Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам - Эдуард Филатьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот же день (29 октября), выступая на пленуме ЦК ВЛКСМ, его первый секретарь Владимир Семичастный заявил: «…как говорится в русской пословице, и в хорошем стаде заводится паршивая овца. Такую паршивую овцу мы имеем в нашем социалистическом обществе в лице Пастернака, который выступил со своим клеветническим так называемым произведением”».
На следующий день тот же Семичастный (как он потом говорил, по прямому указанию Хрущёва) сравнил Нобелевского лауреата с другим животным:
«Свинья, – все люди, которые имеют дело с этими животными, знают особенности свиньи, – она никогда не гадит там, где кушает, никогда не гадит там, где спит. Поэтому, если сравнивать Пастернака со свиньёй, то свинья не сделает того, что он сделал».
Даже находившиеся на отдыхе в Крыму Виктор Шкловский и Илья Сельвинский поспешно поместили в ялтинской «Курортной газете» своё решительное осуждение публикации романа Пастернака за рубежом, назвав её «антипатриотическим поступком».
Аркадий Ваксберг:
«Сразу же стало ясно, что “оттепель” сменилась “заморозками”, за которыми вполне может последовать настоящий “мороз”. Полным ходом продолжалась реабилитация жертв сталинского террора, но именно поэтому Кремлю надо было снова закрутить гайки, чтобы свободомыслие не вошло в повседневную жизнь, не стало нормой, грозящей существованию режима с его неумолимо жёсткими идеологическими нормами…
Все понимали, что за травлей Пастернака, официально объявленного то “квакающей лягушкой”, то “гадящей свиньёй”, последуют иные акции такого же рода».
По всей стране на заводах, фабриках, в учебных заведениях и творческих союзах организовывались митинги протеста, в Москву летели письма с требованием сурово наказать зарвавшегося поэта.
А Корней Чуковский поздравил Пастернака с награждением. И записал в дневнике 3 декабря 1958 года:
«Весь ноябрь “я был болен Пастернаком”. Меня принудили написать письмо с объяснениями – как это я осмелился поздравить “преступника”!»
Но Пастернак всё же был вынужден отказаться от присуждённой ему премии, отправив в Шведскую академию телеграмму, в которой говорилось:
«В виду того значения, которое получила присуждённая мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от неё отказаться. Не сочтите за оскорбление мой добровольный отказ».
И ещё Пастернак написал стихотворение «Нобелевская премия», которое было опубликовано за границей:
«Я пропал, как зверь в загоне,Где-то люди, воля, свет,А за мною шум погони,Мне наружу хода нет.
Тёмный лес и берег пруда,Ели сваленной бревно,Путь отрезан отовсюду.Будь что будет, всё равно.
Что же сделал я за пакость,Я убийца и злодей?Я весь мир заставил плакатьНад красой земли моей.
Но и так, почти у гроба,Верю я, придёт пора —Силу подлости и злобыОдолеет дух добра».
В эти тяжкие дни травли главной опорой для Бориса Пастернака была Ольга Ивинская.
А в это время в Париже (как о том написал Аркадий Ваксберг):
«Один из крупнейших французских театральных режиссёров (русского происхождения) Андре Барсак готовил на сцене руководимого им театра “Ателье” постановку “Клопа”».
Андре Барсак родился в Крыму, в семье французских виноделов. После смерти отца вернулся вместе с матерью во Францию. Был художником, режиссёром театра и кино, драматургом, театральным педагогом. Среди его учеников – Жан-Поль Бельмондо, Бриджит Бордо, Марина Влади и многие другие известные французские актёры. Барсак (между прочим, кавалер ордена Почётного легиона) ставил спектакли и по произведениям российских авторов (Тургенева, Достоевского, Чехова). В 1958 году им был переведён на французский язык и поставлен «Клоп» Маяковского.
Ольга Ивинская и Борис Пастернак
Аркадий Ваксберг:
«Успех барсаковского спектакля превзошёл все ожидания. Пресса всех направлений, кроме, разумеется, коммунистической, отметила талантливо раскрытый на сцене мудрым Барсаком замысел Маяковского. Совершенно восторженную статью о спектакле написал Юрий Анненков – художник и писатель, имевший все основания считать себя не просто другом, но и духовно близким Маяковскому человеком: “Это сатира не на переродившегося коммуниста, а на сам коммунизм, которому не надо было перерождаться, ибо он был таким изначально, по своей сути”».
С 21 февраля по 3 марта 1959 года должен был состояться официальный визит в СССР премьер-министра Великобритании Гарольда Макмиллана и министра иностранных дел Селвина Ллойда. Макмиллан выразил желание посетить «переделкинского затворника» Бориса Пастернака и выяснить у него причины отказа от Нобелевской премии. Пастернака тотчас же вызвали к Генеральному прокурору СССР Роману Андреевичу Руденко, который предложил ему уехать из Москвы и Подмосковья на время пребывания высоких британских гостей. При этом поэту было напомнено, что за опубликованный за рубежом роман «Доктор Живаго» на него может быть заведено дело по статье 64 Уголовного кодекса («Измена Родине»). И Борис Пастернак уехал в Грузию, где гостил с 20 февраля по 2 марта.
Гарольду Макмиллану встретиться с автором «Доктора Живаго» не удалось. Но за Нобелевского лауреата вступился весь мир. Президент Индии Джавахарлал Неру и французский писатель (и Нобелевский лауреат) Альбер Камю убеждали советского лидера Никиту Хрущёва оставить Бориса Пастернака в покое. И поэта не тронули.
Но Хрущёв, хоть и предал анафеме культ личности Сталина, хоть разрешил проводить реабилитацию «невинно осуждённых», хоть позволил начаться в стране некоторой «оттепели», был по сути своей большевиком-сталинцем, который не мог допустить, чтобы его заставили идти по пути, указанному мировым общественным мнением, и пощадить какого-то Нобелевского лауреата. Раз президиум ЦК назвал роман Пастернака «клеветническим», раз советская общественность посчитала этого писателя «паршивой овцой», которая хуже «свиньи», то он должен был понести суровое наказание.
И сотрудникам секретнейшей лаборатории МГБ, надо полагать, тут же дали секретное указание заняться автором «Доктора Живаго». Ведь если чекистские «доктора» помогли академику Ивану Павлову скончаться от «пневмонии», а писателю Михаилу Зощенко умереть от «отравления никотином», почему бы им не попробовать отправить на тот свет и поэта Бориса Пастернака?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});