Начало Века Разума. История европейской цивилизации во времена Шекспира, Бэкона, Монтеня, Рембрандта, Галилея и Декарта: 1558—1648 гг. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошло два месяца, прежде чем инквизиция вызвала его в свой дворец (12 апреля). Его обвинили в том, что он нарушил обещание подчиниться декрету от 26 февраля 1616 года, и призвали признать свою вину. Он отказался, заявив, что представил гипотезу Коперника только как гипотезу. До 30 апреля его держали в качестве узника во дворце инквизиции. Там он заболел. Его не подвергали пыткам, но, возможно, заставили опасаться их. При повторном представлении комиссии он смиренно признался, что изложил доводы в пользу Коперника сильнее, чем против него, и предложил исправить это в дополнительном диалоге. Ему разрешили вернуться в дом посла. 10 мая его снова освидетельствовали; он предложил покаяться и просил учесть его возраст и нездоровье. На четвертом допросе (21 июня) он подтвердил, что после указа 1616 года "все сомнения исчезли из моего ума, и я придерживался и до сих пор придерживаюсь мнения Птолемея - что земля неподвижна, а солнце движется - как абсолютно истинного и неоспоримого".112 Инквизиция возразила, что из диалогов Галилея ясно, что он принимает Коперника; Галилей настаивал, что с 1616 года он был противником Коперника. Папа поддерживал связь с экзаменом, но не присутствовал на нем лично. Галилей надеялся, что Урбан VIII придет ему на помощь, но Папа отказался вмешиваться. 22 июня инквизиция объявила его виновным в ереси и неповиновении; предложила ему отпущение грехов при условии полного отречения; приговорила его к "заключению в тюрьме этой Святой канцелярии на срок, определяемый по нашему желанию", и предписала в качестве наказания ежедневное чтение семи покаянных псалмов в течение следующих трех лет. Его заставили встать на колени, отречься от теории Коперника и добавить:
С искренним сердцем и нелицемерной верой я отрекаюсь, проклинаю и отвращаюсь от упомянутых заблуждений и ересей, и вообще от всех других заблуждений и ересей, противоречащих... Святой Церкви, и клянусь, что никогда впредь не буду говорить или утверждать ничего такого... что может вызвать подобное подозрение в отношении меня; и что если я буду знать какого-либо еретика или кого-либо, подозреваемого в ереси, я донесу на него в эту Святую Канцелярию. ...Да поможет мне Бог и эти Его Святые Евангелия, к которым я прикасаюсь своими руками".113
Приговор был подписан семью кардиналами, но не получил папской ратификации.114 История о том, что, выходя из зала суда, Галилей вызывающе пробормотал : "Eppur si muove!" (И все же она движется!), является легендой, возникшей не ранее 1761 года.115 После трех дней пребывания в тюрьме инквизиции ему было разрешено, по приказу Папы, отправиться на виллу великого герцога в Тринита-деи-Монти в Риме; через неделю его перевели в комфортабельные покои во дворце его бывшего ученика, архиепископа Асканио Пикколомини, в Сиене. В декабре 1633 года ему разрешили переехать на собственную виллу в Арчетри, недалеко от Флоренции. Формально он все еще оставался узником, и ему было запрещено выходить за пределы своей территории, но он мог свободно продолжать свои занятия, обучать учеников, писать книги и принимать посетителей - в 1638 году к нему приехал Мильтон. Его дочь-монахиня переехала жить к нему и взяла на себя наказание читать псалмы.
4. Патриарх
Очевидно, он был сломленным человеком, побежденным и униженным Церковью, которая считала себя хранительницей веры, надежд и морали человечества. Его отречение после месяцев заключения и дней допросов, которые могли бы сломить разум и волю молодого воина, было простительно старику, помнившему сожжение Бруно за тридцать три года до этого. Но на самом деле он не был побежден. Его книга разошлась по Европе в дюжине переводов, и его книга не отказалась от своих слов.
Он утешил свое горе в Сиене и Арчетри, подведя итог своим физическим исследованиям в другом крупном труде - "Диалоги... о двух новых науках" ("Discorsiedimostraúoni matematiche intorno a due nuove scienze"). Поскольку итальянская пресса была закрыта для него из-за его осуждения, он вел тайные переговоры с иностранными печатниками, и в конце концов фирма "Эльзевир" выпустила книгу в Лейдене в 1638 году. Она получила признание во всем ученом мире, поскольку подняла науку механики на более высокий уровень, чем когда-либо прежде. После ее публикации он продолжал готовить дополнительные диалоги, в которых изучал механику ударных инструментов и обосновывал второй закон движения Ньютона. "В последние дни своей жизни, - говорит его первый биограф, - среди тяжелых физических страданий, его ум был постоянно занят механическими и математическими проблемами".116 В 1637 году, незадолго до того, как его зрение стало ослабевать, он сообщил о своем последнем астрономическом открытии - либрации Луны - колебаниях той стороны Луны, которая всегда обращена к Земле. А в 1641 году, за несколько месяцев до смерти, он объяснил своему сыну план создания маятниковых часов.
Портрет, написанный Сустермансом в Арчетри (сейчас находится в галерее Питти), - воплощение гения: огромный лоб, драчливые губы, ищущий нос, проницательные глаза; это одно из самых благородных лиц в истории. Глаза потеряли зрение в 1638 году, возможно, от слишком напряженного взгляда. Он утешал себя мыслью, что ни один человек со времен Адама не видел так много, как он. "Эта вселенная, - говорил он, - которую я расширил в тысячи раз... теперь сжалась до узких пределов моего собственного тела. Так нравится Богу, так должно нравиться и мне".117 В 1639 году, страдая от бессонницы и сотни болей, он получил от инквизиции разрешение посетить Флоренцию под строгим надзором, чтобы повидаться с врачом и послушать мессу. Вернувшись
