2009_1-2(601) - Газета Дуэль

Кроме этого, во внешнюю разведку созданного в сентябре 1954 года «Комитета государственной безопасности» широким и как вскоре стало ясно, мутным потоком хлынули сынки партийных и государственных боссов различного уровня. Таким образом  любвеобильные папаши пытались резко улучшить их материальный достаток за счет заграничных командировок. Так они неосознанно, задолго до появления знаменитой диссидентской формулы «Запад гниет, но хорошо пахнет», решили с помощью службы во внешней разведки устроить своим чадам роскошную в материальном плане жизнь, не дожидаясь обещаний своего вожака Хрущева построении коммунизм в СССР в 1980 году.

Не знаю почему, но в России, в отличие от Запада, есть такое устойчивое правило, что почти все сынки начальников различных ведомств и различных рангов почему-то вырастают редкостными дебилами. Причем чем более высокий пост занимает батя, тем дебильней у него сынок.

И вот эта орава дебильных сынков, начиная с конца 50-х годов, массово хлынула в заграничные резидентуры при советских посольствах и торговых представительствах. Результатом этого стала сначала массовая дебилизация среди легальных советских разведчиков, а затем - с перехода на сторону врага сотрудника внешней разведки КГБ сына министра судостроения СССР Носенко, началась волна массового предательства среди персонала внешней разведки, продолжавшаяся вплоть до распада СССР.

В связи с этим я обнаружил очень любопытный материал на одном из российских сайтов. Это был то ли АПН, то ли Форум МСК.РУ. Его автор решил проанализировать, какие профессиональные категории граждан СССР имели в период между смертью Сталина и началом перестройки возможность систематически бывать в капиталистических странах и какие из них при этом давали наибольший процент предателей и перебежчиков.

Вначале автор этого исследования взял самую многочисленную из этих категорий - моряков и других членов экипажей советских судов, совершавших заграничные плавания. Таковых за указанный период он насчитал до 600 тысяч. Из них не вернулось на родину, по его данным, около 20 человек. Или тысячные доли процента. Но при этом автор добавляет, что это мизерное количество предателей среди загранплавающих можно уменьшить и еще вдвое, поскольку половина из этих двадцати пропало без вести и, скорее всего, стала жертвой припортового или городского криминала.

Такие, даже более чем мизерные показатели по данной профессиональной корпорации очень удивляют, поскольку на фоне тогдашних своих соотечественников они, как правило, отличались наибольшим мещанством и определенной склонностью к некоторым видам считавшейся тогда криминалом деятельности (спекуляция, незаконные валютные операции и прочее) и, значит, автоматически наименьшей идейностью. Эта патриотичность моряков загранплавания вошла даже в тогдашний советский приблатненный шансон:

«Я узнаю тебя красавица-Одесса.Здесь Дерибасовскую левы стерегут.Сидел - глазел я у фонтана с интересом,Как мимо шмары задом фирменным трясут.Тут подошел ко мне шикарный иностранецИ говорит: «Май фрэнд поедем в Амстердам.Там жизнь блатная, там почти что нету пьяниц,Но дела хватит и бандитам, и ворам.Сымай штаны - он говорит - сымай колеса.В них не пускают в чудный город Амстердам.  Я на тебя надену джинсы «Леви Страус»И дипломат французский вместо торбы дам.А как приедешь, ты расскажешь про Рассею:О том, как трудно было жить среди волковИ как у вас совсем замучили евреев,И что их ловят как в Китае воробьев.За это будут тебе доллары и франки,Машины, виллы, много женщин и вина.Да ты представь себе француженки, испанки!  Не то, что эта вот одесская шпана.Мы этой ночью с пьедестала сымем ДюкаИ увезем его с собою в Амстердам...Тут я не выдержал, сказал: «Довольно сука!Одессу-маму грабить я тебе не дам!»»

Другой многочисленной корпорацией советских граждан, регулярно бывавших в капстранах, являлись спортсмены. За указанный период их там побывало несколько десятков тысяч. Количество перебежчиков из них около десятка. Доля, конечно, несколько поболее, чем у моряков, но в принципе столь же мизерна.

