Хроники Артура - Бернард Корнуэлл

— Туда, господин? — озадаченно переспросил Исса.

— Если мы попытаемся бежать, саксы устремятся в погоню, — объяснил я. — Дети не могут идти быстро, так что ублюдки нас неминуемо догонят. Нам придется выстроить стену щитов, поместить наши семьи в центр, и последние из нас испустят дух под первые крики женщин. Лучше укрепиться там, где неприятель дважды подумает, прежде чем атаковать. В конце концов саксам придется сделать выбор. Либо они оставят нас в покое и пойдут на север — в таком случае мы двинемся следом, — либо они дадут бой, а на вершине холма у нас есть шанс на победу. Тем более что именно этим путем придет Кулух, — добавил я. — Спустя день-другой мы, пожалуй, даже превзойдем врага числом.

— То есть мы бросим Артура? — потрясенно уточнил Исса.

— Мы оттянем на себя один из саксонских отрядов и не пустим его к Кориниуму, — поправил я. Но выбор мой меня не радовал, ибо Исса, конечно же, был прав. Я предавал Артура — но я не смел рисковать жизнью Кайнвин и наших дочерей. Вся тщательно продуманная Артурова военная кампания пошла прахом. Кулух отрезан от нас где-то на юге, я угодил в ловушку под Аква Сулис, а Кунеглас и Энгус Макайрем все еще за много миль от нас.

Я поскакал назад за доспехами и оружием. Облачаться в броню времени не было, но я надел шлем с волчьим хвостом, выбрал самое тяжелое копье, взял щит. Кобылу я отдал Гвиневере и велел ей отвести детей и женщин на вершину холма, а затем приказал ополченцам и копейщикам помоложе развернуть семь телег с провиантом и затащить их наверх, в крепость.

— Мне все равно, как вы это сделаете, — объявил я им, — но снедь необходимо уберечь от врага. Хоть сами впрягайтесь, если иначе не выйдет! — Да, Аргантины повозки я бросил, но на войне запас продовольствия куда ценнее золота, и я твердо решил, что не уступлю саксам ни крошки. Сожгу телеги вместе с содержимым, если понадобится, но на первый случай попытаюсь спасти еду.

Я вернулся к Иссе и занял место в центре щитового строя. Ряды врагов все уплотнялись, я ждал, что в любую минуту саксы как одержимые ринутся на нас вниз по холму. Они заметно превосходили нас числом, и все же не шли, и каждый миг промедления упрочивал наши надежды на то, что женщины и дети и драгоценные телеги с провиантом доберутся-таки до вершины холма. Я то и дело оглядывался назад, проверял, как там повозки, а как только они перевалили за середину крутого склона, я велел копейщикам отступать.

Наш маневр раззадорил саксов перейти в наступление. Они угрожающе завопили и устремились на нас вниз по холму, да только атака их запоздала. Мои люди отошли по дороге назад, переправились вброд через мелкую речушку, что бурным потоком сбегала с нагорьев к реке — и теперь уже мы занимали позицию более выигрышную, ибо отступали вверх по крутому склону к крепости на холме. Мои люди держали строй, сомкнув щиты и крепко сжав длинные копья, и, убедившись, что имеют дело с вышколенными воинами, саксы остановились в пятидесяти ярдах от нас. Они довольствовались тем, что выкрикивали оскорбления и угрозы, а один из их колдунов, голый, в чем мать родила, с волосами, густо смазанными навозом и торчащими наподобие шипов, выплясывал перед нами, насылая проклятие. Он обзывал нас свиньями, трусами и козами. Колдун проклинал нас — а я подсчитывал саксов. Щитовая стена в сто семьдесят воинов, а ведь с холма спустились еще далеко не все. Я считал их, а саксонские вожди остановили коней позади щитового строя и считали нас. Теперь я отчетливо различал их стяг: знак Кердика — волчий череп, завешанный человечьей кожей, но самого Кердика там не было. Надо думать, это один из его боевых отрядов проследовал на юг от Темзы. Отряд намного превосходил нас числом, но осмотрительные вожди нападать не собирались. Они знали, что сумеют нас одолеть, но знали и то, какую страшную дань семьдесят испытанных воинов соберут с их рядов. Саксам хватило и того, что они согнали нас с дороги.

Мы медленно отступали вверх по холму. Саксы наблюдали. Последовал за нами только их колдун, да и он вскорости утратил интерес. Он плюнул в нашу сторону и повернул вспять. Мы зычно захохотали, потешаясь над малодушием врага, но на самом-то деле я испытывал громадное облегчение от того, что саксы так и не напали.

На то, чтобы перетащить семь телег с драгоценным продовольствием через древний земляной вал на покатую вершину холма, у нас ушел час. Я обошел эту куполообразную возвышенность и убедился, что лучшей оборонительной позиции и желать нечего. Плато представляло собою треугольник, каждая из трех сторон которого резко обрывалась вниз, так что нападающим придется с трудом карабкаться вверх — прямо на острия наших копий. Я надеялся, что, рассмотрев хорошенько крутизну склона, саксы вообще передумают нападать, через день-два враг снимется с места — и мы продолжим путь на север, к Кориниуму. Явимся мы с опозданием, и Артур, конечно же, здорово на меня разозлится, но зато я уберег часть думнонийской армии от верной гибели — до поры до времени. Нас было больше двух сотен копейщиков, мы защищали целую толпу женщин и детей, семь телег и двух принцесс, и прибежищем нам стала травянистая вершина холма, высоко вознесшаяся над глубокой речной долиной. Я подозвал одного из ополченцев и спросил, как называется холм.

