Время для жизни - 2 - taramans

— Ну я же и говорю… коновалы вы, товарищи! А волосы выстричь вокруг раны? — продолжила отчитывать женщину Минаева.

— Да? Как вы это себе представляете? В лесу, в темноте, при свете спички? — не сдавалась женщина.

Настя в ответ хмыкнула, но больше ничего не сказала. Потом в голове Ивана начало подергивать болью.

— Сейчас обработаем как положено…, - бормотала себе под нос Настя.

— Как он, товарищ военврач? — послушался чей-то голос.

«Х-м-м… Верейкис, что ли? А он-то чего здесь…».

Косов глаз не открывал. Во избежание, так сказать…

— Нормально! Если это слово можно применить к нашему курсанту Косову, — ответила Настя, — Голова… пуля прошла вскользь. Кожа повреждена, сотрясение головного мозга — наверняка. Левая рука — примерно тоже самое. Крови потерял сколько-то. Две недели, товарищ батальонный комиссар. В госпиталь, я думаю, его везти смысла нет. В нашей санчасти отлежится…

— Ага… это хорошо! Мне начальнику доложить нужно. Спасибо, Анастасия Ивановна!

Верейкис куда-то вышел, но в коридоре забубнили голоса.

«А там, похоже, народу-то — изрядно!».

— Ты… чучело! Ты почему не перевязался сразу? — почувствовал тычок пальцев в бок Иван.

— Времени не было, Наст… товарищ военврач второго ранга! — слабо вякнул в ответ Иван.

— Времени у него не было! Вот же… балбес! А если бы посерьезнее прилетело?

— Тогда…, - Косов вздохнул, — А вы бы всплакнули по мне, товарищ военврач?

— Я тебе сейчас всплакну, я тебе сейчас так всплакну! — и снова сильный, болючий щипок за бок, — Опять придуриваешься, да?

Сзади послышался негромкий «хмык» женщины.

— Интересные у вас отношения с курсантом, товарищ военврач…

— Вас мои отношения с данным курсантом волновать не должны, товарищ ветеринар! — отчеканила Настя.

— Поду-у-у-маешь…, - протянула та, — Если вы тут уж и без меня справитесь, я может быть пойду уже…

— Да, спасибо, всего доброго!

И когда женщина уже выходила из дверей кабинета, Настя ощутимо мягче попросила:

— Вы уж не обижайтесь на меня… Что-то переволновалась сегодня. И — спасибо вам! От души — спасибо!

Сквозь ресницы Косов увидел, что женщина чуть приостановилась, немного удивленно обвела взглядом его и стоящую за ним Настю, кивнула и вышла.

После этого в кабинет заглянул Карасев:

— Анастасия Ивановна! Тут… милиция спрашивает, можно ли поговорить с Косовым.

— Поговорить? Поговорить можно, если только недолго. Совсем недолго!

Но в кабинет зашли сразу несколько человек — пара милиционеров, причем один — в приличном чине, судя по петлицам.

«Все так же ни хрена не понимаю в их знаках различия! Балбес, как Настя сказала!».

А еще — Верейкис и Карасев.

— Товарищ курсант! Вы можете вкратце рассказать, что произошло? — обратился один из милицейских, чином вроде бы помладше.

— Так! Стоп, товарищи! Вы можете задать сейчас курсанту несколько вопросов, не более! Все разговоры — откладывайте на потом. Вам понятно? — «ишь ты… какая Настя строгая!».

Милицейские переглянулись явно недовольно, но Верейкис хранил молчание, а значит и им спорить с врачом было не с руки.

— Косов! У меня вопрос… а из чего в тебя стрелял этот бандит!

— Из револьвера…

Милицейские опять переглянулись:

— Но на месте мы ничего не нашли…

— У меня в планшете. Зачем же оружие без присмотра оставлять? Мало ли…

Найдя наган на указанном месте, оба мента не на шутку возбудились:

— Из него, Косов?

Иван в ответ чуть заметно кивнул, поморщившись от головной боли.

— Все, товарищи? Товарищ комиссар, можно увозить курсантов в училище! — скомандовала Настя, проводив явно недовольных милиционеров строгим взглядом.

— Погодите, погодите… а как же кони? — забеспокоился Косов.

Получив одобрительный взгляд комиссара, услышал ответ:

— А вот вас на моей «эмке» в училище с товарищем военврачом отправим, а сами с вашим взводным верхами вернемся! Не часто мне сейчас приходится верхом ездить. Молодость вспомнить — оно всегда неплохо. Да, Карасев?

Взводный, судя по лицу, не особо горел желанием трусить верхом от поселка Водников до училища. Да и молодость его — пока никуда не ушла. Но перечить комиссару в столь малом?

Сутки Иван проспал — как убитый. Потом просыпался пару раз — прошел с помощью Андрюхи, также «забритого» в санчасть, как нижнюю конечность повредившего, в санузел на оправку; потом — наоборот, осуществил прием пищи с помощью медсестры Симочки, что было весьма приятно, хоть аппетита и не было. И пришел в себя более или менее, только на второй день к вечеру. Голова болела, но уже — терпимо и падать без сознания было уже не обязательно. Мутило еще временами, но… то дело такое — понятное, и даже — преходящее.

Алешин рассказал Косову все, что тот пропустил, «отключившись» самым бессовестным образом.

— Я ж, Ваня, думал, что ты и правда… чуть только зацепило тебя. А когда народ прибежал, да все закрутилось… Фонарики там… А у тебя весь рукав в крови, и морда — как у того упыря, в кровище! Теперь-то мне понятно, почему мы так долго девчонку в себя привести не могли — она же на тебя как глянула, так еще больше и испугалась, чем тех грабителей-насильников.

«Это он так хохмит, Андрюха! А чего — пострадал несильно, зато — герой! Вон как быстро по палате шкандыбает, почти не хромая!».

— Девчонка-то — хоть как? — спросил Иван.

— А я — знаю? Пока там, в лесу были, она — то блевала, то плакала. А потом…, - Алешин пожал плечами.

— И что же, тебе как спасителю, не интересно — как себя чувствует спасенная?

Но Алешину эта тема была почему-то не интересна, и даже, по виду, неприятна.

«Может он думает, что эти хмыри успели ее… ага? Хотя… вот не помню, были ли признаки этого. Платье разодрано, но — то и в борьбе могло случится. А больше… больше толком ничего и не помню. Ну — оно понятно, сначала не до этого было,