Последний день лета - Анна Князева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тогда предлагаю компромисс, – проговорила Ульяна.
– А это уже интересно…
– Я присутствую на допросе Миланы и на равных с вами задаю ей вопросы. – Она хитро прищурилась. – Помнится, вы сами предлагали мне такой вариант.
– Ага… – Богданов выжидательно склонил голову. – Это первая часть вашего предложения. Теперь давайте вторую. Что получаю взамен я?
– Договоренность насчет работы в бухгалтерии. Более того, в поисках нам помогут.
– Хорошая новость! – оживился Богданов. – Когда можем приступить?
– Сегодня после обеда.
– Ах, черт! – Он недовольно поморщился. – После обеда не могу, должен быть в управлении.
Ульяна прикинула в уме все возможные варианты, не забыв учесть свои интересы. Пойти в бухгалтерию одной было сподручней. Из очевидного резона родилось предложение:
– Тогда я пойду одна.
Богданова это не смутило, он даже обрадовался.
– Знаете, что искать?
– Счета и документы, подтверждающие выделение средств на погребение Гуртового.
– Также перечень фигурантов, упоминаемых в этой связи. Временной промежуток известен – июль девяноста седьмого года.
– Так точно, – с улыбкой проговорила Ульяна.
– Не стоит вам забываться, – улыбнулся в ответ Богданов. – Вы – майор, а я… – Он выразительно сплюнул. – Всего лишь капитанишко. Да и вообще… Мне кажется, что вы со мной флиртуете.
– Не будем состязаться в идиотизме. Милану вызвали на допрос?
– Сами к ней пойдем. – Он встал с кресла и распихал по карманам ручку, блокнот, телефон и пачку сигарет.
– Курите? – Ульяна тоже поднялась.
– С какой целью интересуетесь?
– Никогда не видела вас курящим.
– Это легко исправить. – Он быстро подпалил сигарету, с жадностью затянулся и потушил в пепельнице. – Спасибо, что вспомнили. Иначе так бы и ушел, не куривши. – Бросив последний взгляд на стол, Богданов скомандовал: – Ну, вперед!
Они вышли в коридор, и он запер дверь. Апартаменты акционеров располагались в противоположном крыле здания. Им предстоял переход в несколько минут. Идти и молчать было неловко, поэтому Богданов спросил:
– Я видел, как рабочие сооружали на территории огромные цифры пять и ноль. Смею предположить, что это число относится к юбилею «Технопласта».
– Почти… – задумчиво проронила Ульяна. Она в тот момент прокручивала в голове план допроса Миланы. Ее миссия будет тем сложнее, чем активнее станет задавать вопросы Богданов. Он мог легко без злого умысла сломать ее план и этим навредить общему делу. В таком случае Ульяна пообещала себе быть предельно гибкой и быстро перестраиваться.
– Я говорю, пятьдесят откуда взялось? – повторил Богданов. – «Технопласт» приватизировали в девяностых. Вроде бы оттуда идет отсчет.
Ульяна включилась в разговор:
– История приватизации предприятия и борьба с рейдерскими захватами длилась несколько лет. Ввиду неопределенности даты руководство приняло решение считать срок существования со дня основания «Технопласта» в семидесятых. То есть еще с советских времен.
– Почему бы и нет. Отец рассказывал, в семидесятых завод был флагманом аналогичных предприятий.
– А он и сейчас на первом счету.
– Слышал. Знаю. – Богданов приблизился к номеру Миланы и стукнул в дверь костяшками пальцев.
Изнутри номера донеслось:
– Кто там?
Ульяна схватила Богданова за руку.
– А вдруг у нее Тягачев? Будет неловко.
– Спокойно, – ответил тот. – Тягачев уехал на производство. Я проверял.
В это время дверь распахнулась, и Милана поочередно их оглядела.
– В чем дело?
– Гражданка Кузуб? Татьяна Андреевна?
