Гагарин: дорога на Марс - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Воистину, женщины практичнее мужчин, и не только Алла Гагарина.

Свою практичность супруг будущей дамы-профессора реализовал в делах космических. Куйбышевский «Прогресс», где временно притормозились работы по вращающейся станции, получил контракт на эскизный (пока — эскизный) проект по созданию нового многоразового космического корабля, получившего рабочее название «Орлан». Как и предшественник, четырёхместный, но с увеличенным объёмом спускаемого аппарата, орбитального отсека — втрое. Соответственно, с возросшими тягой двигателей, объёмом топливных баков, прирост массы — почти в два раза. С возможностью полёта, находясь внутри цилиндрического топливного бака с горючим и окислителем для разгонной ступени. Козлов, увидев задание, прямо спросил: Юра, ты уже готовишься к следующей экспедиции на Марс? На что получил обычный ответ Гагарина: будущее начинается сегодня.

Вечный вопрос: где взять деньги? Но к открытию очередного съезда КПСС в резервуары на побережье Персидского залива хлынет первая тюменская нефть, перемешанная с кавказской и, для удешевления, с иранской. Причём Тегеран готов три четверти оплаты принимать не живыми деньгами, а продукцией, запрещённой к поставкам в страну из-за американских санкций. При нынешнем положении дел Госдеп не посмеет даже озабоченности выразить.

Если ничего неожиданного не случится, нефтедолларов хватит и на мегапроекты, и на закупки за рубежом ширпотреба для населения, который не производится в СССР.

Ни по уровню, ни по качеству жизни в Союзе не достигнут средний показатель стран «загнивающего» капитализма, но разрыв куда меньше, чем в шестидесятых. Главное, народ ощущает очевидные улучшения ежегодно. Инфляция не превышает одного-двух процентов в год, «хрущёвский» рубль шестьдесят первого года по-прежнему крепок, зарплаты растут, дефициты сходят на ноль. На автомобили «жигули» и на «волги» очереди сохраняются, но не превышают нескольких месяцев ожидания, не хватает только престижных МАЗов, по-прежнему отгружаемых преимущественно на экспорт.

В день свадьбы Андрея и Ларисы Гагарин надел лучший штатский костюм, зная, что друзья семьи из космического братства придут преимущественно в парадной форме ВВС. Ничего, на свадьбе сына он должен быть отцом, а не свадебным генералом.

Глядя в отражение в зеркале и приминая ладонью тёмно-русые волосы с заметной проседью, он сказал себе: нет, не зря провалился из постосоветской России в советский пятьдесят седьмой год. Даже не ожидал, что удастся столь много. А если станет дедом — это ещё одна веха, не меньшая, чем нефтепровод Сибирь-Иран.

И этим не закончится — ни у него, ни у Аллы, ни у детей. Никакие гусаковы не помешают.

Глава 9

9.

Рассказы отца, как его в шестидесятых утомили самые разные выступления, интервью, обязательные визиты и встречи после первого околоземного и первого лунного полётов, обернулись явью одновременно для обоих его детей. Виновницей столь пристального внимания к Гагариным-младшим стала миссис Мондейл — в связи со всплеском женского участия в космических программах СССР и предстоящим замужеством лётчика-космонавта Ларисы Гусаковой, которую американка считала собственной протеже, поскольку пыталась влиять на выбор сопровождающей туристов на «Салют-11». Она проела плешь Береговому, уверяя по личной просьбе двух пассажирок: лучше журналистки никто не справится. Соответственно, по окончании миссии намеревалась рекламировать успех, хоть какой-то на фоне крушения «Колумбии». Решение о переделке шаттла принималось и реализовывалось при администрации Рейгана, но катастрофа стряслась при её муже и понизила предвыборный рейтинг именно ему.

В студии «Останкино» в результате американских инициатив собралась целая толпа: экипаж Ксении Гагариной, Лариса пока ещё Гусакова, Андрей Гагарин и, конечно же, первая леди США, позиционирующая себя едва ли не патроном пилотируемой космонавтики двух держав.

Начался календарный октябрь месяц, а у Ларисы приближался третий месяц по её персональному графику, и на очень худой фигурке, если приглядеться, начали проступать первые признаки будущего материнства, у большинства женщин заметные куда позже. Лёгкую пигментацию она замаскировала тональным кремом, позывы тошноты сдерживала на морально-волевых, признаваясь, как ей периодически плохо от токсикоза, только самым близким. Под софитами телевизионщиков сияла, ничем себя не выдав.

— Через неделю свадьба. Выдержишь? — шепнула Ксения.

— Куда я денусь…

Они сидели рядом, демонстрируя себя камерам с выгодного ракурса. Действующие космонавты надели форму, и лишь Лариса красовалась в синем платье с высоким поясом и широкой плиссированной юбкой, рассчитанном на сокрытие беременности ещё как минимум месяц. Первая леди выглядела скорее как бизнес-вумен, нацепив очки для интеллигентности. Андрей сдвинулся на дальний конец длинного дивана, чужой на празднике воинствующего феминизма.

Кроме камер центрального телевидения СССР, торчали объективы аппаратуры американских и европейских телеканалов, назойливо моргали блицы фоторепортёров. Ксении уж очень захотелось, чтоб всё это закончилось, пока даже не началось. Происходящее доставляло удовольствие только миссис Мондейл, давно привыкшей позировать перед камерами с мужем и без. Неожиданно её удовольствие разделила Шадрина, возомнившая себя телезвездой, она разве что воздушные поцелуи не посылала. Довольно громко бросила:

— Девки! Нас весь Союз увидит, и даже Европа со Штатами. Чур на первого жениха не клевать! Каждой выберем лучшего.

— Уймись! — одёрнула её Ксения.

Наконец, объявили запись.

На разогреве выступали тележурналисты ЦТ с правильными, но несколько однообразными вопросами. Первый вежливо обратился к президентской половинке, предложив прокомментировать женский десант в космос. Собственно говоря, это был не столько вопрос, сколько спусковая команда, позволяющая американке выговориться.

Она очень бегло и безостановочно отбарабанила текст о советско-американском сотрудничестве, окончании Холодной войны, о достойном месте женщины в современном обществе, русская речь синхрониста писалась на отдельную дорожку. А вот дальше началась произвольная программа. Ксения с большего разбирала вопросы по-английски до того, как перевод начинал бухтеть в наушнике гарнитуры, и с ужасом поняла, что длительный вчерашний инструктаж не предусматривал и трети каверз, заготовленных иностранцами. Часть СМИ, чьи представители сейчас потели в Останкино, явно симпатизировала республиканцам, и на фоне крушения «Колумбии» журналюги с удовольствием топили мероприятие о космических успехах.

Опытная миссис Мондейл приняла на себя первый шквал огня и умело отбила его.

— Космические корабли спейс-шаттл по уровню технического совершенства значительно превосходят любую технику, когда-либо произведённую человеком. Напомню, ключевые шаги в создании спейс-шаттл сделаны в период нахождения в Белом доме администрации от Демократической партии США. К большому сожалению — моему и всех наших соотечественников, прежнее руководство NASA под личным давлением Рональда Рейгана выбило из Конгресса ассигнования на переоборудование «Коламбии» в лунный корабль, мы уже были не в силах остановить пробный полёт, иначе сложно объяснить налогоплательщикам, куда растрачены их миллиарды. Трагический итог этой республиканской аферы хорошо известен. Напомню, что по программе «Аполло», запущенной демократом Джоном Кеннеди, как и у русских коллег, посадку на