Оранжевый цвет радуги - Милена Завойчинская

— Солнышко, а меня снимешь? Я невесте пошлю свой портрет, — с улыбкой спросил меня ританин, которого я вчера уже видела здесь во время обеда.

— Ладно. А куда мне подойти? Ты где работаешь?

— Я механик, с нижней палубы. Только тебе туда, наверное, нельзя. Давай перед обедом в кают-компании? Кстати, я — Мирад.

— Очень приятно, Элишше. Только, Мирад, если в кают-компании — это будет постановочный портрет. Не такая живая и непосредственная голограмма, как те, что я делала вчера. Если ты хочешь такую же, то это мне нужно будет потом ловить момент, пока ты работаешь. Если командор разрешит, я спущусь к вам на палубу.

— Понял. Тогда давай сначала портрет, я его сразу же пошлю невесте. А потом, как у тебя будет время, сделаешь мне такие же живые снимки, как вчерашние. Мне понравились!

— Ладно, — кивнула я. — Тогда встречаемся перед обедом.

— Договорились, Элишше. Я приведу себя в приличный вид и приду! А сейчас пойду и переведу тебе кредиты. — Он помахал мне рукой и тоже ушел.

— Чего? — пролепетала, чувствуя, что я тут единственное существо, которое не понимает, что происходит.

Когда напротив меня присел третий посетитель, я уже не знала, что и думать. Разговор повторился. Потом еще с одним, и еще с одним, и еще с одним… В итоге мне нужно было идти в кают-компанию уже сейчас, чтобы успеть снять постановочные портреты всех, кто изъявил желание.

Сбегав к себе в каюту за голографером, я направилась к месту встречи. Вошла и замерла на пороге, пытаясь понять, что же рассматривает целая толпа в дальнем углу помещения. Любопытство победило робость, и я направилась туда, где кучно стояли мужчины и что-то обсуждали. При моем приближении они раздвинулись, и я увидела…

Оказывается, на большом экране шло слайд-шоу моих вчерашних работ. Лица сменялись одно за другим, а сверху над ними располагалось объявление, гласившее:

«Работы нашего нового штатного художника. При желании получить файл со своими голограммами можно у второго пилота Рокхада или у командора. Для этого необходимо отправлять письменный запрос по коммуникатору. Для желающих отблагодарить художника за ее талант и стимулировать к новым работам, можно перевести некоторую сумму на ее счет, чтобы она приобрела себе личный голографер. Номер счета:…»

— О-о-о! — оторопело протянула я.

— Солнышко, я тоже перевел, — хлопнул меня по плечу высоченный парень той же расы, что и Рокхад. — Ты молодец! Замечательно меня вчера поймала.

— Ну… Тогда начнем? — обвела я вопросительным взглядом присутствующих.

Глава 9

В тот же день по приказу командора меня перевели в другую каюту, в которой имелся стационарный информационный блок. Имущества у меня почти не было, так что переезд прошел легко и быстро. Прихватила стопочку вещей, стальную банку, голографер и проследовала за Майки, который уже отдежурил свой внеплановый наряд. Мне было немного неловко перед ним, что его наказали из-за меня, пусть моей вины в этом и не было. Но парень вел себя непринужденно и, похоже, не считал, что я перед ним в чем-то виновата.

Новая каюта была такая же, как у Рокхада, и я сделала вывод, что меня перевели, так как приняли в штат на не самую низшую должность. Это приятно грело душу. Майки на этот раз был предусмотрительнее и провел для меня полный инструктаж и экскурсию, показав все, что тут имелось. Собственно, было все то же самое, только ощутимо просторнее, и добавился стол с инфо-блоком, а электронный планшет оказался более поздней модели. Это по словам Майки, а по мне так и тот прежний был вполне хорош. Уже позднее я обнаружила, что в этой модели можно было рисовать в специальной программе. Не полноценный графический планшет, но неплохая замена для неспециалистов.

Вечером пообщалась с хозяином голографера по коммуникатору. Уточнила, не слишком ли я наглею, что уже второй день пользуюсь его аппаратом. Услышала, что мол, никаких проблем, и он рад, что смог помочь мне проявить свои таланты. Так что могу работать. А как только наберется сумма достаточная для того, чтобы я приобрела себе собственный, тогда и верну. И поинтересовался, как пополняется счет? Я глупо похлопала глазами и сказала, что понятия не имею. Рокхад посмеялся и объяснил, как войти и посмотреть. Оказывается, это была его идея с тем, чтобы экипаж скинулся мне на собственный аппарат. Командор был против, но второй пилот его убедил, объяснив, что такая хрупкая и капризная вещь, как голографер, должна быть личной, а не казенной. Кроме того, сообщил Акиру, как много дополнительных насадок и объективов понадобится профессионалу. Командор махнул рукой и открыл отдельный счет на мое имя, специально для пожертвований моему таланту. А в конце разговора Рокхад намекнул, что рассчитаться с ним я могу обещанным рисунком.

Следующие дни у меня были загружены под завязку. До обеда я делала постановочные портреты в кают-компании. После обеда бродила по крейсеру и делала стихийные снимки. Потом заливала результаты охоты в инфо-блок и отбирала самые удачные работы, безжалостно стирая все, что мне казалось некачественным или скучным. Отправляла папку с ними командору и Рокхаду и переключалась на планшет и бумагу, восстанавливая, или точнее, вспоминая навыки.

На бумаге все получалось легко. Рука у меня явно была набита и за один вечер я нарисовала весьма неплохой, даже на мой собственный критический взгляд, портрет Рокхада. Сообщила ему об этом по коммуникатору и ничуть не удивилась, когда через два часа он сам за ним пришел, не желая ждать до утренней встречи в столовой. Второй пилот был в восторге. Так хвалил, что я не знала, куда деваться от смущения.

Стоит ли говорить о том, что за завтраком все уже были в курсе, видели этот портрет и желали такие же? У меня появился лист ожидания длиной в целую жизнь… А запросы на коммуникатор все приходили и приходили.

С командором я за эти дни больше не беседовала. Все, что мне было необходимо спросить или сообщить, писала ему в текстовых сообщениях. Хотя издалека видела Акира неоднократно. Мне патологически не везло, и я постоянно оказывалась там, куда спустя недолгое время приходил и он. Если бы это не было сущим бредом и абсурдом, я бы заподозрила, что он за мной следит и преследует. Но так как я хорошо помнила его приказ, держаться от него подальше, то, как только вдалеке показывалась высокая широкоплечая фигура с торчащими вверх ушами, тут же сворачивалась и удирала из этого места, чувствуя спиной его пристальный взгляд. Было неловко, но… очень уж мне тут нравилось. Не хотелось спровоцировать начальство на гнев или агрессию. А то еще передумает и оставит меня на планете в системе Сегина. А я хотела с ними в экспедицию!