В бобровом краю - Анатолий Устюгов

Неужели Меченая покинула лес? Алексей Семеныч задумался и сразу вспомнил Альму, за которую так и не расплатился с волчицей. От мыслей его отвлек далекий гудок лесовоза. В тихом лесу отчетливо доносился перестук колес на стыках рельсов.

«А ведь я два раза пересекал железную дорогу, — подумал лесник. — Может, волки… да с какой стати? Они почти всегда избегали колею.

А все-таки надо попытаться пройти по узкоколейке, — размышлял лесник. — Не так уж трудно это сделать. Шпалы не снег, не провалятся».

Неторопливо, без особой надежды что-либо найти, направился Алексей Семеныч к узкоколейке.

День был на исходе. Солнце закатилось. Синева окутывала лес. Лесник заметил — вершины деревьев начинали раскачиваться и шуметь. «К непогоде», — подумал лесник и оторопело остановился перед глубоко вытоптанной в сугробах волчьей тропой, тянувшейся в сторону недалекой лесовозной дороги.

Пурга выла в трубе, заносила избы Подсосен. Сугробы были на уровне окон, но лесника это уже не злило. Интуиция ему подсказывала — чем больше будет снегу в лесу, тем легче он найдет способ, чтобы разделаться с волками.

Стая не ушла из леса, она просто перекочевала, ближе к узкоколейке. Лесник вновь удивился сообразительности вожака стаи. Снег, да еще рыхлый, для волков оказался большой помехой, они, даже идя след в след и меняя ведущего, сильно проваливались и теряли маневренность. Наткнувшись на свежий след лося, они, вымотавшись, не могли уже его так гнать, как прежде, и лось нередко уходил, а волки оставались ни с чем.

И вот Меченая нашла выход, когда вывела стаю к железной дороге. Из конца в конец леса волки теперь легко пробегали по шпалам, а найдя след, быстро загоняли свою жертву в глубоких снегах.

Сообразив, что сделал для себя открытие, лесник подумал и о другом, что стая может покинуть узкоколейку, если заметит его появление. Ведь люди на ней бывают редко, даже снег убирается механически очистителем.

Появляться на колее нельзя. Тогда как же вести наблюдение за волками?

А зачем же ходить? Ведь можно ездить на лесовозе!

Мысль показалась леснику удачной. Полушубок, ватные брюки, валенки. Что еще надо? Бинокль, вот что! И замаскироваться среди бревен на платформе.

У него нет белого халата? Можно заменить простыней. Впрочем, это уже получается глупость. Сидеть белой вороной на темных бревнах? Волки могут скорее заметить. Сойдет и без простыни.

И лесник, снарядившись для поездок, явился на склад, с которого лесовоз вывозил бревна.

Первые рейсы почти разочаровали Алексея Семеныча. Он надеялся сразу увидеть волков, но не только не увидел их, даже свежих следов не обнаружил. Может, виной тому была скорость, с которой летели платформы мимо леса, или снег, падавший ночью и весь день?

Намерзнувшийся и усталый, возвратился лесник домой в плохом настроении. «Не будут волки на виду бродить, — решил лесник. — Это же Меченая».

Вторая поездка, через два дня, оказалась удачнее. Мутный рассвет не помешал леснику рассмотреть (слава биноклю!) совершенно свежий след волков. Это был след стаи. Редкий снег не успел его запорошить, значит, волки прошли еще в темноте с час назад. По шпалам след тянулся километров на пятнадцать и сворачивал к большой поляне. С нее как раз волки и выходили на колею, чтобы, пробежав по лосиному следу (он тоже тянулся по шпалам), свернуть по нему на просеку и далее в лес.

«Зарезали лося и питаются им», — сделал вывод лесник на другой день, не замечая никаких изменений вокруг лесовозной дороги. И с неделю после этого рейсы были безрезультатны: снег успел занести все старые следы.

Лесник стал регулярно ездить на лесовозе. Водители поездов и лесорубы уже знали, что он катается на бревнах, и шутили:

— Семеныч! Ты поглядывай в оба! А то ненароком волк подпрыгнет да стащит тебя с платформы. Они, бывает, жертву возле дороги подкарауливают!

Лесник обычно отшучивался и говорил, что волки не такие дурни, как некоторые леспромхозовские.

Возможно, так и было когда-то, что волки «сидели» у самой узкоколейки, но сейчас они оставляли здесь только ночные следы.

И все же в один рейс леснику повезло. На рассвете, катя мимо просеки, лесник увидел в конце ее волков. Бинокль их приблизил, семь как бы вихляющихся при ходьбе фигурок. Мгновение — и деревья скрыли стаю.

«Вот они… живые, — обрадованно подумал лесник и в то же время вздохнул. — Но как их взять?»

Плана никакого не было.

Волков и лосей в Приозерницком лесу свела вместе лесовозная колея. И виной тому был глубокий снег. А выигрывала от этого только стая Меченой.

В начале января южный ветер принес оттепель, да такую, что с небес закропил дождь. Поверхность снегов набухла и потемнела. Лесник недоумевал и удивлялся — на его веку такой странной погоды не бывало.

Оттепель сменилась морозцем, сначала небольшим, а затем усилившимся до пятнадцати градусов. Этого было достаточно, чтобы образовался наст.

Для лосей наступило наихудшее время, они всюду теперь проваливались в снег и резали ноги, а волкам трудно приходилось только под деревьями в глубине леса, но они и не шли туда, а держались открытых мест возле узкоколейки, где наст их держал.

«К весне, вероятно, совсем мало останется лосей», — с тревогой думал лесник и впервые решил рискнуть, оставить лесовоз, чтобы пройтись по шпалам.

У волков наступила «пора любви». Неделя или две, и стая начнет распадаться. Меченая с Короткоухим обособятся, молодые тоже разойдутся кто куда. Вот это важное время лесник ни за что не хотел упускать. Он знал, что дисциплина в стае упадет.

Что предпринять? И опять-таки все будет зависеть от тех наблюдений, которые он теперь проведет. И лесник пошагал вдоль узкоколейки, тщательно разглядывая следы волчьей стаи.

Как он убедился, шпалы были теперь для зверей постоянной дорогой, с нее уходило в разных местах несколько троп — на просеки и поляны. Частью они были старые, полузасыпанные снегом, а одна совсем свежая — по глубокому, тоже свежему следу лося.

Лесник шел и прикидывал, а не поставить ли на повороте этой тропы капкан?

«Опять к старому возвращаюсь, — с недовольством подумал он. — И вот я своих следов наоставлял на шпалах! Не покинут ли завтра волки дорогу?»

Сомнение, конечно, было основательным, и лесник решил его проверить. Дня два он вел наблюдение с платформ и убедился — следы человека не вызвали, видимо, у Меченой никакого подозрения. Стая, как и прежде, ходила по узкоколейке.

Пешая прогулка по шпалам принесла леснику еще одно интересное наблюдение. Он обратил внимание на оставшиеся после порубки пеньки. С десяток их, приметных таких.