Знак бесконечности - Татьяна Рябинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приехав на Харли стрит, Люси настороженно прислушивалась к себе, не появится ли снова ощущение дежавю, переходящее в панический страх, но все было спокойно. Ей понравилось новое просторное здание, помещения клиники, оформленные в стиле хайтек, понравился симпатичный врач, ее ровесник или чуть постарше. После осмотра и узи он заверил ее, что все в полном порядке, наметил календарь плановых визитов, показал родильные и послеродовые палаты.
— Бобан, я попрошу вас не говорить его светлости, что мы были в клинике на Грейт Портленд стрит, — сказала Люси по дороге домой. — Он начнет расспрашивать, беспокоиться. А мне просто не понравилось, как там все устроено.
То чувство, которое она испытала в клинике, было, пожалуй, самым сильным и самым пугающим за последние месяцы. Оно беспокоило, как заноза под ногтем. Что все-таки произошло семнадцатого июня, когда они с Питером спали в номере парижской гостиницы? Быть может, это был сон, который они забыли так же, как Света и Тони забыли то, что произошло с ними в мастерской ювелира?
Люси вспомнила, как Тони рассказывал портрету Маргарет о своей поездке к Аманде, которая пыталась с помощью гипноза заставить его — как и Свету раньше — вспомнить забытое. Питер предположил, что в тот момент, когда ювелир пытался уничтожить кольцо, два мира — их и параллельный — слились воедино. Но это никак не стыковалось с тем, что видели Тони и Света: старую монахиню и Маргарет в мужской одежде. Тогда уж, скорее, слились настоящее и прошлое. Но вот что они с Питером увидели тогда? Может быть, им тоже имело смысл обратиться к Аманде?
Каждый день Люси разговаривала по телефону со Светой и радовалась, что в больнице слишком медленный интернет для скайпа. Светка всегда говорила, что у нее все написано на лице, и, разумеется, сразу поняла бы, что подруга что-то скрывает. Впрочем, Люси подозревала, что и голос у нее звучит слишком уж бодро.
Уезжая из Скайхилла, Люси договорилась с Джонсоном, что тот будет ей немедленно звонить, если произойдет хоть что-то, заслуживающее внимания. Раньше дворецкий относился к ней с подобающим почтением, но совершенно бесстрастно. Теперь, похоже, готов был есть у нее с рук — так поразила его атака Люси на Тони. Пожалуй, только теперь она сообразила, каково истинное отношение Джонсона и к Свете, и к Тони. Как принимать это, Люси толком не решила, но готова была беззастенчиво использовать. По крайней мере, можно было надеяться, что Джонсон не станет двойным агентом. А то и тройным.
Незаметно пробежала неделя. Джонсон звонил пару раз, но только для того, чтобы сообщить: ничего нового. Эшли устроилась в Питерборо и прислала свой адрес, который Джонсон переправил Люси. Тони съездил в Лондон и подтвердил согласие на работу в компании Лорен. Конечно, точно утверждать было нельзя, но, похоже, разрыв между Эшли и Тони был окончательным.
По правде, Люси не могла толком понять, как она к этому относится. С одной стороны, высказав Тони все, что думает, и увидев, как он получил от Эшли по физиономии, она испытала мстительное удовлетворение. Однако добивать поверженного врага почему-то не хотелось. А ведь можно было бы. Питер так и не сказал ему, что Света выходит замуж.
С другой стороны, Люси прекрасно понимала, что подруга решилась на этот брак от отчаяния, и ничего хорошего из этого не выйдет. Тут Питер был абсолютно прав. По большому счету, плохо было все. Даже если представить в теории, что Света и Тони оба признают: были неправы, ошиблись, жить друг без друга не могут, куда деть то магическое, что встало между ними? Не говоря уже о том, что их брачные предприятия по принципу «назло бабушке отморожу уши» окончательно загнали ситуацию в тупик.
Пятого декабря Люси сама позвонила Джонсону.
— Ну, как… там? — мрачно поинтересовалась она.
— Нет, — лаконично ответил личный шпион, прекрасно понимающий, что ее светлость имеет в виду.
— Точно?
— Вы же знаете, миледи, я должен был быть его свидетелем. Если бы они где-то встретились и помирились, думаю, я бы об этом знал.
Люси сидела в гостиной, смотрела в окно на редкие снежинки, срывающиеся с темного неба, и не могла принять решение. Хоть монетку бросай. И вдруг телефон ожил в ее руке, испугав так, что она его чуть не уронила.
— Что случилось? — спросила Люси, замерев от ужаса.
И все-таки, рассказывая Свете о том, что произошло в прошлую субботу, она кое-что опустила. Свою роль во всей этой истории. Просто сказала, что Эшли узнала и об их отношениях, и о том, что Света ждет ребенка.
— А что, она до сих пор не знала? — как-то вяло удивилась та. — Ты же говорила, что слуги знают все.
— Слуги знают. А Эшли, похоже, не знала. Видимо, не нашлось желающих ее просветить.
— Не вижу логики. Если ее так не любили, наоборот должны были гореть желанием открыть ей глаза.
— Света, какая логика? — хмыкнула Люси. — Там, наверно, тотализатор был, женится он на ней или нет. Не забывай, она не из их стаи, к тому же ирландка и католичка. Не говоря уже о том, что просто зараза. Мы, конечно, до последнего момента не знали, но сегодня я разговаривала с Джонсоном, и он сказал, что Тони весь день просидел в конторе.
— Сегодня? — переспросила Света. — Ты хочешь сказать…
— Да, Свет, — покаянно вздохнула Люси. — Я тебе не говорила, но да. Они сегодня должны были пожениться. Расписаться в деревне.
— Как мило…
— Свет, — неожиданно для себя решилась Люси. — Вот как хочешь, но он тебя все-таки любит. Он говорил Питеру…
— Даже так? — Люси представила, как высокомерно взлетели Светкины брови. — Впрочем… теперь это уже неважно.
— Почему? — испугалась Люси. — Почему теперь неважно? Все-таки что-то случилось?
— Люсь, да что могло случиться? — с досадой сказала Света. — Какая разница, женился он или нет? Что изменилось? Ты правда думаешь, что я порвала с ним из-за того, что он обнимался с этой дурой? Или из-за того, что не сказал: «Я люблю тебя, Света, выходи за меня замуж»? Люсь, это все поводы. А причина — совсем другая.
— Да едрить твою налево! — рассвирепела Люси. — Опять ваша магия. Задолбало уже! Не хотела тебе говорить, но, похоже, придется. Что ему сказала, то и тебе повторю, — и она дословно повторила все
