Метаморфозы - Василий Головачёв

ещё лучше! – вспомнил Иннокентий бессмертную киноклассику[6].

Таллий не отреагировал, очевидно, не знакомый с фильмами двадцатого века.

– Жаль, что здесь нет экстрекса, – сказал он, захмелев с первого глотка. – Заглянули бы.

Спутники переглянулись.

– А что это? – осторожно спросила Стефания.

Молодой человек засмеялся.

– У вас такого безобразия нет?

– Объясни.

– Ну, это система реальных переживаний виртуальных сексуальных удовольствий. Садишься в кресло, на тебя цепляют альпины, очки такие, и ты… в общем, занимаешься любовью с кем хочешь.

Стефания поморщилась.

– Уродство!

Таллий снова засмеялся.

– А ещё есть полисексор, где программа позволяет тебе виртуально менять пол во время секса.

На лицах слушателей отразились их чувства, и ротмистр расхохотался, обратив на себя внимание посетителей. Под взглядом Иннокентия прикрыл рот рукой.

– Забавно, что вы не знаете таких простых развлекаловок.

– У нас такой грязи нет, – сказала Стефания.

– Вы просто не обращали внимания. Эти штуки встречаются везде, особенно у богачей, владельцев компаний и агрегаций. Федералы этот вид развлечений не приветствуют, но кто хочет, найдёт.

– Дрянь ведь!

Таллий пожал плечами.

– Кого это волнует? Демократия. Да и молодёжь отвлекается от серьёзных запросов.

– Не ожидала, что в вашем продвинутом реале существует такая мерзота.

– Вот мы и продвинулись. Слушайте, ангелочки мои милые, нам всё равно ждать долго, пока спецы из Братства будут решать проблему с индивидором. Что если гульнуть по другим реалам? Так хочется посмотреть на жизнь наших «родичей», узнать, много их или нет.

Иннокентий встретил затуманенный взгляд Стефании.

– Любишь острые ощущения?

– Только не надо рассуждений об опасности и риске.

– Нам надо вернуться в Крым и встретиться с местными офицерскими структурами. У нас не БОР, как у вас, а РОК – Российский офицерский корпус, но в принципе это одно и то же общественное образование. Они тоже обещали помочь с умной пулей.

– Одно другому не мешает. Я в отпуске три дня, могу отправиться с вами хоть в первый реал, хоть в восемьдесят восьмой, хоть в последний.

– Последнего не существует.

– Почему?

– Мультивселенная делится бесконечно.

– Даже если она ветвится бесконечно, вариантов с СВО не может быть бесконечное количество. Во всех ответвившихся от первого реалов она продлится от силы два-три года. Мы победим во всех, и война закончится.

Стефания, раскрыв глаза шире, посмотрела на математика.

– Боже мой…

– Что? – ощетинился Таллий. – В чём я не прав?!

Иннокентий проглотил ставшее сладким пиво.

– Братик, ты не представляешь…

– Очень даже представляю!

– Нет, я как раз не возражаю, ты прав! Хотя наше положение от этого не улучшится. Пока идёт СВО, нас будут давить и преследовать.

– Да и хрен с ними, прорвёмся!

От избытка чувств Иннокентий встал, прижал «брата» к себе и сел обратно.

– Всё равно это безумно классная мысль! СВО когда-нибудь действительно кончится, и дальше все реалы будут жить свободно. Но нам ещё предстоит отстаивать право на жизнь, пусть и не вечно.

– Так что решаем с идеей погулять по другим реалам?

– Сходим в наш родной, узнаем новости и, если ничто не помешает, попутешествуем.

– Ура! – поднял кружку с пивом Таллий.

– Может быть, предупредим генерала, что мы отлучимся? – неуверенно предложила Стефания.

– До завтра мы точно никому не нужны, – отмахнулся Таллий. – Эти парни, с кем мы беседовали, будут усердно рыть землю в поисках решения проблемы, а материал нужен серьёзный.

– Хорошо, уговорили, – согласился Иннокентий, озабоченно прислушиваясь к шёпоту интуиции: она почему-то нахмурилась. Но ему и самому захотелось «погулять» по реалам и посчитать количество Лобовых. За всё то время, что прошло с момента реализации им кьюар-перехода, мысль познакомиться с остальными «братьями» посещала его не раз, но случай осуществить это представился впервые.

– Доедаем и уединимся. Не отсюда же стартовать.

Спешно поели, запили блюда чаем и направились искать уединённое место, чтобы не привлекать к себе внимание случайных прохожих.

Таковое нашлось в переулочке за тёмным двухэтажным зданием административного вида. Обнялись.

– А где мы выйдем? – спросила Стефания.

Иннокентий прикинул карту Донбасса.

– Мы в Мелитополе, в восемьдесят восьмом реале он тоже освобождён, так что к укропам мы не попадём. А что в этом районе построено, не помню, город я знаю плохо.

– Вряд ли у вас есть Мадьяровка, – сказал Таллий. – Другое дело, не напороться бы на какой-нибудь военный патруль.

