Каратель - Олег Приходько

— Должность министра? — выпалил Вершков.

— Сообразительный ты наш, — потрепал его по щеке Панич. — Так что «наводить порядок» он станет любой ценой. А сверху ему активно помогут.

— Мещанинов коммунист, — снова заговорил мэр, — такие, как он, своих убеждений не меняют. Так что его «руку» нужно искать в стройных, хотя и постаревших верхах оппозиции, с которыми заигрывает премьер.

— Это ты, Аркадий Лаврентьевич, на партийном собрании расскажешь. Политика — дело грязное, а главное — бесполезное. Меня больше интересует вопрос, сколько этот Мещанинов стоит.

— Коммунисты не продаются, — отправив в рот ложку хрена, прослезился чекист Зарицкий.

Это вызвало новый взрыв смеха. Иевлев, в прошлом работавший инструктором горкома, смеялся так, что пролил на скатерть треть бутылки.

«Веселый, однако, был человек покойник», — подумали официанты.

Тему преемника Кожухова временно отложили; стали говорить о пустяках, и Панич вышел из-за стола:

— Пройдемся, Игнат, — поманил Зарицкого.

…Они шли берегом реки. С террасы слышался смех. Заиграла музыка (мэр любил джаз).

— Что там у прокуроров? — нервно заговорил Панич. — Собираются они убраться отсюда, или им помочь?

— Пока не собираются. У Рутберга ничего нового, а Кормухин настаивает на соединении дел, привлекает все больше уэповцев. Вчера выходил на связь с Куликовым, зафиксировано несколько звонков в министерство. Что именно он затеял — не знаю, но мой человек говорит, нашел в сейфе Кожухова на даче какой-то любопытный документ.

— Меня не устраивают эти твои «кто-то», «какой-то», «ничего нового»! Мне нужно знать наверняка! — перешел Панич на крик, что позволял себе исключительно редко. — Какой документ?!

— Не знаю…

— А сколько у тебя на счету денег, ты знаешь?!. Не знает он! Так вот, я тебе скажу: ксерокопию контракта фирмы «Перигей» с «Краснодольскцветметом» они нашли. Что будет дальше — догадаться нетрудно: проверка авизо, счетов в «Техэкспорте», розыск «Перигея», если уже не нашли. Мне начхать на «Перигей», его со вчерашнего дня не существует в природе. Но почему я знаю об этом, а ты нет!

Зарицкий молчал.

— Твой шеф Судьин — старый друг этого Мещанинова. Вместе заседали в бюро горкома в молодые годы. Иевлев работал у него в отделе промышленности и транспорта с восемьдесят пятого по восемьдесят шестой. Но этого мало! Ма-ло!.. Ты меня понял?.. К его дочке попытается подкатиться Федя Вершков, они знакомы — Мещанинов когда-то принимал его на работу. Но я должен зацепить Мещанинова еще до того, как он здесь объявится, а для этого — знать о нем все. Все, вплоть до размера одежды! Слабости, недостатки, знакомства, окружение в Москве. Деньги — само собой. Если мы не переплатим тех, кто его сюда внедрил, придется принимать другие меры. А мне этого очень не хочется, Игнат.

Полина допила перелитый в графин коньяк, совсем раскисла, и было непохоже, чтобы в таком состоянии да при ее умишке она что-то скрывала. Тем не менее ее информации хватило минуты на две.

— Сказал, что Саня велел ждать его звонка? — в раздумье повторил Влад.

— Да. Что поехал в милицию и обещал позвонить. Он недоверчиво поглядел на нее:

— А почему же он тогда сказал тебе не снимать трубку? Если ждал звонка?

Она пожала плечами. Здесь, на кухне, с сигаретой в нервных пальцах, в домашнем халате, непричесанная, с размытым слезами гримом на лице, она казалась старой и некрасивой. Влад подумал, что ее ждет не самое счастливое будущее.

— Я не знаю. Он был напуган и все время пил, как будто хотел оглушить себя коньяком, а организм не пьянел.

«Он приехал к Полине в двадцать минут двенадцатого, — размышлял Влад. — Саня ушел из дома в половине восьмого. Значит, вместе с Кожуховым они пробыли часа три. Эскулап сказал, что на дыбе Саню продержали часов семь, а смерть, по заключению экспертов, наступила с восьми до десяти утра. Значит, взяли Саню одного, без Кожуха. Но кому нужен телохранитель? Преследовали, конечно, шефа. К любовнице он мог пойти без Сани. А если он вызвал Саню и попросил спрятать его, то не пошел бы к любовнице. Как они не достали его здесь — остается только удивляться! Вот почему Саня оказался за городом: успел высадить Кожуха в городе, а сам уводил преследователей…»

— Брехня все! — подытожил вслух и встал.

— Да честное слово, все было так, как я тебе рассказала!

