Ледяные объятия Валькирии - Владимир Альбертович Чекмарев

Глава 28

Вместо эпилога

Подводная лодка "Брунгильда год наводила ужас в океане. У нее была база на вулканическом острове, вернее под ним. там был ангар с подводным входом, огромные склады продовольствия, даже озеро пресной воды с продовольствием. Была электростанция работающая сама по себе. Были тут и женщины, купленные в одном полудиком островном племени за консервы но недавно их поразила непонятная эпидемия. Не было только боеприпасов в нужном количестве. Два запасных БК лодка израсходовала, и горючее реактора было на исходе, судя по показаниям приборов.

У нас осталась последняя торпеда капитан, доложил Главный старшина торпедистов.

Капитан цур зее Вольфганг Лют, задумчиво посмотрел на экран радара.

— Значит сухогруз и два эсминца, Британцы… Ладно, цель сухогруз. Датчик системы наведения замигал зеленым огоньком готовности.

— «Отлично» — подумал капитан — «Истратим последнюю торпеду, проползем в Скапа Флоу и взорвем реактор. Все равно больше месяца экипаж не протянет, с тех пор как неизвестная болезнь начала свою страшную работу, остались в живых только половина людей, а остальные инвалиды» —

— Торпеда пли — скомандовал Лют и боевой плунжер лязгнул последний раз. Прощальный сюрприз Мартина Бормана замкнул контакты взрывателя, после того как последняя торпеда покинула свое гнездо. По электронным цепям прошла необратимая команда, гравигель в полостях корпуса и переборок стал тяжелее в десятки раз и субмарина Валькирия 101, навсегда провалилась в бездну.

Генерал Смит недоумевал. Именно в тот момент, как величайшая в истории авиационная армада «Миротворцев» В-36 находящаяся под ее командованием, согласно операции «Хромированный купол» составила эскадренный пеленг над Шпицбергеном, компасы и радары словно взбесились и под крылом своего флагмана генерал увидел вовсе не северные пейзажи. А тут Главный штурман доложил, что по левому крылу, как ниоткуда появилась эскадра британских «Вулканов», что было вообще невозможно, ибо британская составляющая ударного стратегического воздушного флота НАТО, должна была составлять построения своих эскадрилий над Бельгией. Внезапно наступила ночь и через какое-то время, штурманы почти одновременно доложили, что судя по звездам, самолеты находятся в районе Бермуд. А на экранах радаров было молоко, стрелки компасов крутились, как бешеные, а часы стояли в мертвую. И тут у всех самолето остановились двигатели…

На глубине трёхсот километров под поверхностью Луны, в ало-черных чертогах, седобородый демиург сидящий в вычурном кресле стал мановением брови выключать многочисленные экраны. Благодушно пробурчав, что теперь он точно знает, кто будет новой императрицей Атлантиды и можно заканчивать Южный эксперимент закончился, а эти идиоты называющие себя Мировой закулисой и потирающие потные лапки в ожидании атомного удара по землям Древней Гардарики, так и не поняли, что были лишь тараканами приползшими на сладкую отравленную начинку. Их армады атомных бомбардировщиков, ч направил в район Бермуд, где на дне океана лежит звездолёт Снулсов с до сих пор фонящим реактором и там растворятся и эти примитивные летательные аппараты, и ещё более примитивные бомбы. А сам из жалкий бункер окажется, в центре катаклизма, который уничтожит Страну Зла которую они создали. Демиург дотронулся до пульсирующего на виртуальном экране синего значка в виде снежинки. И сомкнув веки погрузился в сон на несколько периодов. А в это же самое время, в трех сотнях тысяч километров от него, остатки Базы 211, опустились в бездну и на их месте вздыбились обломки льда и гигантские торосы. А в полукилометре под Йеллоустоуном, в богато отделанные коридоры и залы элитного убежища, хлынули потоки лавы.

И еще один катаклизм случился а этот день. Когда реактор корабля Снулсов радостно переваривал воздушную армаду англосаксов, м такой вкусной начинкой, от повышенного фона, сработала личинка-пронзатель времени, сохранившаяся в обломках секретного космического рейдера и ещё одна группа землян и их кораблей заблудилась в пространстве и времени. Но это будет уже совсем другая история.

Глава 29

Послесловие

А теперь о том как и почему произошла эта книга…

Все началось с того, что один мой приятель, литературный критик (приличный человек, а не как в анекдоте про Белинского*), в процессе тестирования новой антиплагиатной программы решил меня приколоть.

Зная что я особо не грешу плагиатом (не считать же плагиатом то, что я периодически цитирую классиков), мой приятель решил протестировать мои ранние вещи, и нашелв Литературном пространстве аж три совпадения с моей старой повестью «Валькирия из преисподней», написанной лет «надцать» назад, про то, как советский моряк и израильский разведчик, грохнули секретную нацистскую базу в Антарктиде. Эпизодные и сюжетные совпадения он обнаружил, но не у меня, а… со мной.

То есть мои наработки были использованы как минимум в трех книгах. Мне понравилась эта «подколка» и я решил переработать эту свою повесть в роман. А так как в романе присутствует в какой то степени еврейский вопрос, то тут проявилась еще одна история, на которые богата жизнь писателей…

Моя пьеса «Клаус» участвовала в Израиле на конкурсе произведений на тему Холокоста**. В этой пьесе еврейский мальчик из концлагеря подружился с эсэсовской собакой и когда он бежал из лагеря, пес не стал его ловить. Честно говоря идея произведения была в чем то навеяна Гашековским эпизодом отманивая Швейком собаки Макса у полковник Крауса фон Циллергута, но сюжет получился и главное, читателям понравилось. А радио спектакль поимел потом пару призов.

Так вот, членом жюри была известная израильская тетенька писательница (живущая естественно в ЮСЕ), и она написала мне, что ей нравится мой слог, но так как я частенько пишу на исторические и близкие к истории темы, то не мог бы я присылать ей на рецензирование главы и части, где упоминается еврейская тема, дабы предостеречь меня от «нечаянных проявлений антисемитизма» (я блин, был в восторге от данного определения). А в пример она привела мне мое цитирование Болеслава Пруса — «В мацу стали класть слишком много чесноку», то есть это даже цитировать не есть комильфо, а то какой-нибудь раввин обидится или вообще экипаж танка Меркава.

А я подумав что иметь рецензентом известную писательницу (сорри, но без имен), это большее комильфо, нежели цитирование подозрительных поляков.

Так вот учитывая, то что в моей новой книге присутствовала известная тема, я честно посылал на рецензирование эти главы и на этот раз получил ответ-замечание по поводу следующей