– Поехали!

Иннокентий воспроизвёл в памяти квадратик кода, и трое кьюарходцев растаяли в воздухе, как привидения.

* * *

Пахнуло незнакомыми запахами наравне со знакомыми: обоняние легко определило ароматы мокрого бетона, солярки, масел и копоти. Вокруг было темно хоть глаз коли, в отличие от переулка в Мадьяровке, и звёзд в небе тоже видно не было.

– Где мы? – прошептала Стефания.

Иннокентий напряг зрение, сдвигая диапазон в инфракрасную сторону.

Мир окрасился в фиолетовые и багровые тона.

Стали видны громады каких-то механизмов со стволами и без. Первые оказались танками (терафим в голове безошибочно назвал тип: Т-99), остальные представляли собой бронетранспортёры, боевые машины пехоты, машины разминирования и беспилотные «Ураны».

– Автостоянка, – ответил Иннокентий. – Все машины новые, смазкой пахнет. Наверно, готовится ударный штурмовой кулак. Здесь собрали не меньше сотни танков и столько же броников.

– Плюс беспилотники, – добавил Таллий. – Ты уверен, что мы попали точно в то же место под Мелитополем?

– Кьюар-алгоритм не ошибается. Все реалы запутаны, и координаты точки перехода в одном реале точно соответствуют району в другом.

– Теоретически.

– Практически! Реалы не соседствуют как трёхмерные объекты, а пронизывают друг друга в гильбертовом пространстве. Ближайшая аналогия – русская матрёшка. Только количество кукол, так сказать, то есть копий в этой «вселенской» матрёшке бесконечно.

– Я вообще-то не математик, как ты, – смущённо проговорил Таллий. – После школы только техмин окончил, а потом вообще в военку пошёл.

Стефания высвободилась из объятий Иннокентия, прошлась по твёрдой щербистой поверхности стоянки.

– Не нравится мне здесь…

– Мне тоже, – согласился Иннокентий, снова ощутив беспокойство. – Такое впечатление, будто вся эта армада вот-вот бросится в атаку.

– Лишь бы не на нас, – рассмеялся Таллий, двинувшись с места. – Старая бетонка… интересно, что здесь было раньше. Слушай, Кеша, а ведь танки здесь давно стоят, тебе не кажется? Зачем «Баталер» согнал сюда столько техники? Ведь Мелитополь далеко от линии фронта.

– Спроси что-нибудь полегче.

– Может, этот ваш искин хочет захватить город?

– С ума сошёл? Зачем это ему?

– Ты же сам говорил, что он ведёт игру, вот и закрутит Содом и Гоморру ради интереса.

– Говори, да не заговаривайся, – заметила Стефания, подойдя к ближайшему танку. – Он выполняет приказы Главштаба.

– Игра допускает любые повороты.

– Оставь!

– Не, я не возражаю, не подумай, но спросить же можно?

– У кого?

– У «Баталера», – хмыкнул Иннокентий.

Стефания прыснула.

– Он быстро ответит!

– Зачем у «Баталера», можно позвонить друзьям, – сказал Таллий. – Ты же служил в какой-то части, после того как тебя отправили на фронт.

– Спасибо за подсказку. Однако нам на фиг не нужно узнавать, зачем «Баталер» перебросил к Мелитополю танки и броники.

– Тогда поехали дальше, к Итану. Или просто в нижние этажи кьюар-копий, раз мы собрались выяснять судьбу остальных «братьев». Отсюда мы всё равно никак не сможем добраться до Крыма.

– Кресовцу я могу позвонить и отсюда.

– Кому?

– Крымскому начальнику РОС. Или его коллеге Зинаиде Степановне, с кем мы имели разговор.

– Звони, если над нами висит спутник.

Иннокентий поднял голову. Показалось, что в облаках над территорией пригорода сверкнул крошечный блик.

– Чёрт! Уходим! Стеша!

– Иду! – Стефания послушно повернула назад.

Но добежать до мужчин не успела.

Территорию военной парковки вдруг залил яркий свет прожекторов. Грохнуло! Шевельнулись какие-то черепаховидные аппараты между глыбами танков. Ещё один столб света упал из-под облаков, накрывая беглецов ослепительным сиянием. Иннокентий автоматически вызвал в памяти кьюар-формулу, но в последнее мгновение остановил переход, бросаясь к Стефании, мчавшейся навстречу шагах в десяти. Однако на голову свалилась нестерпимо холодная чёрная бездна, обволакивая сознание математика. Последней его мыслью было: «“Удав”! Нас ждали!»

Потом наступила полная тишина и темнота…

Он уже не видел, что Таллий исчез вместе с ним, Стефания свалилась на бетон, сражённая психотронным ударом, а сверху спускается беспилотный аппарат, использовавший парализатор «удав».

Реал-23. Новоазовск

20 июля, утро

Если первый огневой удар «Буян» нанёс ракетами «Калибр» по аэродрому Каменка Днепропетровской