Флоренция и Генуя - Елена Грицак

Палаццо Питти и вид на сады Боболи

Последние Медичи продолжили начатое предками дело благотворительности, охватывая своим вниманием не только искусство, но и в науку. Так, покровительством сначала Козимо I, а затем великого герцога Фердинандо I пользовался астроном Галилео Галилей. Пытаясь разгадать тайны космоса, ученый, прибывший во Флоренцию из «вражеской» Пизы, отстаивал эмпирический метод как необходимую часть методологии науки. Открытые им законы движения лежат в основе современной техники, не исключая и космическую. Тайны флорентийских герцогов разгадать оказалось значительно труднее, во многом потому, что их создавала не бесхитростная природа, а люди, чьи действия зачастую неподвластны логике.

Элеонора Толедская подарила Козимо 11 детей. Старшие сыновья, Гарсиа и Джованни, умерли вместе совсем молодыми, невольно сведя в могилу и мать. По слухам, Гарсиа, повздорив с младшим братом, убил его и был задушен пришедшим в ярость отцом. Став свидетельницей этой трагедии, герцогиня сошла с ума и вскоре скончалась. Впрочем, официальные хроники утверждают, что всех троих унесла в мир иной какая-то неизвестная болезнь. Безудержный нрав мог толкнуть Козимо и на другое убийство, также недоказанное, но все же имевшее место в герцогской семье. Мария, старшая дочь царственной четы, полюбила пажа и была убита неизвестно кем: люди говорили, что и здесь не обошлось без участия отца. 

Форт Бельведер 

Улица, ведущая от Бельведера к центру города

Среднюю дочь Козимо и Элеоноры Изабеллу, герцогиню Браччано, задушил муж. По той же причине погибла, точнее, была отравлена, ее сестра Лукреция, герцогиня Феррарская, которую тоже отправил на тот свет супруг. Спустя некоторое время подобную расправу учинил над своей неверной женой и их брат, молодой герцог Пьеро Медичи. Третий сын Козимо, с 1574 года великий герцог Франческо I, обрел семейное счастье с красавицей Бьянкой Капелло из Венеции, перед тем избавившись от своей первой жены. В их одновременной смерти осенью 1587 года, как выяснилось совсем недавно, был виноват последний отпрыск Козимо и Элеоноры, младший брат покойного кардинал Фердинандо Медичи, который после этого, кстати, так до конца и не доказанного убийства взошел на престол Тосканы, презрев духовный сан. Он не имел детей и, возможно, поэтому сумел, избежав семейных драм, править долго и успешно. Фердинандо I не был, подобно отцу, тираном, зато унаследовал от Козимо Старого талант администратора. Благодаря ему Тоскана достигла высокого уровня развития и вновь стала богатым культурным краем.

Однако в 1620–1630 годах во флорентийском хозяйстве наступил упадок. Производство сокращалось, большая часть ранее ловких купцов превратилась в землевладельцев. Развитие искусства всех видов остановилось, и художественный мир словно впал в оцепенение. Строительство велось медленно, без широкого размаха и в стиле Возрождения, который тогда повсюду считался устаревшим. Нехватка средств, а может быть, примитивное равнодушие почти на столетие растянуло создание очаровательного ренессансного ансамбля площади Санта-Аннунциата. К началу XVII века здесь появилась галерея одноименного монастыря, подобная легкой аркаде Воспитательного дома, а в центре среди фонтанов – конный монумент герцогу Фердинандо I работы Джамболоньи.

Последнее поколение Медичи. Великий герцог Тосканский Франческо I с медальоном

…и герцогиня Анна Мария Луиза с лотарингским родичем

Последним великим герцогом Тосканским из рода Медичи суждено было стать веселому толстому человеку по имени Джан Гастоне. Большой любитель излишеств, в частности сладких блюд, вина и женщин, он чудом дожил до 70 лет и, покидая земной мир в жаркий летний вечер 1737 года, вместо слов прощания произнес: «Так проходит земная слава» (лат. «Sic transit gloria mundi»). После весельчака Гастоне право на владение короной Тосканы получили герцоги Лотарингские – австрийцы, бывшие дальними родственниками Медичи. Самая последняя представительница знаменитой династии – Анна Мария Луиза, сестра Джан Гастоне – умерла в 1743 году, после чего легендарный род угас навсегда. Покойная герцогиня была не только красивой, но и просвещенной дамой, большой поклонницей искусств. Она завещала Флоренции богатое собрание живописи и скульптуры, хранившееся в Уффици, и только поэтому бесценные произведения искусства остались в городе, а не убыли в Вену. Правители-австрийцы продолжали умеренную либеральную политику тосканских предшественников, обогащали художественные коллекции, строили здания, и порой очень неплохие.

