Бремя чести - Любовь Бортник

– Милая мадемуазель, вы так заработались сегодня, помогая мне, – остановил старик девушку, когда та уже откланялась, – отужинайте с нами за одним столом.

На слова месье Андре сделал одобрительный жест, а вот Ален не отреагировал никак.

– Если господа сочтут это уместным, – стеснялась девушка, хотя причина её стеснения была вовсе не в скромности, а в недовольстве тем, что придётся сидеть с Аленом Жоффруа за одним столом, да ещё и добрую половину вечера, так как обычно ужин у месье Бегю проходил очень долго за самыми разными беседами. Арабель вопрошающе посмотрела на Алена, который сидел с абсолютно незаинтересованным видом, но почувствовал на себе взгляд девушки.

– В этом доме не я господин, мадемуазель Бланкар.

– Да, в этом доме вообще нет господ, – прервал его старик, – здесь все, как одна семья. Даже если сейчас ко мне зайдут бродяги, или заедет королевская знать, мы по-прежнему будем все вместе. Этот дом давно не видал хозяйки, не видал радостных лиц, разговоров ни о чём. Ему приятно собирать всех вместе и делать людей разной крови единым целым.

Теперь Арабель засмущалась. Она была тронута благодушием пожилого месье, но в то же время понимала, что ей указали на то, что она не дворянского рода. Она не расстроилась из-за этого, а в глубине души стала сопереживать месье Бегю.

Вечер проходил тихо, беседы тянулись, плавно переходя от одной темы к другой. Арабель чувствовала себя не в своей тарелке, но ей было всё это очень знакомо.

Старик прервал её размышления, когда адресовал ей вопрос о том, есть ли у неё родители.

– К сожалению, месье Бегю, я потеряла их. Лицо отца я даже не помню, но знаю, что он любил меня, а я – его. Мать я помню достаточно, чтобы сделать выводы относительно её характера и образа жизни. Она была замечательной женщиной, талантливой и неудержимой в своих амбициях. Это и погубило её.

– Так ваши родители погибли? – обратился к девушке Андре, которая кивнула ему в ответ. – Очень печально, – задумчиво произнёс юноша.

– Может назовёте их имена? Может, мы знали кого-то из них.

–Ах, месье Бегю, вряд ли вы могли их знать. Они не знатного рода.

– И что? – возразил Ален, – я знаю людей, которые были не из знатного рода, но многого добились благодаря своим собственным усилиям, и положили начало роду, который гордо носит фамилию «Дюбойс» вот уже десятки лет. У многих из тех, с кем я общался ранее, род был не старше ста лет. Предки многих из них были простыми рабочими, но заслужили право относится к благородным людям. Ничего не начинается из неоткуда. Всему есть начало, мадемуазель Бланкар.

– Ах, Бланкар! – вдруг воскликнул месье Бегю,– Патриция Бланкар не ваша родственница? Знал я такую актрису. Играла в бродячем театре, но как талантлива была! Посещала города со своими постановками, и все диву давались, какой она была красивой и одарённой. Говорили, что она потом бросила этот свой театр, и подалась в столицу, на профессиональную сцену, так сказать. Давно я о ней ничего не слыхал…

Девушка подумала пару секунд.

– Нет, уважаемый господин. Мою мать звали Люси. Она была художницей, – выпалила девушка, покраснев.

– Ах вот как! Жаль. Ну а ваш отец?

– Его звали Жан. Больше я ничего о нём не знаю.

– Да, тяжело это – не знать о своём роде, – задумался Бегю, – но здесь вы всегда найдёте пристанище, если вдруг месье Д’Амбруазе вас выдворит, -улыбнулся старик.

– Пока она справляется со своими обязанностями. Я уверен – так будет и впредь. Мне не к чему придраться, поэтому счастлив видеть её у себя дома.

– Благодарю за доверие и признательность, месье Д’Амбруазе. Месье Бегю, позвольте мне покинуть вас. Мне нужно подготовить комнаты для сна, чтобы молодые господа не разочаровались во мне, – в тоне девушки проскальзывала ирония, но она тщательно пыталась скрыть её, и то недовольство Аленом, которое испытывала, чуть услышит его голос.

– Нет, мадемуазель, – вдруг остановил её Ален, когда она уже хотела уйти,– сегодня мы можем позаботиться о себе и сами. Вы идите отдыхайте. И не спорьте, пожалуйста. Вам нужен отдых после такого тяжёлого дня.

Арабель поклонилась и покинула мужчин, но она явно была озадачена. Весь вечер Ален делал безучастный вид. Как только она заговаривала, он чуть ли не отворачивался, а теперь такая забота! «Вот и хорошо. Не пеняй на меня, если что-то будет не так. Ты прилюдно разрешил мне не выполнять своих обязанностей. Ты обязательно сделаешь ошибку, которая выведет тебя на чистую воду, – размышляла Арабель, пока добиралась до своей комнаты, – завтра, я уверена, он будет бранить меня за то, что я не делаю того, что требуется. Оно и к лучшему. Может мне удастся добиться того, что он отстранит меня, и я останусь в этом прекрасном доме»

Девушка переоделась и опустилась на мягкую кровать с балдахином. Комната была прекрасная, не такая, в какой она живёт у Д’Амбруазе. Большая просторная кровать позволила Арабель вытянуть ноги, которые гудели после беготни на кухне и последующих занятий. Она предалась размышлениям.

«Как бы я хотела остаться в этом чудесном месте навсегда. Я уверена, весной здесь просто неотразимые пейзажи. Да в любое время года здесь красиво, свежо, просторно. Здесь такая свобода и лёгкость. Я бы помогала месье Бегю, как когда-то помогала отцу. Хорошо, что я не выдала себя. Этот Ален не отстал бы от меня, если бы я сказала правду» – думала девушка, и потихоньку погружалась в сон.

Проснулась она, когда солнце было уже высоко в небе. «Никто не разбудил меня! Сейчас я точно схлопочу от Алена!» – пронеслось в её голове.

После того, как умылась, она спустилась вниз, но никого не было дома. Тогда она прошла на улицу, затем в сад к беседке – но нигде не было видно людей. Она присела на скамейку у входа и наслаждалась солнечными лучами. Она не успела как следует привести себя в порядок, её волосы растрепались после сна и так и свисали на плечи. Приоткрыв рот она упивалась солнцем, но вдруг светило заслонила тень.

– Вы, мадемуазель, оказывается любите поспать, как барышни высшего света. Кто знает, может вы одна из них, или ею когда-нибудь станете. Тогда вам будет ни к чему так спешить вставать по утрам, – улыбался Ален, а в ответ ему последовало то, чего он совсем не ожидал. Арабель улыбнулась.

Глава 16

Самое большое счастье в жизни – это уверенность, что тебя любят.

В. Гюго

Как же женщина счастлива, когда уверена, что мужчина влюблён в неё страстно и бесконечно. И главное – сохранить эту любовь, ответить на неё так, как она того заслуживает. Но если женщине эта любовь не нужна, она будет испытывать