В бобровом краю - Анатолий Устюгов

Что делать? В таком случае каждый рыбак начинает думать о том, что надо поменять место для ловли. И я тоже ушел с Боровки, двигаясь по берегу Озерницы назад, то тут, то там закидывая удочку в речку. Вот я уже стою почти на выходе из ивняка и… неожиданно слышу странное шлепанье по воде. В этот предвечерний час тишина над рекой нарушена так резко! Кто бы мог это сделать? Я выдернул удочку из воды, заметнул лесу на удилище, чтоб не зацепить ею за ветки, и выскочил из куста на луговину. И замер от удивления! Передо мной виднелось озеро, а к нему по руслу Боровки бежал лось. Это его длинные ноги шлепали и разбрызгивали воду. А рядом по берегу, преследуя лося, бежала большая серая собака.

«Опять этот лесников Полкан! — подумал я. — Хозяин не смотрит за ним, и Полкан, как всегда, валяет дурака, гоняет по лесу лосей. А мне, впрочем, только бы лося поближе рассмотреть».

И я помчался вслед за собакой, размахивая удилищем. На Полкана я не стал кричать, потому что боялся: лось услышит мой голос — и быстрее умчится в лес. Но лось, словно специально для меня, добежал только до хвощей, а затем ринулся прямо в озеро. Вода с шумом плеснулась в стороны, а животное остановилось только тогда, когда погрузилось в нее по шею.

Я во все глаза глядел на лося — ведь я видел его впервые, а на Полкана и внимания не обращал. Собака стояла у воды, вытянув морду и, как мне показалось, с сожалением смотрела на лося.

Я подбежал к Полкану, замахнулся на него удочкой. Мне хотелось отогнать собаку, не дать больше преследовать лося. Полкан, покосившись, словно понял это и повернулся боком. И тогда я обратил внимание на то, какой он большой и мохнатый. И какой у него взгляд недобрый!

Полкан стал небольшими шагами отступать, не ворча, не лая, видимо, узнал меня. И вот тут он повернулся ко мне хвостом. Что это? Да у него совсем не Полканий хвост: длиннее и все время опущен!

Ведь это же волк! Меня словно кто ударил по голове.

Я споткнулся и замер. И с недоумением смотрел на волка, быстро уходившего по берегу озера. Вот он перешел на бег, и его серая фигура мелькнула передо мной в прыжке через Боровку. На минуту он пропал в кустарнике, но еще раз показался на зеленом бугре. Остановившись, повернулся, поглядел на меня. И разом исчез.

А лось? Я торопливо взглянул на озеро. Животное стояло в воде по-прежнему и не торопилось оттуда выходить. Лось явно раздумывал: ушла опасность или нет? Он смотрел в ту сторону, куда только что убежал волк.

Наконец лось шевельнулся, повернулся — всплеснула вода — и стал не спеша выходить из озера… В сторону, подальше от меня. И чем мельче ему становилось в воде, тем быстрее он шел. Когда лось оказался у хвощей, с шумом высигнул на мель. А затем, уже по лугу, лось понесся размашистой сильной рысью. Мне даже показалось, что под ним дрожит земля.