Астрология и мифология - Семира Щепановская

К индоевропейскому корню weik ("сила"), кроме слова "чело-век, восходят русские слова "воин", "война" и лат. victoria ("победа"), викинг" и слав. "витязь", а также понятие добычи, обозначаемое славянским глаголом viti ("охотиться, желать, добывать", давшее начало слову "обильный"). Смысл, обозначающий силу дикой природы, смыкает образы войны и охоты (добычи). Воплощая активное вторжение человека в природу, архетип Марса перенимает от Стрельца образ охотника, бесстрашного перед чуждыми силами и владеющего оружием, чтобы завоевать своё.

Таков египетский охотник и воин Онурис (Ан-хара) или тамильский Муруган, бог охоты, войны и победы, связанный с весенней растительностью и почитанием огня. Его атрибуты — гирлянды цветов и алое копьё, а эпитет — "красный". Красный цвет характеризует Муругана подобно Рудре и многим другим марсианским персонажам: если Телец сливается с зелёной весенней растительностью, архетип Овна выбирает контрастный цвет, противостоящий ей, связанный со стихией огня и выделяющей личность из природного мира. Копьё является частым атрибутом марсианских богов, так как для владения им нужна сила. А кроме того, требуется выпустить его из руки, на момент доверив стихии: оно является самым мощным и грубым инструментом однократного поражения цели. Воплощая в себе единство и силу, Муруган имеет шесть лиц и двенадцать рук. В ритуалах, посвященных Муругану, жрец исполнял "танец безумия", показывающий неистовую силу бога, вырывающуюся за рамки принятого и понимаемого.

Образы воинов и охотников имеют частую связь с Солнцем, отражая экзальтацию в знаке Овна светила, дарующего силу первому месяцу весны. Онурис выступает как солнечный змееборец. Солнце олицетворяют ирокезский Агрескуи, защищающий воинов и охотников от опасностей леса и дикой природы, которому приносили в жертву собаку, и верховный бог ацтеков Уицилопотчли, бог войны, охоты и молодого Солнца, который в позитивной роли сливается с богом стихийных сил Тескатлипокой. Он заведует плодородием и предстаёт в виде воина в шлеме с луком или копьеметалкой. Уицилопотчли каждый день побеждает силы ночи, чтобы они не умертвили светило.

Мы упоминали Уицилопотчли в связи с мифологемой Девы — как умирающего и воскресающего бога, на главном празднике которого, приуроченном к дню зимнего солнцестояния, как дни рождения многих верховных богов (Мардука, Зевса, Митры, Святовита-Рода), в его изображение, сделанное из теста, стреляли из лука, что обозначало его символическую смерть. Потом хлеб делили на куски и ели, помогая воинственному богу возродится в мире и каждом из людей. Поскольку знак Овна символизирует весеннее возрождение, к нему тяготеют праздники Адониса, Аттиса или Диониса. Но они ещё не несут в себе марсианской несокрушимой силы — а только образ бессмертия природы. В отличие от них, в образе воина Уицилопотчли или отождествляемого с ним Мекситли (от которого, вероятно, ведёт начало название Мексики), ставится марсианский акцент на победе: зимней победе Солнца над тьмой или весеннем возрождении бога, которого уже не нужно оплакивать, так как его сила превосходит все существующее.

Боги возрождения природы часто связаны с целительством, а также с магией: её разрушительные силы выходят за рамки привычного и познанного мира, пугая человека, но и задействуя неведомые ресурсы, отчего и получается неожиданный позитивный эффект регенерации. Как покровитель первозданных природных сил Рудра наводит ужас на богов и именуется "великим асурой небес" и "убийцей", насылающим смерть через оружие, через яд или лихорадку. Но как обладатель жизненной энергии, он даёт долгую жизнь и исцеляет, как и Маруты, искусные в магии. Рудру называют лучшим из врачей, и это надо учитывать при определении роли Марса в медицинской астрологии: он связан с воспалительными процессами, но повышает иммунитет организма и мобилизует силы на выздоровление.

Как носитель природной магии, Рудра всевидящ и тысячеглаз: глаза в древних мифах часто служат символом сверхъестественной силы. Мы можем определить её как магию разума. Например, египетский охотник Гор обладает чудесным оком, которым он оживляет Осириса, заменяя его на престоле. В астрологии Марс также соотносится с глазами: зрение смыкается с видением верного пути, — а правильность действия приносит жизненную силу и даёт возможность организму вырабатывать те химические вещества, которые, в свою очередь, поддерживают зрение.

Шумеры изображали своих богов и самих молящихся с огромными глазами: так они стремились передать власть внутреннего мира на стадии пробуждения в человеке его высшего, марсианского, "я" — которое потом воплотилось в образе единого, личного бога. Зримо представить этот процесс помогают выводы В. К. Афанасьевой, описывающей искусство древней Месопотамии:

"В раннем шумерском искусстве… человек появляется как охотник-пастух, защищающий свои стада от нападения хищников, и как строитель храмов, как владыка-победитель и как жрец, совершающий культовые действия. Как будто бы человек сказал о себе впервые "я", точнее, "мы — люди", выделив себя из мира природы. Но это "я — мы" было не чисто человеческим, индивидуализированным "я", но мифологизированным. Оно было божеством, увиденным в образе человека, героем-родоначальником, и тем самым каждое "я" состояло с ним в родстве…

Новый этап в открытии мира можно определить формулой "я и мир". Но это "я" было в то же время божеством: божеством антропоморфным, т. е. таким, которое можно создать, только остановив внимание на себе самом"[124].

Таким образом, уже в III-ем тысячелетии до н. э. человек обратился к себе и познал божественность, скрытую в людях, а потом ещё шире открылся миру вокруг себя, сделав его более ясным, осязаемым и доступным. Последнюю идею прямо выражают огромные глаза и уши его богов. Глаза, как и уши, в Месопотамии считались вместилищем мудрости (а понятие мудрости имеет непосредственную связь с марсианским архетипом, о чем мы поговорим ниже). По-шумерски "ухо" и "мудрость" обозначались одной идеограммой, а словосочетание "ясные глаза" было метафорой магического прозрения. При этом шумерские скульптуры, даже когда изображают божеств плодородия, лишены чувственности: тело служит способом подчеркнуть сверхчеловеческие способности ("всевидение" и "всеслышание") или абстрактное намерение (молитвенный жест просителя).

Мы встречали образ "всевидения" в противоположных архетипах Урана и Солнца, связанных образом света: источник которого внешний (Небо) или внутренний (Солнце), и эти планеты также отвечают в астрологии за глаза. Мифологема Марса не делает этого последнего противопоставления: здесь образ огня — или пребывание Рудры одновременно в трех мирах — обозначает единство бога-духа (Уран) с природой (Солнце), что и связывает глаза с образом магии и целительства.

Образ глаза, который ещё встретится нам в этой мифологеме, остался символом высшей и порой разрушительной власти Бога в христианстве и в оккультизме (и на карте Таро, соответствующей планете Марс, глаз сияет над рушащейся башней своего личного мира, отгороженного от всечеловеческой реальности). В средневековье аналогичным известным символом магии