Чудеса Дивнозёрья - Алан Григорьев

вдруг вся поляна осветилась болотными огоньками и кто-то пронзительно взвизгнул:

— Йи-иху!

Маленькое войско вмиг ощетинилось швабрами, топорами, вениками и даже одной чугунной сковородкой. Тайка от неожиданности сама чуть не заорала и схватилась за Кладенец, но подвеска оставалась холодной и даже не думала превращаться в меч. Значит… тут не опасно?

— Ребяты, вы чё?…

Тайка наконец узнала этот недоумевающий голос.

— Кира?! А ты-то что здесь делаешь? Тебе тоже прислали странное письмо?

Востроносая кикимора выглянула из-за дуба. Сегодня на ней было нарядное платье из берёзовой коры, украшенное листьями папоротника. На шее алели бусы из бузины, в ушах покачивались лёгкие серьги-пёрышки.

— Как это, что я здесь делаю? — Кира сделала упор на слово «я». — Вы разве не к нам с Кларой на день рождения пришли? Марьянка, ты пироги принесла? Марфа, а где родниковая водичка? Майя, ты рыбки наловила?… Эй, что это вы все так странно на меня смотрите?

— Признайся, Кира, это ты писала приглашения? — сладким голосом спросила Марьяна, поглаживая ручку сковороды.

— Что? А, нет. Я поляну обустраивала: пеньки таскала, огонь разводила, со светлячками и болотными огоньками договаривалась, чтобы всё украсить. А приглашения Клару попросила разослать. Ну и написать заодно, кто что приносит. У нас-то только орехи и яблоки.

— И где же наша вторая именинница? — Пушок скопировал сладкие многообещающие интонации вытьянки. — Где наша — не побоюсь этого слова — мастерица эпистолярного жанра?

— Только что здесь была. Наверное, под лопухом задремала. Ничего, сейчас я её растолкаю, — Кира собралась было сигануть в кусты — она, конечно, почувствовала, что что-то пошло не так, и поэтому на всякий случай вознамерилась смыться, но в этот раз Тайка поймала её за руку.

— Оставь её, пусть спит. А мы пока праздновать начнём, подарков одной тебе надарим…

Это сработало: лопухи зашевелились, явив на свет вторую кикимору — такую же востроносую и нарядную, только росточком чуть поменьше.

— А я? А как же я? Я тоже хочу подарков! — она вытянула вперёд тонкие ручки-веточки.

— Сперва расскажи, как тебе в голову пришло такие письма отправить? — Тайка сунула ей записки, а в ответ получила чистый и невинный взгляд болотно-серых глазёнок:

— А что не так-то?

Кира сгребла лапкой письма, начала читать и схватилась за голову:

— Охохонюшки! Клара, ну ты как всегда… Ну зачем ты написала ведьме, что плохо будет, если она не придёт?

— А разве это хорошо, когда на день рождения никто не приходит? — Клара шмыгнула носом. — Мы ж раньше-то не отмечали никогда. Потом узнали, что люди кажный год себе праздник устраивают, и подумали — а что ж мы-то как не родные? Вот и решили сюрприз учинить. Вот скажи, Гринь, разве ты бы не пожалел, если бы пропустил вечеринку?

— А что это за угрозы были насчёт пирогов? — Воинственный пыл Марьяны угас, она со вздохом спрятала сковородку за спину.

— Ой, что ты, никаких угроз! — Клара всплеснула лапками. — Здорово, что ты их принесла. Ведь остаться без пирогов на день рождения — это же самая настоящая беда!

— Хм… пожалуй, тут я соглашусь, — закивал Пушок.

А младшая кикимора вцепилась лапками в Никифоров веник и дрожащим голосом спросила:

— А это подарок?

— Ага, — домовой вручил ей своё оружие. — Очень полезная штука. Можно и мусор мести, и от врагов обороняться.

— И волосы украсить! — Клара отломила прутик и вставила за ухо.

— Простите за беспокойство, друзья, в следующий раз я сама отправлю приглашения, — Кира со вздохом опустилась на пенёк. Вид у неё был печальный — ровно до того момента, пока Майя не сняла с запястья яркий нитяной браслетик:

— Это тебе. С днём рождения! Эй, что же мы стоим? Давайте есть, плясать и веселиться! — она хлопнула в ладоши, и испуганные огоньки взвились в воздух.

И пусть сегодня им не удалось пожарить рыбки — эта просьба утонула вместе с размокшей запиской, — но праздник всё равно удался на славу!

Они пели песни, смеялись, прыгали через костёр, а Тайка научила всех играть в «шляпу» — это когда надо объяснять слова жестами. Клара так умаялась, что на рассвете всё-таки заснула под лопухом. Пришлось Кире благодарить друзей и за себя, и за сестру:

— Вот спасибо так спасибо! У нас ещё никогда не было такого чудесного праздника!

— А знаете, — вдруг сказала Майя, задумчиво глядя на светлеющее небо, — между прочим, у меня тоже скоро день рождения…

— Везёт… а я вот не помню, когда родилась, — Марьянка опустила глаза. — Наверное, призракам и не положено.

— Что значит — «не положено»? — возмутилась Тайка. — Выберешь любой день, который тебе нравится, — и назначим его твоим днём рождения. Я даже в календарике обведу, чтобы ты не забыла. Сделаем такие праздники доброй традицией! Что скажете, друзья?

И все, разумеется, согласились.

Звезда инстаграма

— Ведьмушка, а подпишись на меня, — леший Гриня улыбался во весь рот.

— Где подписаться? — Тайка вздрогнула, вынырнув из своих мыслей.

Сегодня у них были гости: почти вся дивнозёрская нечисть заявилась к домовому Никифору на именины (не смогла прийти только мавка Майя — по словам её подружки-водяницы, у той «вся чешуя облазила», а говоря человеческим языком, линька началась — такое у мавок раз в пять лет случалось).

Сама Тайка встала ещё затемно, напекла гору тыквенного печенья и так устала, что почти не принимала участия в шумном веселье, поэтому мавки, кикиморы, овинники, домовые и прочая нечисть развлекали себя сами. Вернее, Гриня их развлекал, а они внимали рассказу — леший как раз только что вернулся с моря: посвежевший, загорелый и очень довольный.

— Ну как это где, ведьмушка? В инстаграме, конечно! Ты что, совсем меня не слушала?

— У тебя есть инстаграм?! Вот это новость!

Леший подошёл к ней, заботливо пощупал лоб и пожал плечами:

— Хм… вроде не горячий. Ты хорошо себя чувствуешь, ведьмушка? Не заболела?

— Прости, я просто задумалась.

Она зевнула и потёрла кулаками глаза, а Гриня не без гордости сунул ей под нос новенький смартфон, дыхнул на стекло и осторожно протёр его рукавом. На заставке Тайка узнала Катерину — Гринину девушку. Та сидела на своём любимом мотоцикле и любовалась закатным небом.

— Красиво.

— Ты дальше полистай, — улыбнулся леший.

Тайка сперва думала глянуть чисто из вежливости, но потом сама не заметила, как увлеклась. Фотографии были и впрямь чудесные — спокойное море на закате и на рассвете, Гриня, обнимающий Катерину, Гриня на трассе с развевающимися волосами (Тайка надеялась, что это постановочный кадр и леший всё-таки надевает шлем), Гриня, строящий замок из песка,