– Ну, я. – Казалось, Милана удивилась, услышав свое настоящее имя.
Не меньше удивилась Ульяна, но тут же догадалась, что модное имя Милана было присвоено ввиду ординарности настоящего. Татьяна – куда ни шло, однако фамилия Кузуб не смогла бы украсить ни одну женщину.
– Можем пройти? – осведомился Богданов одновременно с тем, как шагнул в комнату.
– Зачем же спрашивать? – ехидно отреагировала Милана. – Ведь вы уже здесь. – Она прикрыла за ними дверь, села на диван и закурила. – От меня-то вам что надо?
Богданов положил на журнальный столик несколько фотографий.
– Для начала взгляните на эти снимки.
Она протянула руку, однако, на расстоянии разглядев изображение, быстро ее отдернула.
– Зачем это вам?
– Назовите цель вашего визита в коттедж.
– Не смейте лезть в мою личную жизнь! – огрызнулась Милана.
Следователь взял одну фотографию и, взглянув на нее, подтвердил:
– Вот и я так считаю. Это сугубо личное. – Он поднял глаза и напрямую спросил: – Вы и Флеер любовники?
– Да как вы смеете?!
– Смею. Работа у меня такая.
– Я пожалуюсь Десику, и он размажет вас по стене!
– А вот этого вы не сделаете, – уверенно проговорил Богданов. – Когда Тягачев узнает о вашей связи с его помощником, то по стене размажет вас, а не меня. А заодно и вашего приятеля. – Он усмехнулся. – Хотя его судьба вас вряд ли волнует.
Милана нервно затушила сигарету в стеклянной пепельнице и заговорила спокойнее:
– Ну хорошо. Что вам надо?
Уведомив Богданова жестом, в разговор вступила Ульяна:
– Мы проследили весь ваш путь от девятого коттеджа, в котором вы были с Флеером. Оттуда до главного корпуса ходу одиннадцать минут. Вы с Флеером шли полчаса. Объясните, на что ушли остальные девятнадцать.
– Идти можно по-разному! – с вызовом проговорила Милана. – Мы никуда не спешили.
– Это не ответ! – вмешался Богданов.
– Другого ответа у меня нет!
– Значит, не скажете?
– Мы разговаривали, время я не засекала.
– Послушайте… – начала Ульяна.
Богданов сделал упреждающий жест и, прервав ее, заговорил:
– А что, если я скажу, что от вашего ответа зависит то, пойдете вы по делу об убийстве Гуровой свидетелем или подозреваемой?
Хихикнув, Милана вдруг побледнела:
– Вы серьезно?
– А я всегда серьезный, – ответил ей следователь. – Работа у меня такая.
– За что же мне было убивать Елену Петровну? – Милана взволнованно задышала. – Ну, сцепились мы с ней за столом. Так ведь она и с другими ругалась.
– С кем, например?
– С мужем своим.
– Мы говорим о вас и о Флеере, – напомнила ей Ульяна.
– Нам не было нужды убивать генеральшу.
– И здесь я с вами не соглашусь. – Богданов поднялся с кресла и подошел к окну. Задумчиво оглядев открывшийся перелесок, продолжил: – Давайте подумаем вместе. Гурова недолюбливала вас, поскольку спроецировала вашу историю с Тягачевым на собственного мужа и предположила, что недалек тот час, когда и Гуров привезет в пансионат такую, как вы. – Приложив руку к груди, он заметил: – Прошу без обид. Будем считать, что это оперативная проработка.
– Чего уж там, валяйте… – обиженно проронила Милана.
– Елена Петровна могла случайно увидеть, как утром Флеер выходил из вашего номера. – Богданов сделал предостерегающий жест рукой. – Считайте это импровизацией. Она могла увидеть вас двоих где угодно, ей могла рассказать горничная или кто-то еще. Это не важно. Важно лишь то, что она знала о вашей связи. – На последнем слове следователь сделал ударение. – Понимаете?
– Нет! – Милана отрицательно
