Нож сновидений - Роберт Джордан

– Знамя! Стой! – эти два слова были произнесены немного нечетко, в знакомой шончанской манере. Люди в пластинчатых доспехах замерли. Остальные тоже остановились, но не так слаженно.

Мэт затаил дыхание. Это все работа та’верен. Вряд ли ему удалось бы расположить их более удачно, если бы он сам отдавал приказы. Он коснулся рукой плеча Теслин. Она вздрогнула, но ему нужно было тихо привлечь ее внимание.

– Знамя! – выкрикнул низкий голос. – По коням!

Солдаты принялись исполнять команду.

– Давай! – прошептал Мэт.

Медальон в виде лисьей головы, висевший у него на груди стал холодным, – над дорогой завис красный светящийся шар, осветив людей демоническим светом. Лишь мгновение Шончан изумленно оглядывались вокруг. По линии арбалетчиков перед Мэтом прокатился щелчок спускаемой тетивы, – тысяча арбалетных болтов устремилась на вражеский отряд, пробивая с такого близкого расстояния доспехи, сбивая людей с ног, заставляя лошадей вставать на дыбы и истошно ржать. Еще одна тысяча болтов обрушилась на врага с другого склона. Не каждый выстрел попадал в цель, однако это едва ли имело значение для тяжелого арбалета. Люди падали с раздробленными ногами, у кого-то вообще отрывало конечности. Солдаты неприятеля судорожно хватались за обрубки рук, силясь остановить хлещущую кровь. Людские крики едва не перекрывали ржание лошадей.

Мэт с интересом наблюдал, как стоящий рядом парень склонился, чтобы прицепить к тетиве пару крюков от громоздкого натяжного механизма, висевшего у него на поясе. Арбалетчик выпрямился, – тетива так и осталась ненатянутой. Стрелок пристроил натяжной механизм к задней части арбалета, подвинул небольшой рычажок на боку коробки и повернул ворот. Три быстрых оборота, сопровождаемые скрежетом, и тетива вновь натянута.

– К деревьям! – командовал низкий голос. – Нужно подобраться к ним вплотную, пока они перезаряжаются! Шевелитесь!

Кто-то попытался вскочить в седло и бросится в атаку верхом, а кто-то, выпустив поводья и копья, потянулся к мечу. Но никто не успел добраться до деревьев. Еще две тысячи арбалетных болтов обрушились на противника, сметая людей, пронзая их насквозь, сбивая всадников с лошадей. Арбалетчики снова принялись быстро накручивать ворот натяжного механизма, но это едва ли было теперь нужно. На дороге тут и там в агонии бились лошади. Из людей шевелились лишь те, кто пытался отыскать что-нибудь, что сойдет за жгут, чтобы не истечь кровью. Ветер донес удаляющийся стук копыт. Некоторые животные, возможно, унесли с собой и седоков. Низкий голос больше не отдавал команд.

– Мандеввин! – окликнул Мэт кайрэнца, – Здесь мы закончили. Поехали. Нам еще надо много куда успеть.

– Нужно остаться и предложить помощь, – твердо сказала Теслин. – Таковы законы войны.

– Это новый вид войны, – отрезал Мэт. Свет, над дорогой висела тишина, а он будто бы все еще слышал крики. – Пусть немного подождут и получат помощь от своих.

Туон прошептала что-то себе под нос. Что-то вроде:

– Лев не знает милосердия.

Какая-то нелепость.

Собрав своих людей, Мэт повел их через северный склон холма. Выжившим незачем знать численность отряда, одержавшего над ними верх. Через несколько часов он воссоединится с теми, кто был на противоположном холме, а еще через несколько – с Карломином. До рассвета Мэт планировал нанести еще один удар по Шончан. Он намеревался обратить их в бегство, чтобы они сами вышибли проклятую пробку из бутылки.

Глава 28

В Малдене

Еще затемно, когда Фэйли в последний раз застегивала на талии широкий пояс из золотых звеньев, в палатку, которая и без того была уже переполнена, вошла Дайрайне. Небо снаружи уже начинало светлеть, но внутри будто бы все еще стояла ночь. Однако глаза Фэйли уже приспособились к темноте. Стройная маленькая женщина с черными волосами, струившимися волнами до самой талии, хмурилась и зевала. Дайрайне была лишь на ступень ниже Верховной Опоры ее Дома в Кайриэне, однако это не помешало поднять ее среди ночи, потому что Севанна не могла уснуть и требовала, чтобы ей почитали вслух. Севанна обожала голос Дайрайне, а также, судя по всему, сплетни, которые та ей рассказывала о гай’шайн. Кайриэнка никогда не оказывалась среди тех, кого наказывали за неумение услужить Севанне. Дайрайне провела рукой по золотому ошейнику и вдруг застыла при виде Фэйли, Аллиандре и Майгдин, уже вставших и полностью одетых.

– Я, кажется, забыла положить книгу на место, – проговорила она голосом, напоминавшим хрустальный перезвон, и повернулась к выходу. – Севанна непременно меня накажет, если проснется и увидит, что ее книжка лежит не там, где нужно.

– Она врет, – прорычала Майгдин, и Дайрайне резво рванулась наружу.

Этого было достаточно, чтобы убедить Фэйли. Она схватила ее за капюшон и втащила обратно в палатку. Дайрайне открыла рот, чтобы закричать, но Аллиандре зажала его рукой, и они повалили женщину на застеленный одеялами пол палатки. Навалиться пришлось втроем. Пусть Дайрайне была маленькой, но извивалась она, как змея, царапалась и кусалась. Пока остальные держали потенциальную доносчицу, Фэйли достала один из ножей, которые ей удалось припрятать, – весьма сносный кинжал с заостренной стальной рукоятью и лезвием, длиннее ее ладони, и принялась разрезать одно из одеял на полосы.

– Как ты это поняла? – спросила Аллиандре, силясь удержать одну из рук Дайрайне и одновременно зажать ей рот так, чтобы не быть покусанной. Майгдин занималась ногами пленницы, усевшись на них верхом, вторую руку она заломила ей за спину. Дайрайне продолжала извиваться, хотя особых успехов это не имело.

– Сначала она хмурилась, а когда сказала про книгу, хмуриться перестала. Ну это и навело меня на мысль. Если бы Дайрайне и правда беспокоилась о наказании, она бы наоборот нахмурилась еще больше.

Пусть горничная из золотоволосой девушки и никудышная, но зато крайне наблюдательная.

– Но как она нас заподозрила?

Майгдин пожала плечами:

– Ну, должно быть, у кого-нибудь из нас был слишком удивленный или виноватый вид. Правда, не знаю, как ей удалось разглядеть это в темноте.

Девушки быстренько связали лодыжки Дайрайне, а потом стянули полоской ткани руки за спиной. Так особенно не поизвиваешься. Длинный лоскут, оторванный от ее платья и закрепленный еще одной полосой от одеяла, служил кляпом, так что теперь женщина могла только мычать. Дайрайне мотала головой и бросала на девушек яростные взоры. Фэйли едва могла разглядеть выражение ее лица, но на нем, скорее всего, написана либо ярость, либо мольба. Хотя умолять она умела только Шайдо. Она использовала свое положение гай’шайн Севанны, чтобы запугивать тех гай’шайн, которые Севанне не принадлежали, и ябедничала на тех, кто принадлежал. Проблема в том, что ее нельзя оставлять здесь. В любой момент может прийти кто-нибудь, чтобы позвать одну из них к Севанне.