Нож сновидений - Роберт Джордан

– Можем убить ее и спрятать тело, – предложила Аллиандре, приводя в порядок свои длинные волосы. Во время возни с Дайрайне они порядком растрепались.

– Где? – осведомилась Майгдин, расправляя пальцами свои солнечно-золотые локоны. Прозвучало это совсем не так, как должна разговаривать горничная с королевой. В плену все равны, а соблюдение иерархии играет на руку захватчикам. И Аллиандре потребовалось некоторое время, чтобы принять это. – Нужно спрятать ее так, чтобы труп не нашли в течение, по крайней мере, дня. Севанна может отправить за Галиной погоню, чтобы вернуть нас, если вдруг заподозрит наше участие в убийстве ее собственности. – В последнее слово она вложила все презрение, на которое только была способна. – И сомневаюсь, что Галина станет им препятствовать.

Дайрайне принялась дергаться и мычать сильнее, чем раньше. Возможно, она все же решила поумолять.

– Мы не будем ее убивать, – сказала им Фэйли. Она отнюдь не была брезглива или милосердна. Просто до подходящего места, где можно спрятать тело, чтобы его долго не могли бы найти, невозможно добраться незамеченными. – Боюсь, наши планы немного изменились. Ждите тут.

Высунув голову наружу, Фэйли увидела, что небо уже почти светлеет, и сразу поняла, что же вызвало подозрения у Дайрайне. Как и было обговорено заранее, у палатки уже ждали Байн и Чиад в простых белых платьях, готовые сопровождать девушек к условленному месту встречи. Ролан и его друзья, скорее всего, еще не позавтракали, – по крайней мере, Фэйли надеялась, что это так, потому что с них станется учинить какую-нибудь глупость и разрушить все планы, – и Байн с Чиад вызвались прогнать любых мужчин, которые попытаются встать у них на дороге. Фэйли не стала спрашивать, как они намереваются это сделать. Пусть это останется тайной. Такие поступки заслуживают благодарности. Две гай’шайн с плетеными корзинами в руках вряд ли вызвали бы у кайриэнки подозрения, но на узком пятачке между палатками топталось три-четыре десятка гай’шайн. На Фэйли было обращено простодушное круглое лицо Аравин в обрамлении белого капюшона, и красивое личико Лузары. Тут же стояли Алвон и его сын Тэрил, одетые с ног до головы в парусину, и пухленькая Алайния в грязном белом платье, серебряных дел мастер из Амадиции и Дормин, коренастый кайриэнец-сапожник и тощая ткачиха Корвила, местная, из Алтары. Тут не было и десятой части тех, кто поклялся Фэйли в верности, однако такое количество собравшихся здесь гай’шайн вызвало бы подозрения даже у камня. Особенно, если зайти потом в палатку и застать троих обитательниц полностью одетыми. И еще Дайрайне, должно быть, знала, кого Севанна вызвала на это утро. Как они выяснили, что Фэйли бежит именно сегодня? Теперь уже слишком поздно задаваться таким вопросом. Если об этом прознали Шайдо, их троих вытащили бы из палатки намного раньше.

– Что вы все здесь делаете? – осведомилась Фэйли.

– Мы хотели увидеть вас еще разок до того, как вы уйдете, – ответил Тэрил, у него был очень резкий акцент, так что разобрать что-либо было непросто. – Мы были очень осторожны и пришли поодиночке и подвое.

Лузара радостно закивала, ее поддержали все остальные.

– Ну что ж, тогда сейчас и попрощаемся, – твердо сказала Фэйли. Не стоит говорить им, что они чуть не разрушили все планы побега. – До тех пор, пока я не вернусь за вами. – Если отец не даст ей армию, то поможет Перрин. И его дружба с Рандом ал’Тором только поспособствует этому. Свет, где же он? Нет! Она должна радоваться, что его не поймали и не убили при попытке тайком пробраться в лагерь и похитить ее. Она должна радоваться, а не строить догадки о том, что его так задержало. – Теперь идите, пока вас кто-нибудь не увидел и не побежал жаловаться. И никому не рассказывайте о случившемся.

В ее сторонниках сомневаться не приходится, иначе ее бы давно уже заковали в цепи, но среди гай’шайн слишком много таких, как Дайрайне, и не только среди кайриэнцев, которые пробыли в плену уже достаточно долго. Некоторые просто от природы склонны к лизоблюдству.

Некоторые поклонились, некоторые присели в реверансе, а кто-то подобострастно приложил кулак ко лбу, после чего все с расстроенным видом разбрелись в разные стороны. Свет, значит, они и правда хотели посмотреть, как она уходит! Нет времени на негодование. Поспешив к Байн и Чиад, Фэйли торопливо описала то, что произошло в палатке.

Когда она закончила, айилки переглянулись и поставили корзины на землю, освободив руки, чтобы обменяться парой фраз на языке жестов Дев. Фэйли отвернулась, так как понимала, что содержание этого немого диалога должно остаться между двумя женщинами. Все равно, ей удалось бы разобрать только малую часть. Их руки двигались слишком быстро. Рыжеволосая Байн с темно-синими глазами была почти на пол-ладони выше Фэйли, а сероглазая Чиад – всего на палец. Обе были ее близкими подругами, но друг с другом женщин связывали узы первых сестер, а это куда прочнее любой дружбы.

– Мы позаботимся о Дайрайне, Сайган, – наконец объявила Чиад. – Но это значит, что вам придется идти в город одним.

Фэйли вздохнула, но здесь уж ничего не поделаешь. Может, Ролан уже проснулся. Возможно, он в эту секунду как раз наблюдает за ней. Такое ощущение, что он всегда появляется в тот момент, когда особенно нужен. И он, конечно же, не станет препятствовать ее бегству, ведь он сам обещал забрать ее, когда уйдет. И все же, он не оставлял надежды, пока Фэйли носит белое. Ох уж эти игры на поцелуи! Хотя, он может предпочесть подержать ее в одежде гай’шайн подольше. Когда мужчины хотят помочь, они всегда считают, что их путь самый правильный.

Байн и Чиад нырнули в маленькую островерхую палатку, а наружу вскочили Аллиандре с Майгдин. Пятеро внутри помещались с трудом. Майгдин зашла за палатку и вернулась с такой же корзиной, как у остальных. В каждой корзинке сверху лежали грязные одеяния гай’шайн, чтобы создать впечатление, что содержимое предназначено для стирки, но внутри были спрятаны: вполне сносные платья, нож, праща, веревка для силков, кремень и огниво, мешочки с мукой, еда для перекуса, сушеные бобы, соль и дрожжи и еще пара монет, которые им удалось отыскать. В общем, все, что может пригодиться по дороге на запад, к Перрину.

Может, Галина и выведет их из лагеря, однако непонятно, куда потом заведут ее дела Айз Седай. Так что с самого начала нужно полагаться только на себя. Не исключено, что женщина бросит их при первой же возможности.

Майгдин, сжимавшая в руках корзину, была воплощением решимости – зубы сжаты, взгляд тверд. А вот Аллиандре улыбалась.