Безудержная любовь (ЛП) - Харлоу Мелани

— Дай мне только переодеться.

— Хорошо, но поторопись. Я и так сегодня опаздываю, потому что не планировал экскурсию по маяку или поездку в салон сотовой связи.

Я выгнула бровь. — Послушай, приятель, я в течение восьми лет меняла костюм с головы до ног за семьдесят восемь секунд на четырех показах в день, включая шляпу, перчатки, серьги и каблуки. Я могу спуститься вниз в шортах и футболке меньше чем за минуту. — я щелкнула пальцами, закрыла дверь перед его носом и к тому времени, как снова вошла в спальню, уже сняла майку.

Я надеялась, что он стоял там и думал об этом.

— Хорошо. С понедельника по пятницу, подъем к семи, контроль за тем, чтобы они сами завтракали, готовили обеды, — сказала я, просматривая записи, которые написала в телефоне. — я сидела на табурете за единственным высоким столом, который остался в бывшем тики-баре, который Ксандер ремонтировал. — Отправить их наверх, чтобы они заправили кровати и почистили зубы к семи тридцати. Собрать их вещи в лагерь — обязательно купальные костюмы, чистые полотенца, крем от загара, очки, шлепанцы, обеды. Проверить их к семи сорока. Выйти без четверти восемь.

— Убедись, что они выключили свет. — Остин вырвал еще одну секцию гниющих половиц. — Оуэн оставляет колпачок от зубной пасты и забывает расчесать волосы, поэтому утром ему требуется дополнительное внимание. Адди обычно все делает сама, но иногда ей тоже нравится, когда помогают с прической. Ты умеешь заплетать косички?

Я кивнула. — Я работала в шоу-бизнесе. Прическа и макияж не будут для меня проблемой.

— Никакого макияжа, — строго сказал Остин.

— Не волнуйся. — съерничала я. — Как только я наклею накладные ресницы, ей не понадобится больше ничего, кроме геля для бровей, румян и красивой красной помады.

Он бросил на меня взгляд. — Никаких красных губ.

— Зануда.

Ксандер усмехнулся, снимая искусственный бамбук с передней стенки бара. — Итак, Вероника, почему ты решила остаться в городе?

— Остин сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться. — я соскользнула с табурета и взяла бутылку воды из ящика, стоящего на барной стойке. Я сбегала за ними совсем недавно, вместе с пакетами для мусора — больше чем один из которых я помог наполнить и донести до мусорного контейнера. — Воды?

— Да, спасибо. — Ксандер откупорил предложенную мной бутылку и выпил всю за один раз. — Жарко здесь.

— Да. — было жарко. Я взглянула на Остина, который вспотел сквозь свою синюю футболку. Он выпрямился и покрутил туловищем вправо-влево, прежде чем потереть правое плечо. Потом он оглянулся, поймав мой взгляд, и я быстро снова посмотрела на Ксандера. — Так когда ты купил это место?

— Всего несколько недель назад. — он огляделся вокруг. — Это немного нестандартное место, но я думаю, что здесь будет хорошо. На Центральной улице нет спортивных баров. Но вся эта тики-тусовка должна уйти.

— Как он будет выглядеть, когда ты закончишь? — спросила я. рассматривая искусственный бамбук на стенах, соломенную крышу над баром, обрамленные рамками плакаты с изображением причудливых тропических напитков с цветами и бумажными зонтиками в них.

— Я предпочитаю грубый и мужественный, но высококлассный стиль, — сказал Ксандер. — Я хочу, чтобы это выглядело как бар на севере Мичигана — непринужденно и расслабленно, — но с отличным пивом и коктейлями, вкусной едой, которая не является жирной и жареной, большими телевизорами для просмотра игр и потрясающей звуковой системой.

— Вау. Это сложная задача.

— И дорогостоящая, — добавил Остин. — Где, черт возьми, ты собираешься взять деньги на эту звуковую систему?

— Я разберусь с этим.

— Ты заменишь деревянный пол? — я посмотрела на цемент, появившийся на месте дерева.

— Нет. Я собираюсь оставить цемент, а за всем этим искусственным бамбуком на стенах будет кирпич. Так что, как только я его сдеру, бетон будет выглядеть гораздо лучше, чем мне хочется. Затем я сосредоточусь на мебели.

— А что насчет барной стойки? — я провела рукой по обшарпанной и испачканной поверхности, лак на которой облупился.

