Оранжевый цвет радуги - Милена Завойчинская

Сделала на пробу несколько снимков, чтобы убедиться, что все правильно поняла. Заодно привыкая к весу голографера. Ух! Что бы мне сейчас снять-то?! Я окинула хищным взглядом мужчин, которые не обращали на меня внимания. Так-так. Все как один колоритные, и все разных рас.

Подкралась к ним сбоку и стала присматриваться. Один из них, симпатичный ританин, бросил на меня быстрый взгляд, подмигнул и тут же вновь вернулся к своим приборам. А я решилась.

Выжидала, когда объекты моей голо-охоты меняли выражения лиц, подлавливала их эмоции. Стараясь не привлекать внимания, чтобы не отвлекать их от работы, ловила нахмуренные брови, задумчивость, сосредоточенность…

Когда поняла, что тут больше делать нечего, тихонько прошла к двери и вышла в коридор. С выходом проблем не возникло, замок послушно щелкнул, выпуская меня. А затем отправилась блуждать по кораблю без какой-либо системы. Просто шла и снимала всех встречных. Кто-то улыбался и подмигивал, кто-то недоуменно вздрагивал, кто-то сердито хмурился… Таким я сообщала, что получила высочайшее разрешение, и все голограммы потом можно будет увидеть у Рокхада или у командора. Процесс меня увлек настолько, что когда раздался сигнал наручного коммуникатора, что время ужина, я даже не поверила. Какой такой ужин?! Я ведь только начала!

В столовую отправилась вместе с новой игрушкой. Пожалела времени идти сначала в свою каюту, тем более что в столовой столько народа… Может, еще поймаю интересные лица.

Первой жертвой стал Каррт. Набрав себе на поднос еды, я уверенно направилась к его столику и спросила разрешения присесть. Синий птиц обрадованно кивнул, и немедленно поинтересовался, чем я занималась весь день, и для чего таскаю с собой голографер. А я, после того как рассказала, попросила разрешения и его запечатлеть. Потом к нам подошел Тадин, и все повторилось.

Так что, покончив с едой, мы втроем отправились в кают-компанию, где я и сделала несколько снимков обоих штурманов. Заодно еще нескольких парней, заглянувших полюбопытствовать, чем это мы занимаемся.

А потом карта памяти голографера совершенно неожиданно оказалась заполненной, и я отправилась искать Рокхада.

— Ну как? — с любопытством спросил меня второй пилот, когда я возникла на пороге его каюты.

— Отлично! — с улыбкой ответила я. — Можно теперь все слить на инфо-блок и просмотреть, что получилось? А то карта памяти уже полная.

— Ну ты даешь! — присвистнул он. — Это же как ты умудрилась всю карту заполнить?

Я смущенно пожала плечами и прошла в каюту. Она была ощутимо больше моей, и на столике в углу красовался такой же сенсорный экран с выносным блоком, как и в кабинете командора. Да и вообще, сразу было видно, что здесь уже давно живут. На стенах голограммы улыбающихся малышей с такими же головами, покрытыми костяными наростами. На нескольких — симпатичная женщина, вероятно, жена пилота. На экране иллюминатора — виды природы неизвестной мне планеты. Да и ярких красок тут хватало, в отличие от моей убогой серой норы.

Пока я осматривалась, Рокхад уже подсоединил голографер и перелил содержимое карты.

— Элишше, — окликнул он меня. — Иди, просматривай и стирай лишнее. А то, что понравится и захочешь сохранить, перемещай в отдельную папку.

— Есть! — с энтузиазмом отозвалась и уселась в предложенное кресло.

От экрана я оторвалась спустя пару часов. Хозяин каюты сначала стоял рядом, но потом ему надоело, он ушел к койке и уткнулся в электронный планшет.

— Рокхад! — позвала я его. — Будешь смотреть? Тут и твои голограммы есть.

— Спрашиваешь! — хохотнул мужчина и подошел ко мне. — Ну-ка, ну-ка… Ого, как много. Я быстро все не просмотрю.

— А давай я тебе все оставлю, ты спокойно посмотришь, а я к себе пойду отдыхать. И командору перешли эту папку, пожалуйста, он велел. Я голографер заберу? Завтра еще им воспользуюсь?

— Да-да, — пробубнил он, углубившись в изображения.

Я еще несколько минут постояла рядом, наблюдая за его мимикой, чтобы понять, нравится ли. Попыталась даже что-то спросить, но, кажется, про меня забыли. Поэтому я прихватила голографер и тихо ушла. А уже из своей каюты отправила командору текстовое сообщение, что с заданием разобралась, результаты сегодняшнего дня у Рокхада. И с чистой совестью пошла в душ, а потом спать.

Среди ночи меня разбудил писк наручного коммуникатора, который я о на столе. Встав с постели, я добрела до него и активировала. Мало ли что там такое случилось. Но оказалось, что пришло текстовое сообщения от Рокхада, которое гласило: «Потрясающе!»

Утром до завтрака я успела по памяти набросать портрет Каррта. Очень уж у него интересная внешность. А в итоге заработалась так, что забыла найти в справочнике рас информацию о том, к какому народу принадлежат Рокхад. Но рассудив здраво, решила, что проще сначала у него спросить об этом, а потом уже читать подробности.

В столовой было уже полно народа. Когда я вошла, все замолчали и принялись пристально меня рассматривать. Я поежилась под этими взглядами, перебросила пышную косу назад и с прямой напряженной спиной направилась к раздатчику еды. Чего они так смотрят? Я что-то не то вчера сделала?

В такой же тишине поискала взглядом свободный столик, прошла и села. Под столь пристальным вниманием кусок в рот не лез, но я честно пыталась есть, не поднимая глаза, и едва не подавилась от неожиданности, когда на свободный стул присел незнакомый мне мужчина.

— Элишше?

— Да? — ответила прокашлявшись.

— Это действительно твои голограммы? Ты делала?

— Эм-м… — протянула я в замешательстве. — Ну, я вчера действительно делала снимки. Мне Рокхад дал напрокат свой голографер. А вы откуда про них знаете?

От волнения я начала ему «выкать», хотя Док меня уже просветил, что это не принято. Все обращались друг к другу на «ты».

— Да все уже видели. Значит, у тебя действительно нет своего голографера, но ты его сильно хочешь?

— Д-да. Нет, но хочу. — Я осторожно оглянулась и увидела, что к нашему разговору прислушиваются сидящие за соседними столиками парни.

— Отлично, тогда я пошел, переведу. — Он встал и отправился к выходу, а я как дурочка смотрела ему в спину, совершенно не понимая о чем речь.

Пожав плечами, отпила чая, и тут на освободившийся стул присел другой член экипажа.

— Солнышко, а меня снимешь? Я невесте пошлю свой портрет, — с улыбкой спросил меня ританин, которого я вчера уже видела здесь во время обеда.

— Ладно. А куда мне подойти? Ты где работаешь?

— Я механик, с нижней палубы. Только тебе туда, наверное, нельзя. Давай перед обедом в кают-компании? Кстати, я — Мирад.