Фантастика 2025-24 - Владимир Мухин

куртки, закатывая рукава белых рубашек выше локтей и расстегивая «лишние» пуговички. Это уже не удивляло, ведь в моем доме они чувствовали себя своими, поэтому не задурялись никакими правилами поведения, кроме того девиза, который запечатлели на подарках. А я, еще раз полюбовавшись на перстень, задумчиво пробормотал:

— Хороший мастер. Но его рука мне не знакома.

— Он беженец. Из Дитрена. Приехал чуть менее месяца назад и пытается выжить. Увы, пока без особого успеха. Скажем, я наткнулся на его мастерскую совершенно случайно, когда искал, чем бы еще порадовать своих девочек, заболтался с Ивицей и ошибся дверью…

— Что он за человек? — спросил я.

— Честно говоря, толком не понял… — признался Койрен. — Знаю лишь, что потерял дом во время пожара, а потом проехал через половину Маллора, чтобы, в итоге, снять жалкую пристройку в Оружейном конце Торговой слободы. Что у него на шее жена, две меньшицы и пятеро детей. Что он замотан, озлоблен и угрюм. Но слово держит. И дело знает.

— Как его зовут?

— Ялошем. По прозвищу Мизинец. А что?

— Есть у меня одна идейка, для воплощения в жизнь которой требуется хороший ювелир… — чуть поколебавшись, сказал я. — Если твой Ялош понравится, как человек, то я предложу ему пойти под мою руку. И построю ему мастерскую по соседству с лавкой Колина.

Магнус прищурился и склонил голову к плечу:

— Хочешь, чтобы он продавал сразу и платья, и украшения, которые к ним подходят?

— Угу! — подтвердил я. — А еще хочу найти мастера, способного тачать по-настоящему красивую обувь.

— Девочкам говорить не буду, чтобы не разболтали… — пообещал он. — А сам буду присматриваться…

…После сытной трапезы разомлевшие гости нехотя встали из-за стола и поинтересовались, не будем ли мы возражать, если они откланяются, дабы съездить домой и подготовиться к приему.

— Будем! — хором ответили мы. А когда ар Койрены опешили, перестали издеваться: — Пока мы с вами отдыхали на озере, Колин закончил шить очередной заказ. Поэтому вместо того, чтобы ехать домой, вы можете подняться в гостевую спальню и переодеться. Хотя, на мой взгляд, собираться еще рановато.

Рановато? Женщины исчезли, толком не дослушав моих объяснений. Все! Оставив в обеденном зале только нас Магнусом. Мы переглянулись и рассмеялись, налили себе еще по кубку ягодного взвара, откинулись на спинки кресел и расслабились. Как ни странно, совсем ненадолго — не прошло и трех минут, как с лестницы послышался дробный топот, и в зал ворвались недавние беглянки. Причем Ивица, перелетевшая через порог самой первой, была настолько счастлива, что начала подпрыгивать и крутиться на месте, толком не успев переступить через порог:

— Магнус, Нейл, смотрите — у меня начали округляться бедра и попа! Видите⁈

— Ага! А еще немного увеличилась внутренняя часть икр… — улыбнулся я, наслаждаясь искрящейся радостью в глазах и эмоциях. — … и появились весьма симпатичные валики мышц вдоль позвоночника!

— Правда? — женщина тут же встала на носочки и, прогнувшись в пояснице, попыталась увидеть то, что я сказал. Но не смогла. Поэтому метнулась к мужу, пылко поцеловала его в губы, благодарно улыбнулась мне и в сопровождении веселящейся «свиты» снова унеслась наверх. К зеркалам.

— Ну вот, заметила! — расстроено вздохнул Магнус. А когда увидел мой недоумевающий взгляд, объяснил: — Я обратил внимание на то, что она начала округляться, еще несколько дней назад. Но промолчал. Ведь даже сомневаясь в том, что тренировками действительно можно изменить фигуру, Ивица занималась по два-три раза в день. А сейчас, увидев результат, доведет себя до изнеможения!

— Надо было сказать мне! — нахмурился я. И пообещал: — Не волнуйся, завтра на тренировке я ей объясню, что слишком большое количество повторений одного и того же движения уменьшает объем мышц…

…Увидев умопомрачительные наряды, очень смутно напоминающие костюмы торренских наемниц, зато превращающие красоту наших женщин в нечто по-звериному дикое и хищное, Магнус сглотнул подступивший к горлу комок и ошарашено посмотрел на меня:

— Как он это делает⁈

— Кто, Колин? — ухмыльнулся я.

— Ага! От них веет опасностью так сильно, что хочется потянуться к мечу!

— Он видит нашу внутреннюю суть! — «совершенно серьезно» заявила Майра, одновременно плеснув в меня весельем. — И иногда показывает ее окружающим.

— Так шутить нельзя! Я на мгновение поверил! — возмутился Койрен, а когда увидел, что его жена обиженно выпячивает губку, наконец, догадался высказать «правильное» мнение: — Дамы, вы выглядите невероятно красивыми и невероятно опасными!

— А то ж! — гордо подбоченилась Ивица, мгновенно забыв о притворной обиде. — На мне сейчас столько оружия, что я сама себя боюсь!

Оружия было действительно много — кроме сбруи с тремя ножами, прятавшейся под одеждой, на ее поясе болтался кинжал старшей жены, а из волос торчали рукояти авад. И хотя пользоваться всем этим она еще не умела, зато научилась подражать подругам, поэтому выглядела пусть мелковатой и темненькой, но вполне настоящей инеевой кобылицей. Или инеевым жеребенком?

— Себя бояться не надо. Поехали пугать других! — предложил я и, показывая пример, первым вышел в коридор. А уже через пять минут первым выехал со двора…

…По вечернему Лайвену передвигались крайне неспешно, получая удовольствие от шуточных перепалок и ошалевших взглядов всех встречных и поперечных, поэтому на территорию королевского дворца въехали одними из последних. Продолжая веселиться, добрались до крыльца парадного входа, спешились, поднялись по ступенькам и пошли по Золотой Анфиладе. Как обычно, вызывая вспышки самых разнообразных эмоций в душах тех, кого встречали по пути.

Перед тем, как переступить порог зала для приемов, остановились. И, переговорив с герольдом, минуты полторы зевали, дожидаясь, пока он объявит всех нас по именам и прозвищам. И, тем самым, проигнорировали сразу несколько правил этикета.

Реакция собравшихся на наше одновременное появление превзошла самые смелые ожидания. Сначала в зале прекратились все разговоры. И все, кто в нем находился, повернулись в нашу сторону, не стесняясь вставать на цыпочки или даже подпрыгивать. Через пару мгновений послышались первые шепотки, постепенно превратившиеся в слитный гул, а из дальнего правого угла помещения, в котором, по ощущениям, находился Талвар ар Аннер, почувствовалась вспышка бешенства.

— Нам, определенно, не рады… — плотоядно ухмыльнулась Вэйлька и заставила отшатнуться какого-то ар Весса. — Значит, повеселимся!

«Веселье» началось в конце первой четверти «обязательного» круга, сразу после того, как мы закончили обмениваться любезностями с главой рода Зегилей и