— Так же, как и город, господин, — ответил он, явно недоумевая, зачем бы мне понадобилось это название.

— Аква Сулис?

— Нет, господин! Я про древнее имя! Древнее, еще до римлян.

— Баддон, — вспомнил я.

— А это — Минидд Баддон, господин, — подтвердил он.

Гора Баддон. Со временем благодаря поэтам это имя прогремело по всей Британии. О нем пели в тысяче чертогов, и песни те воспламеняли кровь еще не рожденных детей, но в ту пору название ровным счетом ничего для меня не значило. Просто удобный холм, и обнесенный земляным валом форт, и место, где я нехотя укрепил в дерне два моих знамени. На первом красовалась звезда Кайнвин, а рядом гордо взвилось второе — то самое, что мы отыскали в обозе Арганте и забрали с собой — Артурово знамя с изображением медведя.

Вот так в утреннем свете отсыревшие полотнища реяли на ветру — медведь и звезда бросали вызов саксам. Над Минидд Баддоном.

ГЛАВА 7

Саксы осторожничали. Они не напали сразу, едва нас завидев, а теперь, когда мы укрепились на вершине Минидд Баддона, они расположились у южного подножия холма и просто-напросто наблюдали за нами. Ближе к вечеру немалый отряд их копейщиков отправился в Аква Сулис и, надо думать, город застал почти опустевшим. Я ожидал увидеть зарево и дым от горящих кровель, но нет, ничего подобного; а в сумерках копейщики вернулись из города, нагруженные добычей. Тени наступающей ночи сгустились над речной долиной, в то время как нас на вершине Минидд Баддона все еще омывал последний отблеск уходящего дня, а внизу, под нами, тут и там в темноте заплясало пламя неприятельских костров.

В нагорьях к северу от нас запылали еще костры. Минидд Баддон высился чуть поодаль от этих возвышенностей — ни дать ни взять остров неподалеку от берега: разделяла их высокая, поросшая травою седловина. Я прикидывал про себя, а нельзя ли под покровом ночи перейти перевал, подняться на дальний хребет и двинуться через холмы к Кориниуму. Так что перед тем, как стемнело, я послал Иссу и десятка два воинов разведать местность, но по возвращении они сообщили, что по всему гребню за седловиной расставлены верховые дозорные. Меня по-прежнему искушала мысль попробовать прорваться на север, но я понимал: всадники нас непременно заметят и к рассвету весь боевой отряд ринется за нами по пятам. Я гадал, что делать, до глубокой ночи и наконец выбрал наименьшее из двух зол: решил, что мы останемся на Минидд Баддоне.

В глазах саксов мы, очевидно, представляли собою внушительную армию. Теперь у меня под началом насчитывалось двести шестьдесят восемь воинов, и враг понятия не имел, что вымуштрованных копейщиков среди них — меньше сотни. Что до остальных — тут были сорок человек городского ополчения, тридцать шесть закаленных в бою воинов из числа стражи Кар Кадарна и дворца Дурноварии (хотя эти три дюжины в большинстве своем состарились и сильно сдали с годами) и еще сто десять желторотых юнцов. Мои семьдесят опытных копейщиков и двенадцать Черных щитов Арганте числились среди лучших воинов Британии, и хотя я не сомневался, что тридцать шесть ветеранов окажутся небесполезны, а молодежь вполне способна проявить себя с лучшей стороны, все же наших скудных сил явно недоставало для защиты ста четырнадцати женщин и семидесяти девяти детей. Ну да по крайней мере у нас было вдосталь воды и снеди, ибо мы уберегли-таки семь драгоценных телег, а по склонам Минидд Баддона било три родника.

К ночи первого дня мы пересчитали врагов. В долине встали около трехсот шестидесяти саксов, и севернее — еще по меньшей мере восемьдесят. Довольно, чтобы взять Минидд Баддон в кольцо осады, но для штурма пожалуй что и недостаточно. Каждая из трех ровных и безлесных сторон вершины насчитывала триста шагов в длину — на оборону возвышенности по всей протяженности людей у меня не хватало, но если саксы пойдут в наступление, мы увидим их издалека, и я успею переставить копейщиков на нужный участок. Я прикинул, что, даже если неприятель предпримет две или три атаки одновременно, я, пожалуй, все же выстою, ибо саксам придется карабкаться по страшно крутому склону, а мои люди встретят их со свежими силами, но если численность врагов вырастет еще более, они нас неизбежно одолеют. Я молился, чтобы саксы оказались всего-навсего мощным отрядом мародеров: такие, опустошив Аква Сулис и долину реки и забрав все съестное подчистую, отправятся назад на север, к Элле и Кердику.