Лента Мёбиуса - Александр Петрович Харников

полон рот. Тут Шурик Шумилин порадовал меня – на стажировку мне должны прислать десяток головорезов, которых в Гатчине дрессировал мой сынуля. Колька говорит, что отобрал самых лучших. Не знаю, не знаю… Думаю, что отцу родному он вряд ли подсунет каких-нибудь лохов. Только мне теперь лишняя забота – разместить их, поставить на довольствие, помочь оборудовать территорию для тактических занятий и стрельбище.

– А ты припаши Никифора Волкова, – посоветовал Щукин. – Парень он толковый, и хозяйственная жилка у него имеется. К тому же скоро в крепости будет его прямой и непосредственный начальник – Яков Бакланов.

– Так и сделаю, – вздохнул Сергеев. – Это я так, по-стариковски, ворчу. А десяток отличных спецов мне пригодятся. Тут возня идет непонятная. Похоже, что пиндосы все-таки решились сцепиться с мексиканцами. В наших краях пока все на уровне слухов. Но люди майора Скуратова прознали, что америкосы подтягивают силы к границе с Мексикой.

– И я того же мнения. Поэтому надо форсировать наши индейские дела. Впрочем, тема сия не в нашей компетенции. Мы обсудим ее с Шуриком Шумилиным, когда прибудем в Питер.

– Жду вас с нетерпением.

– До связи.

– До связи.

Сергеев вышел из своей штаб-квартиры на улицу. Он задумчиво кивнул проходившему мимо Дику Фергюссону, посмотрел на часы – уже пора было обедать – и помахал рукой майору Мальцеву, который неспешно прогуливался по единственной улочке крепости под руку со своей супругой.

В доме же его ждала Исабель, уже успевшая накрыть на стол. Беременность у нее протекала сложно, уже пожилую по здешним меркам женщину часто мучил токсикоз. Но она мужественно терпела все, хотя лицо ее осунулось, и слабость часто заставляла почтенную донну отдыхать в мягком кресле.

«Ничего, – подумал Сергеев, – скоро в крепость прибудет опытный акушер-гинеколог, который займется бедной Лизонькой. К тому же ей будет не скучно, вместе с ней у медика будут наблюдаться супруга Мальцева и Ольга Румянцева. Представляю, – усмехнулся про себя Виктор, – какие шедевральные картины может нарисовать Карл Брюллов, который решил отправиться в Новый Свет со своей „музой“. А уж типажи и пейзажи здесь такие, которых не найдешь в занюханной Италии или Германии. Одно буйство красок чего стоит!»

В ворота крепости въехал всадник в военной форме. Приглядевшись, Виктор узнал в нем Никифора Волкова. Видно было, что казак спешит – он галопом мчался прямо к дому Сергеева.

«Что-то случилось, ведь Никифор – человек спокойный, порой даже слишком», – подумал Виктор.

Он сделал рукой жест Исабель, дескать, «обожди немного», и встал из-за стола.

Никифор подскакал к крыльцу, остановился и соскочил со своего жеребца.

– Виктор Иванович, – торопливо начал он, – тут такое дело…

– Ну, говори, Никифор, не тяни, – перебил его Сергеев. – Что за напасть свалилась на наши головы?

– Не знаю, напасть это или нет, – ответил казак, – но тут неподалеку, в лесу, мои хлопцы видели такое… В общем, четырех мужиков, одетых в кафтаны и шапки, такие, как у стрельцов во времена царствования государя Петра Алексеевича. И оружие у них – старинные ружья и сабли.

– А что они там делают, в этом лесу? – спросил Сергеев.

– Ничего не делают. Похоже, что по дороге они подстрелили какую-то дичину, которую сейчас варят в котелке. Видать, шибко голодные – моих ребят не заметили, а они подобрались к ним совсем близко.

«Во дела! – подумал Виктор. – Наверное, Антоха опять чего-то там намудрил. Взял, да и закинул стрельцов царских прямиком в Калифорнию. И что нам теперь с ними делать?»

– Слушай, Никифор, позови ко мне майора Скуратова и майора Мальцева. Надо потолковать. А пока о том, что видели твои ребята, – никому ни слова. Понял?

– Понял, Виктор Иванович. Сейчас все сделаю. Только чует мое сердце, что неспроста все это…

* * *

Николай приветливо встретил Шумилина. Было видно, что что-то его обрадовало, и Александр решил пока не сразу начать нелегкий разговор о делах французских, а побеседовать сперва на общие темы.

– Присаживайтесь, Александр Павлович, – сказал император. – Вы сообщили, что вам необходимо обсудить со мной некое деликатное дело. Отвечу, что и у меня есть для вас нечто, что можно назвать деликатной темой. Тем более что она касается именно вас.

Шумилин насторожился. Он почувствовал, что Николай решил сегодня окончательно разрубить гордиев узел, увязывающий взаимоотношения его сына и царской дочери. Вот только что именно решил император? Судя по выражению его лица, можно было сделать вывод – решение должно обрадовать «тайного советника» монарха.

Александр не ошибся. Николай с ходу взял быка за рога.

– Александр Павлович, мы с вами люди взрослые, неплохо разбирающиеся в тайнах человеческой души. Для меня давно уже не секрет то, что ваш сын влюблен в мою дочь Ольгу. А вчера я узнал, что и она испытывает к нему те же чувства. Я имел с ней долгую беседу. Ольга утверждает, что она давно уже неравнодушна к Вадиму. И никого другого она не хотела бы видеть своим супругом.

Александр тяжело вздохнул. Он не знал, с чего и начать. Самое главное Николаю уже было все известно. Теперь в его власти было решить судьбу влюбленных. Если он скажет «нет», то спорить с ним будет бесполезно. Но, похоже, император не собирался произносить это роковое слово.

– Ваше величество, – начал он, – мне тоже известно о чувствах, которые испытывает ваша дочь к моему сыну. Поверьте мне – если они поженятся, то Ольга станет так же дорога мне, как моя собственная дочь. Она замечательная девушка. К тому же мне известно, как сложилась ее судьба в нашей истории. Выйти замуж за содомита, который ее откровенно избегал, прожить всю жизнь в одиночестве, без детей и семьи, находя утешение в благотворительности для чужой для нее страны и людей… Это ужасно! Нет, Ольга всего этого не заслужила. С моим сыном она будет счастлива, у нее будет семья, дети, словом, все то, что должно быть у человека согласно заповедям Божьим.

Николай, внимательно слушавший Шумилина, кивнул головой и смахнул слезу. Ему тоже не хотелось, чтобы Ольга с брезгливостью жила бок о бок с человеком, находившим удовольствие в богопротивных плотских утехах. А сын Шумилина ему нравился. Красивый и храбрый юноша, умный и деликатный. К тому же император дорожил хорошими отношениями, сложившимися с его отцом. Николай теперь редко принимал важные решения, предварительно не посоветовавшись с Шумилиным.

– Александр Павлович, не буду ходить вокруг да около. Скажу вам прямо. Я согласен выдать свою дочь за вашего сына. В конце концов, Адини вышла замуж за сына господина Сергеева, и таким образом, еще один