Среди спортсменов можно выделить шахматистов, которые занимали промежуточное положение между спортсменами и творческой интеллигенцией, которая так же регулярно выезжала за рубеж. И обе эти категории были склонны к фрондерству и диссидентству. Но при всем этом из примерно тысячи шахматистов, побывавших за это время в капстранах, перебежчиком был только один - Корчной.

Примерно такие же показатели были и у нескольких тысяч представителей советской творческой интеллигенции (музыканты, литераторы, актеры, балет и т.д.).

Обозрев всю эту в целом безыдейную публику, но, тем не менее, дававшую в загранпоездках мизерное количество перебежчиков, автор задается вопросом, а какие же тогда категории советских граждан, совершавших длительные загранкомандировки, давали наибольший процент перебежчиков и предателей.

Ответ на него был таков - это сотрудники внешней разведки КГБ и дипломаты. Причем и здесь разведчики значительно опережали даже дипломатов. Из побывавших в 1954-1988 годах в зарубежных командировках примерно 5 тысяч разведчиков перебежали на Запад и были завербованы иностранными разведками (прежде всего западными) по очень приблизительным и оттого приуменьшенным подсчетам около двухсот.

То есть у разведчиков КГБ доля перебежчиков и предателей в несколько тысяч раз превышала даже показатели диссидентствующей и фрондерствующей советской творческой интеллигенции.

Вот такой закономерный итог наглядного краха кадровой политики советских органов госбезопасности.

Ну, а теперь вкратце рассмотрим данный вопрос применительно к двум основным наследникам бывшей советской госбезопасности, которыми являются Федеральная служба безопасности Российской Федерации и Служба безопасности Украины.

Если говорить о службе безопасности Украины, то надо отдать должное её сотрудникам и руководству в том, что, в отличие от своих российских коллег, они не озабочены поиском исторических корней. Они не пытаются выводить свою родословную из чекистов или из царских жандармов, понимая, что подобные изыскания могут прямиком вывести на «лихих хлопцiв» из Службы безпеки Организации украинских националистов Степана Бандеры, от методов работы которой порой мутило даже  немецких коллег.

В отличие от украинских собратьев по ремеслу, россияне из ФСБ упорно заняты поиском своей профессионально-корпоративной самоидентификации.

Одни из них по неразумению своему имеют наглость, подобно своим предшественникам из КГБ, именовать себя чекистами. Другие, насмотревшись на нынешние государственные символы Российской Федерации в виде двуглавого орла и триколора, начинают выводить свою профессиональную родословную от царских жандармов.

По первому поводу я уже писал, что, в силу особой специфики деятельности ЧК, не имели никакого права именовать себя чекистами даже те сотрудники сталинской госбезопасности, которые приходили в её ряды после 1921 года. Тем более это профессиональное понятие неприменимо к КГБ и выросшей из него ФСБ.

Что касается царских жандармов, то, в отличие от сотрудников ФСБ, они не крышевали тогдашних купцов 1-й и 2-й гильдий и весь прежний российский средний бизнес. Кроме этого, они не возбуждали и не прекращали уголовных дел за соответствующую плату. Ну, а самое главное, профессиональный уровень их превышал значительно показатели всех советских органов госбезопасности и по сравнению с ними офицеры ФСБ сейчас находятся даже не на уровне плинтуса, а гораздо ниже.

Поэтому если нынешние сотрудники ФСБ и имеют каких-то исторических предков, то это белогвардейские контрразведчики. Они, как и нынешняя ФСБ, представляли собой сборище пестрой, случайной и абсолютно безыдейной и беспринципной публики, для которой на первом месте стояло добывание для себя максимального материального благополучия, а служебные обязанности являлись лишь способом достижения этой главной цели.

Кстати, царских жандармов среди белогвардейских контрразведчиков были считанные единицы. А в контрразведке белогвардейских «Вооруженных сил юга России» их не было совсем, поскольку командовавший ими генерал Деникин, будучи большим либералом-антимонархистом, своим специальным приказом запретил принимать их туда.

Впрочем, и сами жандармские офицеры в белогвардейские контрразведки совершенно не рвались. В силу своего прошлого служебного опыта они прекрасно видели либеральную суть белогвардейщины. Ну, а к либералам, свергшим монархию и тем самым сломавшим им налаженную жизнь, у них были личные счеты и служить им они не собирались.