Вся Урсула Ле Гуин в одном томе - Урсула К. Ле Гуин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После темноватой комнаты мотеля, где окна были закрыты полосатыми занавесками, простор утреннего голубого неба вызывал головокружение. Тени от дюн лежали на песке, холодные и синеватые, а пенные верхушки океанских волн и само море сверкали, как бенгальские огни. На пляже в ту и в другую сторону — хотя еще и половины восьмого не было! — сновали люди: ходили и бегали трусцой; поодиночке, парами и группами. Когда он пробегал мимо, они кивали ему и говорили: «Доброе утро!» Лысые или седые, в ярко-красных свитерах или в цветастых рубашках, они были «старшими братьями и сестрами», старавшимися держать форму.
Молодая пара, мужчина и женщина, промелькнула мимо Уоррена; оба неслись, как олени. И он потрусил за ними. Двойные отпечатки их ног на песке указывали, что шаг у них в два раза шире, чем у него. Чем дальше он убегал от мотеля, тем реже попадались «старшие».
Когда он находился на полпути к большой скале, замыкавшей пляж с юга, кругом не было уже почти ни души, если не считать той молодой пары, которая теперь пронеслась обратно, даже не посмотрев в его сторону и о чем-то заинтересованно беседуя; он с завистью заметил, что они оба ни чуточки не запыхались.
До скалы оказалось неблизко, но он добежал. Там он перевел дыхание, посидев на черном валуне возле небольшого озерца воды, оставшегося после прилива, и медленно потрусил обратно. Никакой необходимости насиловать себя не было. Пляж был теперь совершенно пуст, будто только что создан — создан для него одного, для первого человека на земле. И он был преисполнен благодарности.
В номере Уоррен принял душ и отправился на поиски места, где можно было бы приятно позавтракать.
«Приморский гриль-бар», принадлежавший некоему Тому, показался ему вполне подходящим местечком: скатерки в красную клетку, пышногрудые официантки…
— Ваша группа в саду, на веранде, сэр, — сообщила светловолосая толстушка и подала ему меню.
— Я не с ними, — сказал Уоррен, неожиданно вспыхнув от раздражения.
— А, тогда сюда, пожалуйста, — сказала девица, но каким-то совершенно незаинтересованным тоном, и это почему-то задело Уоррена. Она усадила его за столик у окна, откуда был виден весь клэтсэндский пляж.
По мере того как те, что сидели в саду, стали уходить — парами и группами — и собираться толпой перед заведением Тома, Уоррену стало казаться, что весь Клэтсэнд населен исключительно путешествующим старичьем; естественно, думал он, здешние маленькие общины круглый год обслуживают в основном пенсионеров, да и среди местного населения пенсионеров немало; Думая о налоговой демографии, он с огромным облегчением заметил проходившую мимо молодую женщину с двумя ребятишками. Потом еще одну пару — 'не то чтобы очень молодую, но и совсем не старую. И целая стая собак — крупных, веселых, свободных пляжных собак — пробежала мимо, то и дело останавливаясь, чтобы вежливо поприветствовать стариков.
Меню было «специально для лиц старшего возраста»: один кусочек бекона или колбасы, одно лишенное холестерина яичко, пшеничный тостик, намазанный чем-то малокалорийным, и сливы.
Уоррен заказал два таких, слишком легких завтрака и еще «жаркое по-домашнему». Кофе представлял собой теплую коричневую, чуть горьковатую водичку, но еда была хороша — горячая и сочная.
«Я с утра немного поработаю, а полдень проведу на пляже», — сказал себе Уоррен. Он любил знать, что именно будет делать даже в ближайшие часы; всегда тщательно прокапывал знакомую колею даже и на один день вперед. Быстрым шагом и вполне довольный собой, он вернулся в «Белую чайку». Бархатцы и ноготки так и сияли.
— Приветствую вас! Какой чудесный денек сегодня!
Уоррен попытался определить, из какого штата родом этот импозантный старик с широкими скулами и крупной лысой головой, коричневой от загара. Потом до него дошло, что это и есть пресловутый Уэйн, любитель ловли форели.
— Здравствуйте! — откликнулся он. И чуть не прибавил: «Что, на рыбалку собрались?» — но решил промолчать. Разговор на эту тему, конечно, порадовал бы старика, но Уоррену не хотелось — он и сам как следует не мог понять почему — смешиваться с этим старичьем.
У себя в номере он почитал отчет, сделав кое-какие пометки, и набросал одно деловое предложение. Хотя в комнате было раздражающе темновато, работа спорилась; все здесь почему-то получалось очень легко, ничто его не отвлекало, и Уоррен вдруг обнаружил, что уже час дня. Он проработал слишком долго, увлекся и пропустил привычное время ланча. Он вдруг почувствовал страшный голод и снова пошел в город, прошелся по главной улице вверх, потом спустился по другой ее стороне на три квартала вниз, оценивая коммерческое великолепие залитых солнцем и исхлестанных солеными морскими ветрами магазинов и одноэтажных жилых домов, крытых серым гонтом. Никаких неоновых огней, никаких лотков с «хот-догами» и прочей «фастфуд». У них здесь очень неглупый городской совет, подумал Уоррен. И проводит весьма определенную политику. «Обеды у Эдны Дори» — вывеска выглядела вполне привлекательно; ему захотелось зайти «к Эдне» и как следует поесть, но сперва он все-таки заглянул в окно. Зал был почти пуст, лишь один столик занимала супружеская пара с малышом. Никаких седых и лысых голов. Да и столиков там было всего шесть. Уоррен вошел. Женщина, удивительно напоминающая кусок бревна, на который зачем-то напялили коротенькое платьице и фартучек, поздоровалась с ним, выглянув из кухни, и суховатым тоном объяснила:
— А у вашей группы, сэр, ланч в дансинге «Песчаная лиманда».
— Я не имею ни малейшего отношения ни к какой группе, — также сухо сообщил он.
— Ой, простите! — обрадовалась она. — Я просто подумала… Ну, в общем, садитесь, где понравится. — И она исчезла в кухне. Уоррен сел.
Морской язык был как следует обвалян в сухарях и отлично обжарен в большом количестве масла. Уоррен чувствовал, что в дансинге «Песчаная лиманда» он в лучшем случае получил бы лишь небольшой кусочек морского языка, СЛЕГКА обжаренного в МАЛОКАЛОРИЙНОМ масле.
После вкусного и сытного ланча он решил немного побродить по городу, вновь чувствуя себя совершенно счастливым. Он останавливался почти у каждой витрины и рассматривал сувениры. Он решил, что потом специально зайдет в один из этих магазинчиков и купит пепельницу в форме замка из песка — для Деби. Она ведь все еще курит, хоть и не в офисе, конечно. Потом Уоррен принялся весело раздумывать, не купить ли ему один из тех маленьких домиков, что виднелись к востоку от центральной улицы и выглядели такими тихими и безмятежными в заросших сорняками садиках
