Люблю свою работу - Марина Серова

Голоса в наушниках тем временем стихли. Слышна была только отдаленная музыка, непонятно, звучала ли она в машине Виктора или в коттедже. Я прислушивалась до звона в ушах, опасаясь пропустить условный сигнал. Должна же была Жаннетта подать какой-то сигнал, иначе для чего микрофон, не для развлечения же.

Подала знак Жаннетта очень просто, проще некуда. В какой-то момент в наушниках раздался короткий треск, скрежет, затем Жаннетта буркнула:

— Эй, ты там! Готово, принимай.

Я выбралась из машины, рысцой бросилась к «пятерке». Не знаю, что и как долго собирался «принимать» Виктор, но мне лучше было поторопиться. В любом случае, надеюсь, что не свежий труп.

Уже на улице, услышав, что Виктор покинул машину, я сорвала теперь уже бесполезные наушники. Сейчас слушать надо было то, что происходило вне салона.

Рядом с «пятеркой» я оказалась в тот момент, когда со стороны коттежда донесся тихий щелчок дверного замка, а через мгновение — скрип гравия под ногами. Машину Виктор предусмотрительно поставил чуть в отдалении от коттеджа, поэтому происходящее во дворе, несмотря на то, что ограда была не глухая, видеть я не могла, но в тишине улицы каждый звук разносился далеко.

Виктор, судя по всему, возвращался, причем один. Своих действий заранее я не планировала, — что планировать, если не знаешь наверняка, как поведет себя объект, — но мне страсть как захотелось выяснить, что именно «принял» Виктор, хотя догадки на этот счет у меня уже имелись.

Вряд ли, выходя на минуту, водитель станет запирать машину, решила я и, недолго думая, дернула дверцу. Задняя оказалась запертой, но водительская сразу же поддалась. Сейчас я особенно порадовалась тому, что Виктор был образцовым водителем, — дверной замок, конечно, предательски щелкнул, но других звуков ни дверца, ни другие части машины не издали, пока я ужом проскальзывала внутрь и устраивалась на полу между сиденьями, при этом я слегка сбила вверх зеркало заднего вида, чтобы с водительского сиденья в отблесках фонарей не было заметно шевеления сзади.

Машинально я отметила, что в салоне тепло, а куртка Виктора лежит на заднем сиденье.

Я слышала, как Виктор подошел, но садиться в машину не торопился. Вероятно, щелчок замка не ускользнул от его внимания и сейчас он осматривался, в надежде, что звук донесся из какого-то двора. По счастью, в некотором отдалении действительно послышались какие-то звуки, — кажется, кто-то открывал окно.

Виктор вполне удовлетворился этим.

Когда человек садится в собственную машину и при этом не старается таиться, не ожидает какого-либо сюрприза, обычно он производит достаточно много шума, чтобы не слышать легкого шороха за своей спиной. И даже если слышит, отреагировать адекватно не успевает.

Именно на это я и рассчитывала, когда внезапно вынырнула за спиной Виктора и, прежде чем он успел что-либо заметить, ребром ладони врезала по его оголенной шее. Не хотелось думать о том, что я буду делать, если мой удар не достигнет цели. Но Виктор только выдохнул и уронил голову на грудь.

Собираясь пощупать пульс, я заметила в руке Виктора небольшой сверток. Пальцы водителя разжались и сверток выскользнул, я едва успела его подхватить. Сверток оказался несколько тяжелым для своих габаритов.

Осторожно развернув сверток, я ощупала непонятные предметы, и, только включив фонарик, обнаружила, что держу в руках свежие слепки нескольких ключей. Вот ожидала же чего-то подобного, а про слепки как-то не подумала. Надеюсь, ничего не повредила, пытаясь на ощупь определить, что за добыча попала ко мне в руки.

Завернула слепки я с большей осторожностью, чем разворачивала. Рыться в карманах Виктора в поисках еще чего-нибудь интересного смысла не было. Жаннетта с Верочкой говорили о какой-то связке, которую клиент, «как любой нормальный человек», с собой таскает. Еще тогда у меня мелькнула мысль о ключах. Только о слепках я как-то не подумала. Но все правильно, зачем красть ключи, чтобы сделать по ним дубликаты. Пропажа может быть обнаружена прежде, чем ключи будут возвращены, тогда замки как пить дать сменят, а вся морока окажется напрасной. Только вот мне с этими слепками теперь что делать? С собой прихватить или Виктору оставить? Посоветуюсь я лучше с начальством, оно выше сидит, значит, и видит дальше.

Я вынула телефон, но из машины звонить мне не хотелось. Кто знает, чьи «жучки» тут по норкам сидят.