— Вообще-то я хочу, чтобы мой старший брат сделал мне столешницу из переработанного дерева, — сказал Ксандер. — Но продолжает отказывается.

Остин хмуро посмотрел в сторону брата. — Я не отказывал, просто сказал, что не уверен, когда у меня будет свободное время. Это большой проект.

— Значит, мебель, которую ты делаешь, сделана из переработанного дерева? — спросила я Остина.

— Ты видела тот стол в его столовой? — Ксандер указал на брата. — Это он его сделал.

У меня отпала челюсть. — Боже мой, это же такой красивый стол! — я снова посмотрела на барную стойку, представляя себе длинную столешницу из великолепного, сверкающего темного дерева. — Что-то подобное идеально бы сюда вписалось, придало бы ему нужный характер.

— Именно, — сказал Ксандер. — Этот придурок чертовски талантлив. Так спроси его, почему же он до сих пор каждый день работает на моего отца, вместо того чтобы работать на себя.

— Почему?

Остин выломал несколько половиц. — Это сложно.

— Нет, это не так. — Ксандер выбросил пустую пластиковую бутылку из-под воды в мусорное ведро. — Хочешь мою теорию? Остин не хочет бросать работу на нашего отца, потому что тогда ему не на что было бы жаловаться.

Остин покачал головой и указал рукояткой молотка на брата. — Ты придурок.

— Так в чем же дело? — спросил Ксандер, прислонившись спиной к барной стойке и скрестив руки на груди.

— Ты знаешь, в чем дело. — Остин отбросил молоток в сторону и взял пакет для мусора. — Я не собираюсь бросать отца.

— Он бы не хотел, чтобы ты продолжал работать на него, если бы знал, чем ты на самм деле хочешь заниматься, — настаивал Ксандер. — Он мог бы нанять кого-нибудь другого, чтобы заменить тебя. Черт возьми, да он должен продать бизнес. Ему все равно пора на пенсию.

— Перестань.

— Но я хочу свою столешницу из переработанного дерева.

— Тогда найми кого-нибудь другого, чтобы он разобрал твой пол. — Остин попытался запихнуть сгнившие доски в пакет, но он не открывался. Я спрыгнула с табурета и подошла для того, чтобы помочь.

— Ты боишься, что твой бизнес преуспеет? — Ксандер не сдавался.

— Да пошел ты.

— Потому что все получится. Я знаю это. Ты знаешь это.

— Правда? — не удержалась я от вопроса.

— Возможно. — Остин продолжал наполнять пакет, который я держала открытым. — Но я не могу бросить отца. Он никогда меня не бросал.

Я кивнула, вспоминая, что он рассказал мне сегодня утром о том, как отец поддержал его, когда он объявил, что привезет домой новорожденных близнецов. Как и том, что он прошлой ночью сказал о потере мамы, когда все дети были еще совсем маленькими. Я знала, как тяжело было моей маме растить меня одной, — и не могла представить, как можно воспитывать пятерых детей после потери партнера, особенно когда ты еще и переживаешь горе.

Я познакомилась с их отцом в доме до того, как мы пришли в бар, и сразу стало ясно, от кого Мейбл унаследовала свою широкую улыбку и приветливость. Джордж Бакли встретил меня так, словно я уже была членом семьи, пригласил остаться на ужин, настоял, чтобы я села за стол для того чтобы выпить чаю со льдом и рассказала ему о себе, показал мне фотоальбом с того времени, когда он и его жена посетили Нью-Йорк.

Мейбл уже рассказала ему обо мне вчера вечером, но он также получил известие от своих друзей Гаса и Ларри, которые зашли к нему после своего обычного воскресного завтрака в “У Mo” — Джордж, по его словам, тоже был бы в закусочной, но ему нужно было отвезти Мейбл в аэропорт. Но что я думаю о ресторане "У Мо"? Нравилась ли мне гавань Вишневого Дерева на данный момент? Попробовала ли я помадку? Видела ли я маяк? Поужинала ли в гостинице "Пирс"? Прокатилась ли на старом пароме?

Если бы Остин не стоял, постукивая пальцами ног и поглядывая на часы, я могла бы просидеть весь вечер, попивая чай со льдом и болтая с этим милым старичком. После года, проведенного в компании людей, которые не проявляли ко мне никакого интереса, кроме подготовки к тому, чтобы я стала будущей миссис Нил Вандерхуф, было приятно сидеть напротив кого-то, кто искренне интересовался моей жизнью. Он был похож на отца или дедушку, о которых я мечтала.