Домик №10 - Наталия Романова

их он поглаживал пальцами, опускаясь губами ниже и ниже. – И у тебя отличный пресс, крепкий… – Губы опустились ещё ниже.

Роза не заметила, как сделала малюсенький шаг к кровати, как одним движением Матвей уронил её на край, подтянув ягодицы ближе к себе и развёл её бедра. Потом она и вовсе перестала что-либо замечать и воспринимать его слова. Матвей Розенберг всю жизнь в спорте, интересно, какая дисциплина натренировала его язык? Спустя миллиарды головокружительных мгновений, когда Роза растянулась в бессилии на кровати, ещё не придя в себя, лицо Матвея возникло перед ней.

– Попалась, Лягушонок, – с этими словами он навис над ней, и не успела она подумать, что после её оргазма времени совсем не прошло, и вообще, пока не понятно, жива она или всё же нет, как почувствовала, что он скользнул, без привычной уже деликатности, внутрь. И так же сразу начал двигаться. Сильно и мощно вколачивая себя, ритмично, поступательно, заставляя Розу задыхаться от восторга, наплевав на ответные движения. Тем более, ладонь Матвея припечатала живот и ощутимо придавила.

– Держись крепче. – Он закинул её руки себе на шею, одним рывком подтянул дальше по кровати, и Роза поняла, до этого было не мощно и вовсе не сильно.

Роза скулила, хваталась за шею, стонала, пока не перешла на крик. Она бы пришла в полнейший восторг от происходящего, если бы вспомнила значения слова «восторг» или собственное имя. Наверное, в это время несколько бабочек-шизофреничек, живущих в животе Розы, верещали от экстаза, а астральное тело Розы наблюдало сверху и просило у бабочек затянуться.

Распластавшись на постели, Роза не находила в себе силы произвести хотя бы одно слово, подать звук, пошевелить конечностями. Она так и лежала, раскинувшись, смотря ошалевшими глазами в потолок, пытаясь выплюнуть запутавшуюся прядь. Вся потная, с головы до ног, и счастливая.

Матвей лежал рядом, так же смотрел в потолок и тяжело дышал. Не менее потный и счастливый.

– Теперь ты поняла, почему мне не нравятся субтильные женщины? – тихо спросил он через некоторое время.

– Это стереотипы, – прохрипела Роза.

– Это жизнь. – Он наконец-то перевернулся на бок и оглядел Розу. – Здорово ты выражаешь восторг. Громко.

– Ты тоже, – усмехнулась. – Громко.

Они выражали свой восторг до самого утра. Такого опыта у двадцативосьмилетней Розы не было никогда в жизни. Матвей Розенберг одной ночью перечеркнул всех мужчин в жизни Розы, не только прошлых, но и будущих. И Роза пока не понимала, как ей относиться к этому факту.

Уснули они, когда первые лучи солнца уже заглядывали в окна, а проснулась Роза за полдень. Подскочила в панике, ноги, после непривычной физической нагрузки, побаливали, она не смогла быстро натянуть босоножку, даже присесть. Это называется «женщина в хорошей спортивной форме»? Если молочная кислота не убьёт её сегодня, то это будет одно из самых больших чудес в жизни Розы, не считая сегодняшней ночи, конечно.

Роза неслась к административному корпусу, словно ей черти жгли пятки. Сегодня её дежурство, а мама с Виктором с утра должны были отправиться в парк камней, погулять с Олесей, освободив время Альбине «для себя».

На ресепшне было закрыто. Как оказалось, изнутри. Роза позаглядывала в окна, дёрнула несколько раз дверь, бесполезно. Скорей всего, Альбина не разобралась с замком, и его заклинило. Роза обошла помещение с обратной стороны, открыла чёрный вход, которым пользовались от случая к случаю, он чаще был заперт и завален стремянками, вёдрами, тряпками, какими-то деревяшками, коробками, мотками верёвок – сокровищами Палыча. Никто не решался это выкинуть, свои богатства Палыч знал «в лицо» и по именам.

Рванув дверь на себя, Роза замерла. Прикрыла глаза ладонями и стала пятиться к выходу.

– Доброго дня. – на неё надвигался Михаил, застёгивая на ходу лёгкие джинсы, кипенно-белого цвета. – Вы не помешали, всё уже случилось, – для чего-то поставил он в известность ошалевшую Розу. – Хотел вас спросить, – Миша закрывал собой обзор и делал это осознанно, даже вызывающе. – Вы не составите нам компанию сегодня на рафтинге? Мы все едем сплавляться, Матвей уже договорился.

– А? А-а-а… да… – Роза пыталась заглянуть за мужчину и понять, что ей надо ответить – это максимум. Минимум – что происходит, помимо очевидного. Ей соглашаться, подыгрывать Альбине или вызывать полицию?

Господи, почему ты создал Розенбергов такими здоровяками. Иногда это очень неудобно! Из-за спины выглядывала Альбина и отчаянно качала головой в знак согласия, она махала руками, прыгала, жестикулировала, закатывала глаза. Кенгуру под градусом какой-то, а не сестра. Потом Михаил, как ни в чём не бывало, сообщил, что «общий сбор в шестнадцать», и вышел через чёрный ход. Вышел так, словно покидал тронный зал, причём, его собственный тронный зал. Имени себя!

– Кстати, – заметил он перед выходом. – Я снял шестнадцатый домик. Он был занят, по понятным причинам, но я бы хотел заехать. – Михаил протянул руку, ошалевшая Роза выдала ключ, благо он был у неё в кармане шорт, пробурчав, что через полчаса придёт уборщица.

– Не сомневаюсь. – И вышел.

Роза обернулась на Альбину, та плотоядно облизывала губы. Даже если бы Роза не видела своими глазами то, что видела, сомнений бы не осталось. Розе стало дурно. Это совсем не те подробности, которые хочется знать о своей сестре, да о ком угодно!

– Ты не поверишь, – масленым голосом проговорила Альбина. – Ты. Не. Поверишь.

– Уверена, что не хочу этого знать. – Роза открыла дверь изнутри рывком, заранее понимая, что так просто от Альбины не уйдёт.

Альбина влюбилась… Хорошо, что это случается не так уж и часто. Плохо, что всегда бурно и «на всю жизнь».

– А кому мне ещё рассказывать? Маме, что ли?! Или Моне твоему?! Миша – он шикарный. Бесподобный. Такой секси!

– Я заметила.

Глава 12

К шестнадцати часам все были в сборе. Роза ощущала себя частью отряда бойскаутов или пионеров, организованного детского досуга. Не очень-то ей хотелось сплавляться по реке, вся эта «экзотика» была ей не в новинку. Но мама, вернувшаяся после прогулки с внучкой в отличном расположении духа, объявила Розе, что у той сегодня выходной, и категорично заявила, что до ночи никого из своих дочерей видеть не желает. Только внучку надо вернуть к ужину.

Машина подъехала ровно в обозначенное время, все дружно загрузились. Роза, было, попыталась избежать участи отдохнуть в дружном детском коллективе, но одна улыбка Матвея, стоявшего у «буханки», сделала своё дело.

– Привет, – проговорил водитель, смотря на Розу. – Ты тоже решила за компанию?

– За компанию.

– Хорошее дело, – кивнул белобрысый. – Не всё же работать.

– На себя посмотри. – Роза