Но на улице разговаривать тоже небезопасно, вдруг еще какой-нибудь любознательный прохожий поблизости околачивается?

Как в воду смотрела. Стоило мне выйти из машины, невдалеке послышались шаги. Я спокойно прошла взад-вперед, раздумывая, не сесть ли мне обратно. В самом деле, не могла же я сейчас сбежать, когда на заднем сиденье лежал сверток со слепками, судьба которого пока была не решена.

Человек находился совсем близко, черт его знает, откуда он вынырнул, может, живет в одном из соседних коттеджей. «Просто пережду, пусть пройдет мимо», — решила я. Однако направлялся прохожий не куда-нибудь, а именно ко мне.

Я доброжелательно на него посмотрела, кляня в глубине души разными нехорошими словами.

— Добрый вечер, — как-то очень уж знакомо-официально произнес он. — Это ваша машина?

— А в чем дело? — вежливо поинтересовалась я.

— Старший сержант Овчинников, — скороговоркой представился мужчина, не спуская с меня зоркого глаза и одновременно пытаясь разглядеть, что делается в салоне. — Документики предъявите, пожалуйста.

— Зачем? — спросила я удивленно, прикидывая, что мог видеть вынырнувший невесть откуда старший сержант. — Разве я что-то нарушила?

— Документы у вас при себе имеются? — уже сурово поинтересовался он.

Только этой словесной перепалки мне и не хватало. А учитывая, что предъявлять документы мне жутко не хотелось, — да и не было у меня ничего при себе, только водительское удостоверение, но оно лежало в бардачке «девятки», — выяснение отношений могло затянуться надолго. Не хотелось бы, чтобы в такой неподходящий момент пришел в себя Виктор или на дороге появилась Жаннетта.

— Вы не могли бы пройти со мной? — невинным голоском предложила я, отступая назад.

— Куда это?

В глазах старшего сержанта явственно читалось желание схватить меня в охапку, выяснить личность и выпытать преступные намерения, более же всего ему не хотелось удаляться от машины, водитель которой начал подозрительно заваливаться на бок. Но я держалась от него на расстоянии метра, поэтому хочешь не хочешь, он вынужден был последовать за мной в попытке сократить расстояние.

— Да тут недалеко, — негромко трещала я, не замолкая ни на мгновение и с каждым шагом продвигаясь по направлению к коттеджу под номером двадцать шесть, последнему на улице. — Это много времени не займет, вы же документики глянуть хотели. Кстати, ваши документики можно посмотреть?

Старший сержант мгновение поколебался, из-за чего показался мне еще более подозрительным, но все же полез во внутренний карман, не переставая оглядываться вокруг.

— Да, сейчас. Только сюда зачем мы пришли?

Шея старшего сержанта, к великому сожалению, была защищена шарфом, поэтому его вырубить пришлось хорошим ударом по голове.

— Зачем, зачем… — передразнила я, подхватывая падающее тело под мышки и волоча его за угол забора. — Чтобы тащить меньше пришлось. Тяжело же, черт побери…

За углом я заботливо уложила его на бочок и проверила его внутренний карман. Документов там не было. Может быть, он по забывчивости сунул их в другой карман, проверять я этого не стала, а поспешила обратно к машине.

Виктор в себя все еще не пришел, других прохожих поблизости не было ни видно, ни слышно, и я снова вынула мобильник. Теперь тем более следовало поговорить с Громом, прежде чем делать следующий шаг.

Разговаривая по телефону, я старалась, по возможности, понятно, но кратко формулировать мысли, да еще курткой прикрылась, чтобы звук голоса не слишком далеко разносился.

Так и так, говорю, преступники сделали слепки ключей, два из которых явно от сейфов. Каковы будут дальнейшие указания?

Гром сначала обрадовался: так вот, говорит, что им надо было — ключи. Потом в голосе переменился и отрывисто поинтересовался, откуда я звоню и каким образом слепки попали в мои руки.

Я вкратце объяснила. А что ты сделала с водителем? — спрашивает. Да, в общем-то, ничего, говорю, так, вырубила на время, он даже сообразить ничего не успел. Очухается, решит, что секундное помутнение рассудка было.

— В таком случае, — быстро говорит Гром, — верни все на место и мотай оттуда скоренько.

— Но как же, — возражаю я, — мотать, если тут какие-то подозрительные личности крутятся. Может, это конкурирующая группировка? Тоже какие-нибудь, нам пока неизвестные, охотники за гостайнами.

— Багира, — строго сказал Гром, давясь от смеха, — ты хорошо поработала. А теперь сматывайся оттуда и постарайся никому не попадаться на глаза — ни преступникам, ни этим, подозрительным. Можешь считать задание выполненным. Завтра жду у себя, а пока отдыхай. Все.