Знак бесконечности - Татьяна Рябинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да что ты несешь? — взорвался Тони. — Я слился?!
— Да-да, конечно, это все она, ничего не сказала, бросила тебя, бедненького. Если бы ты знал, как она рыдала, когда я ее в аэропорт везла! Ничего ему не скажу, потому что он на мне женится, а я не хочу выходить замуж за того, кто меня не любит.
— Люси, черт подери, я кольцо купил, ждал, что она хоть слово…
— Правда? — по-кошачьи зашипела Люси. — А сам в это время по углам тискал эту суку Эшли? Света вас видела, между прочим.
— Да не было тогда ничего!
— Конечно, не было! А жениться на ней через полтора месяца ты решил только для того, чтобы колечко зря не пропадало. Ну что ж, вполне экономно. Хозяйственно, да! Скажи, а ее совсем не смущает, что другая женщина от тебя беременна? Что ты прямо из одной постели в другую перепрыгнул? Хотя нет, извини, постель та же самая, просто баба другая.
— Она не знает, — сквозь зубы процедил Тони. — И вообще…
— Да, конечно! — рассмеялась Люси. — Она не знает. Весь дом знает. Наверно, вся деревня знает. А она нет. Впрочем, почему бы и нет? Ее же все тут ненавидят. А не верещала бы на всех, как припадочная, может, и узнала бы.
— Да ты вообще ничего не знаешь! — заорал Тони.
Из кабинета выглянули Питер и Джонсон и остановились в дверях, с недоумением глядя на них.
— Люси, что тут?..
Но та только отмахнулась и сделала пару шагов ближе к Тони.
— Не знаю, говоришь? Ошибаешься! Прекрасно знаю про все ваши магические бредни. Ты сам только что об этом рассказывал портрету. Про то, что вы вдвоем совершили что-то такое настолько ужасное, что тут же об этом от страха забыли. «Ах-ах, мы не можем быть вместе, ах-ах, это стоит между нами», — передразнила она. — Знаешь, Тони, когда люди любят друг друга, между ними ничего встать не может. Чтобы они ни натворили, тем более, вдвоем. Я бы вместо всех идиотских брачных клятв оставила только одну: «Если понадобится, помогу тебе спрятать труп». Любовь — это когда люди в одном окопе. Может, даже против всего остального мира. Один отстреливается, другой подносит патроны и бинтует раны. Вот это любовь. А все остальное — чушь собачья.
Тони стоял перед ней — бледный, приоткрыв рот, словно хотел что-то сказать, но не мог. Питер и Джонсон смотрели на них во все глаза. В запале никто не услышал стук каблуков по лестнице, заглушенный ковровой дорожкой.
Тяжело дыша, Эшли подошла к Тони. Лицо ее пылало так, что губы казались совсем белыми. И точно такой же пунцовый отпечаток ладони остался на его щеке, когда она развернулась и молча удалилась по коридору к черной лестнице.
Люси тихо засмеялась и вдруг покачнулась. Питер мгновенно оказался рядом с ней, едва успев поддержать.
— Люс, ты с ума сошла? — спросил он сердито. — Ты что, забыла?
Джонсон подошел ближе.
— Вы позволите, миледи? — он церемонно взял ее руку и почтительно поцеловал. — Я так понимаю, вас можно поздравить?
— Да, мистер Джонсон, — с досадой поморщился Питер. — Леди Скайворт… в положении. И будьте добры, не сообщайте об этом всему персоналу… пока.
— Да, милорд, — Джонсон церемонно поклонился.
Тони сел на ступеньку лестницы, обхватил голову руками и захохотал.
— Was ist das für eine Scheiße? — сказал он почему-то по-немецки. — Oberarsch[5]…
7. Дежавю
— Думаю, с вами все в порядке, леди Скайворт, — сказал доктор Фитцпатрик, складывая тонометр. — Но я бы на вашем месте сегодня полежал. Поздравляю. Я же говорил, что рано или поздно это произойдет.
— Спасибо, доктор, — Люси подтянула подушку повыше. — Если где-нибудь по пути встретите Джонсона, попросите его зайти ко мне.
Вчерашний вечер завершился настоящей феерией. Питер отвел ее в спальню и уложил в постель. После выхлопа эмоций Люси чувствовала себя совершенно выпотрошенной. Так и не узнав, чем закончился этот цирк, она уснула, как только голова коснулась подушки.
Наутро Питер категорически запретил ей вставать, пока не осмотрит доктор Фитцпатрик. Заверения, что она чувствует себя прекрасно, не помогли.
— Ты что, теперь будешь за каждым моим шагом следить? — возмутилась Люси, спихивая с постели Фокси.
— Если понадобится — буду, — сурово пообещал Питер. — Видимо, сама ты себя контролировать не в состоянии.
— В туалет-то хоть можно?
Подумав, туалет Питер разрешил, но дождался, пока Люси не вернулась обратно в кровать.
— Между прочим, Светка с токсикозом даже в консультацию сама ходила, — без зазрения совести соврала Люси, забираясь под одеяло. — А у меня просто голова закружилась.
Питер флегматично ответил, что повторил бы русский нецензурный аналог фразы «меня это не волнует», но боится, что акцент испортит весь эффект. И что он готов быть тираном и деспотом, если в этом будет необходимость. Более того, он даже сидел рядом с ней, пока она завтракала.
— А кормить с ложки? — не удержалась Люси.
— Если не будешь есть сама, придется.
— Кошмар… — простонала она.
Упомянув о Свете, Люси вспомнила, что та накануне в скайп так и не постучалась. Это обеспокоило, но Питер предложил подождать до вечера.
После визита Фитцпатрика прошло уже довольно много времени, и Люси решила, что его перехватил Питер, а это означало, что Джонсона можно не ждать. Она пыталась читать — не читалось, пыталась смотреть телевизор — не смотрелось. Собаки заскучали и начали проситься на выход. Выпустив их, Люси взялась было за телефон, но тут в дверь тихо постучали.
— Рассказывайте, мистер Джонсон! — приказала Люси, когда он вошел и чинно встал у двери.
— Миледи?.. — притворился дураком дворецкий.
— Мистер Джонсон, сделайте одолжение, не злите меня, — начала закипать Люси.
— Его светлость запретил вас беспокоить.
— Значит, рассказывайте — иначе я буду беспокоиться, и вы не выполните приказ его светлости. Не волнуйтесь, мы ему не скажем. Вы будете моя личная баба-яга в тылу врага.
— Прошу прощения?
— О господи… — закатила глаза Люси. — Будете моим личным шпионом.
Поколебавшись, Джонсон рассказал, что Эшли уехала с утра пораньше, попросив перевести зарплату на банковскую карту и выслать почтой рекомендацию.
— Рекомендацию? — хищно улыбнулась Люси. — Да-да, конечно. Я ей напишу рекомендацию…
— Справедливости ради, дом она вела прекрасно, — заметил Джонсон.