Джузеппе Зоччи. Флоренция в XVIII веке

Грустный, какой-то серый, мало чем примечательный для Флоренции, XVIII век стал периодом ее экономического, политического и культурного упадка. Город существовал тихо, хвала Господу, спокойно, без потрясений и без страсти, присущей прежним временам. На улицах не лилась кровь, не вылетали из окон приоры, ушли в прошлое народные бунты, горожане могли выходить из дома без кинжалов и доспехов. Однако и в искусстве больше не создавалось ничего нового, хотя трепетно оберегалось старое, которое теперь давало доход, поскольку им интересовались приезжие. Флоренция жила своим прошлым, помнила о нем и лелеяла, невольно избрав судьбу живого памятника.

Sic transit gloria mundi

«Настала пора ограниченных действий и глубокой душевной замкнутости, – размышлял о жизни в монархической Флоренции один из русских поклонников итальянского искусства. – Трагедия ушла внутрь семьи, и театром преступлений сделались не улицы и площади, не морской берег, но наглухо запертые покои герцогских дворцов и нежилые залы полузаброшенных деревенских замков. Жизнь остановилась… оцепенение сковало силы, оставив немного места холодным и циничным играм разума».

Эти слова относятся к эпохе Козимо I, но так же верны и по отношению к дальнейшей истории города. В октябре 1800 года Флоренцию захватили французские войска. Вопреки ожиданиям солдаты не учинили масштабного погрома, не жгли дома и не убивали мирных жителей. Наполненная шедеврами Уффици к тому времени была государственным музеем, и Наполеон не решился разграбить ее, взяв только прекрасную мраморную статую Венеры Медицейской (Медичи), которую позже Франция вернула, но уже не Тоскане, а Италии. Лотарингская династия с небольшим перерывом правила Флоренцией до 1859 года, когда великий герцог Леопольд II отказался от герцогских прав и уехал домой, в Австрию, предоставив возможность своему государству соединиться с другими итальянскими землями. Тоскана вошла в состав королевства, и Флоренция несколько лет (с 1865 года) была его столицей. Здесь заседала палата депутатов, здесь любил бывать король Виктор Эммануил II. Провинциал, рожденный в горах Пьемонта, он неуютно чувствовал себя в Риме, куда вынужден был перебраться в 1871 году. После переноса центра державы в Вечный город Флоренция перешла на почетное положение музея под открытым небом и с тех пор жила тихо, богато с точки зрения духовности и скромно во всем остальном.

Закоулки сакрального центра

Памятник Данте Алигьери

К конце XIX века муниципалитет выделил средства для установки в старом центре памятника Данте Алигьери. На высоком берегу Арно появился бронзовый образ Микеланджело, но не самого ваятеля, а его творчества, представленного в виде копий «Давида» и аллегорических фигур из капеллы Медичи. Ювелиры, не пожелавшие уйти с Понте Веккио, получили бронзовый бюст своего самого знаменитого коллеги Бенвенуто Челлини. Тогда же нашлись деньги на облицовку разноцветным мрамором фасада Санта-Мария дель Фьоре и на похожее украшение церкви Санта-Кроче, и только древний кирпичный фасад Сан-Лоренцо остался таким, каким был много веков назад. Культурное своеобразие Флоренции практически нетронутым сохранилось до наших дней, и даже Вторая мировая война не уничтожила ничего из того, что глубоко проникло в местное бытие. Не забытые традиции Возрождения угадываются и во многих современных постройках, например в таких, как городской стадион и новая церковь на автостраде.

Флоренция – город без скверов и парков, своеобразный сад камней. Гуляя по закоулкам сакрального центра невозможно не испытать странного чувства безвременья, словно мир застыл здесь в какой-то неопределенной эпохе. Такие мысли вызывают однообразные ряды малоэтажных зданий, сложенных из камня цвета «serena», как принято обозначать характерный для местной архитектуры темно-серый оттенок. В средневековых кварталах улицы настолько узкие, что солнечный свет доходит до мостовой только в отраженном виде.