Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953). - Николай Капченко

Но было бы упрощением все сводить к Черчиллю. В своей политике враждебности по отношению к СССР он не только опирался, но и находил надежного партнера в лице нового президента США. 23 апреля 1945 г. в беседе с Молотовым, прибывшим в США для участия в конференции Объединенных Наций в Сан-Франциско, Трумэн допустил ряд грубых выпадов против СССР, обвинив Советское правительство в том, что оно-де не выполняет решений Крымской конференции. «Я сожалел, – вспоминал Гарриман, – что Трумэн пошел на такую резкость, поскольку такое поведение позволяло Молотову сообщить Сталину, что политика Рузвельта отбрасывается»[733].

В политике западных держав появилась тенденция ревизовать отдельные решения Крымской конференции (о Польше, о Декларации об освобожденной Европе, о репарациях с Германии и др.). Так, английское и американское правительства отошли от установок Крымской конференции по вопросу об образовании Временного польского правительства национального единства, истолковывая принятое решение о реорганизации действовавшего народно-демократического Временного правительства Польской Республики как его ликвидацию и создание совершенно нового правительства. Давая свою ограниченную, буржуазную интерпретацию понятиям «демократические учреждения» и др., содержавшимся в Декларации об освобожденной Европе, правящие круги западных держав отказывались признавать народно-демократические правительства в Болгарии, Венгрии и Румынии.

Но вернемся к ходу самой конференции. 17 июля состоялась первая встреча Сталина с новым президентом США. Во время беседы президент Трумэн заявил главе Советского правительства, что «он очень рад встрече с генералиссимусом Сталиным, с которым он хотел бы установить такие же дружественные отношения, какие у генералиссимуса Сталина были с президентом Рузвельтом. Он, Трумэн, уверен в необходимости этого, так как он считает, что судьба мира находится в руках трех держав. Он хочет быть другом генералиссимуса Сталина. Он не дипломат и любит говорить прямо.

Сталин отвечает, что со стороны Советского правительства имеется полная готовность идти вместе с США»[734].

И Сталин здесь ничуть не лукавил. Он был заинтересован в развитии сотрудничества и в том, чтобы между партнерами по коалиции господствовали искренние отношения и чтобы не было попыток с чьей бы то ни было стороны пытаться обмануть партнера, ввести его в заблуждение. Он пропагандировал искренность и взаимное доверие между партнерами по коалиции. И здесь стоит привести его заявление на этот счет, которое он сделал в беседе с Черчиллем еще во время Ялтинской конференции. Тогда советский лидер заявил: «Я говорю, – сказал он, – как старый человек; вот почему я говорю так много. Но я хочу выпить за наш союз, за то, чтобы он не утратил своего интимного характера, свободного выражения взглядов. В истории дипломатии я не знаю такого тесного союза трех великих держав, как этот, в котором союзники имели бы возможность так откровенно высказывать свои взгляды. Я знаю, что некоторым кругам это замечание покажется наивным.

В союзе союзники не должны обманывать друг друга. Быть может, это наивно? Опытные дипломаты могут сказать: „А почему бы мне не обмануть моего союзника?“ Но я, как наивный человек, считаю, что лучше не обманывать своего союзника, даже если он дурак. Возможно, наш союз столь крепок именно потому, что мы не обманываем друг друга; или, быть может, потому что не так уж легко обмануть друг друга? Я провозглашаю тост за прочность союза наших трех держав. Да будет он сильным и устойчивым; да будем мы как можно более откровенны»[735].

Вполне понятно, что в эпицентре внимания конференции стояли вопросы, связанные с Германией. Заключенные ранее союзниками соглашения по Германии обеспечивали создание необходимого механизма для управления Германией в начальный оккупационный период, для переустройства ее жизни на миролюбивых демократических началах. Основополагающими документами являлись крымские соглашения о Германии, акт о безоговорочной капитуляции Германии, Декларация о поражении Германии, соглашение о зонах оккупации Германии и об управлении Большим Берлином, соглашение о контрольном механизме в Германии и др. К моменту созыва конференции в ЕКК было разработано еще одно соглашение – о некоторых дополнительных требованиях к Германии, которое было подписано 25 июля 1945 г. В этом соглашении были предусмотрены меры, направленные на разоружение и демилитаризацию Германии и на полную ликвидацию фашистского режима в Германии.

По настоянию советской стороны в соглашение были включены пункты, предусматривающие полное и окончательное упразднение всех вооруженных сил Германии, СС, СА, СД и гестапо со всеми их организациями, штабами и учреждениями, включая генеральный штаб, офицерский корпус, корпус резервистов, военные училища, организации ветеранов войны и все другие военные и полувоенные организации вместе с их клубами и ассоциациями; запрещение всех видов военного обучения и организаций, способных содействовать военному обучению; а также упразднение национал-социалистской партии и объявление ее вне закона.

Проект США о политике в отношении Германии, по которому велось обсуждение, содержал многие важные положения прежних соглашений союзников о Германии, что облегчало достижение согласованного решения.

Уже на второй день работы конференции в основном были одобрены политические принципы координированной политики трех держав в отношении Германии.

Значительно труднее было согласовать экономические принципы обращения с Германией, связанные с вопросами ликвидации военно-экономического потенциала Германии, взимания репараций, авансовых поставок из Германии, снабжения Германии продовольствием и топливом, а также другими экономическими и финансовыми вопросами. Западные державы всячески стремились обеспечить себе свободу действий в области экономической политики в Германии, по крайней мере, в своих собственных зонах оккупации, в том числе и в таком важном вопросе, вытекавшем из факта поражения гитлеровской Германии, как вопрос о репарациях.

На заседаниях 31 июля и 1 августа главы правительств окончательно согласовали текст соглашения «Политические и экономические принципы, которыми необходимо руководствоваться при обращении с Германией в начальный контрольный период».

В основу этого соглашения были положены принципы демилитаризации, демократизации и денацификации Германии. «Германский милитаризм и нацизм будут искоренены, – говорилось в Сообщении о Берлинской конференции трех держав, – и Союзники, в согласии друг с другом, сейчас и в будущем, примут и другие меры, необходимые для того, чтобы Германия никогда больше не угрожала своим соседям или сохранению мира во всем мире». Одновременно три державы заявляли, что «союзники не намерены уничтожить или ввергнуть в рабство немецкий народ». Они провозгласили своим намерением «дать немецкому народу возможность подготовиться к тому, чтобы в дальнейшем осуществить реконструкцию своей жизни на демократической и мирной основе» и по достижении этой цели «с течением времени занять место среди свободных и мирных народов мира»[736].