— Я не о том. Кожухов тебе соврал. Никто его на «гоп-стоп» не брал, и ни в какую милицию Земцов не обращался. Все было расписано раньше, до того, как он уехал из дома.

— А что… что же тогда?

— Узнаю — скажу. У тебя телефон какой?

Она взяла сумочку из мятой кожи, нашла визитку.

— Кто этот генерал Сопиков, никогда не знал, — пробежав глазами по набранному курсивом адресу, Влад спрятал визитку в карман. — Полководец, что ли?

— Милиционер. «Черную кошку» ликвидировал, передача по телевизору была.

Влад ушел, не простившись.

— Эй! — окликнула она его. — Ты обо мне… о том, что он у меня был, расскажешь?

— Кому, дура? — буркнул он себе под нос и хлопнул парадной дверью.

По пути домой он заехал на Оранжерейную потолковать с Губарем, но оказалось, что на работе никого нет, все поминают директора. Губарь на сегодня отпадал — налижется в кабаке, а с пьяным какой разговор?

Во дворе гаража стоял дежурный «РАФ», за рулем сидел водитель Голованов и читал газету.

— Привет, — подошел к нему Влад.

Водитель нехотя поздоровался, очевидно, решив, что Влад попросит подвезти.

— Слышь, Сергей Иваныч, вечером накануне убийства Сани ты за ним приезжал?

— Ну, я.

— А кто тебя за ним посылал?

— Начальник ваш посылал, Губарь, — перевернув страницу, ответил Голованов.

— А разве ты ему подчиняешься?

— А тебе зачем?

— Просто так. Делать мне нечего, вот я и спрашиваю.

Влад обошел управленческий корпус, сел в машину на стоянке перед фасадом, но уезжать не спешил.

«Если Саню вызвонил Кожухов, — думал, откинувшись на спинку сиденья, — то зачем бы ему понадобился посредник, Губарь? Он сам мог позвонить в гараж и распорядиться выслать дежурную машину…»

Был тут какой-то алогизм, но в чем он заключался, Влад не понимал.

Следующим утром его разыскал заполошенный Губарь и, затащив в кабинет, положил перед ним чистый лист бумаги:

— Пиши заявление. Задним числом, с десятого мая.

— Какое… заявление?

— По собственному желанию.

— По чьему собственному? По твоему?

— Пиши, — устало сказал Губарь. — Острить будешь у старика, сейчас поедешь к нему, он тебе все расскажет.

18

Мэр Зуров с супругой, начальники силовых ведомств, местные предприниматели, представители трудовых коллективов приветствовали на перроне нового исполняющего обязанности генерального директора Мещанинова.

Николай Иванович приехал в Краснодольск вместе с дочерью и внуком. Брать их с собой он поначалу не хотел, но до нового учебного года оставалось два месяца, и дочь убедила его, что не произойдет ничего страшного, если они проведут их здесь, помогут ему наладить быт на новом месте. Мещанинов с наслаждением вдыхал серный дым отечества, отвечал на рукопожатия, благодарил, а потом укатил вселяться в новый дом.

Вспышка эмоций, объятия старых знакомых растрогали Николая Ивановича, но банкет в мэрии по случаю его возвращения он категорически отверг, оставил дочь с внуком обживать ведомственный особняк за каменной оградой и тут же отправился в управление.

К исполнению обязанностей он оказался на удивление подготовленным — основные цифры, характеристики, показатели помнил наизусть. Мало кто знал, что все выводы комиссии, полтора месяца работавшей в Краснодольске, ежедневно ложились на его стол в министерстве, и разговор с премьером о его назначении состоялся задолго до смерти Кожухова — сразу после подписания постановления «Об упорядочении хоздеятельности предприятий цветной металлургии».

В городе поговаривали, что приехал Мещанинов ненадолго — провести несколько шумных преобразований, освежить кадры и поставить точку в необузданной вольнице местного криминала, чем набрать недостающие до министерского портфеля очки.

Пресечь расхищение металла, действительно, было его главной задачей. С этого он и начал свое выступление перед коллективом через день после прибытия.

— И какой же процент начисляется вам за год? — риторически вопрошал он с трибуны на заводе медного литья. — А сколько положено с учетом выработки основной продукции? Не знаете?.. Потому что нет такого учета! Все раздроблено и поделено, двадцать пять процентов добытого металла продано за бесценок, а прибыль от этих нелегальных сделок осела в карманах расхитителей. А между прочим, это наша законная квота, она даст нам возможность создать дополнительные фонды и получать заработную плату регулярно, а не пробавляться подачками залетных прибалтийских купцов. Сто семьдесят два уголовных дела было заведено на первом этапе так называемого акционирования, а тысячи тонн продолжают уплывать за пределы региона. Потому что под следствием находятся потерявшие работу ваши товарищи, вынужденные красть и продавать металл по крупицам, а не те, кто «наваривает» на нем миллионы долларов!..