Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами - Федор Раззаков

До развала Советского Союза свет увидели 17 серий «Ну, погоди!». Могло выйти и больше, если бы не трагедия: в августе 1987 года умер Анатолий Папанов, озвучивавший Волка. После этого было решено сериал закрыть. Однако в 1993 году, когда российские экраны заполонили американские компьютерные мультики, было решено реанимировать «Ну, погоди!», приурочив эту реанимацию к 25-летию сериала. Голос Папанова звучал вживую – из ранее записанных дублей, сбереженных Маргаритой Михеевой. Год спустя была снята еще одна серия – 18-я. Но эта серия была бледной копией прежнего «Ну, погоди!». В новом мультике чуть ли не в каждом кадре мелькали логотипы и реклама спонсоров, что уже было профанацией фильма. Котеночкин вынужден был пойти на это, поскольку в противном случае денег на съемки ему бы не дали. На этом история легендарного мультика тогда была завершена, и больше Котеночкин к нему не возвращался.

В последние годы Котеночкин ничего не снимал. Он был сопредседателем фестиваля детского анимационного кино «Золотая рыбка», руководил киностудией «Союзмультфильм», пытаясь вытащить ее из той разрухи, в которую ее вверг развал Советского Союза. Однако в 1999 году Котеночкин все-таки нашел возможность вернуться в профессию – начал снимать мультик «Попались все». Но поскольку студия к тому времени окончательно развалилась, ему пришлось доделывать фильм в домашних условиях. Все это не могло не сказаться на здоровье мультипликатора, которое и без того было не богатырским: у Котеночкина были диабет, ишемическая болезнь сердца, плохие сосуды.

Осенью 2000 года Котеночкин в очередной раз лег в больницу. Врачи хотели сделать ему операцию, но потом передумали – испугались, что не выдержит больное сердце.

19 ноября был праздник – День артиллерии, и к Котеночкину в больницу пришли два старых друга из спецшколы, в которой режиссер учился во время войны. Их дружбе шел уже шестой десяток, и в этот день они обязательно собирались вместе. Они просидели несколько часов, поговорили. А когда друзья ушли, Котеночкину стало плохо. Его срочно перевезли в реанимацию, однако спасти так и не смогли – на следующий день, 20 ноября, он скончался.

С момента смерти Вячеслава Котеночкина минуло шесть лет. Казалось, что после его ухода история легендарного мультфильма «Ну, погоди!» навсегда канула в Лету. Но это не так. Сын прославленного режиссера Алексей Котеночкин реанимировал «Ну, погоди!» и в 2005 году снял сразу две серии – 19-ю и 20-ю.

25 ноября – Александр ДОВЖЕНКО

В истории отечественного кинематографа имя этого человека стоит в одном ряду с классиками. Он мог работать в разных жанрах. Родоначальник такого жанра, как поэтическое кино, он снял и такой кассовый блокбастер, как «Щорс», который стал вровень со знаменитым «Чапаевым». Другой его фильм – «Земля» – завоюет международную славу и на Брюссельском кинофестивале будет назван в числе 12 лучших фильмов всех времен и народов. Однако все эти успехи достигались этим человеком невероятным напряжением духовных и физических сил, когда ему приходилось преодолевать и непонимание своих коллег, и мелочные придирки цензоров. Его сценарии запрещали, фильмы купировали, а однажды закрыли целую картину, когда до конца съемок оставались считаные дни. Все эти треволнения не могли бесследно пройти для больного сердца великого режиссера. И даже удивительно, что это с юности больное сердце выдержало столь долгий путь – 62 года.

Александр Довженко родился 12 сентября 1894 года в селе Сосница Черниговской губернии в крестьянской семье. С малых лет приобщился к труду, поскольку семья была большая и надо было помогать отцу: работать в поле, пасти коров, убирать во дворе. Поэтому когда Довженко подрос, единственной мечтой у него было – уехать куда-нибудь учиться, чтобы перестать сидеть на родительской шее. Эта мечта осуществилась в 1911 году, когда Довженко исполнилось 17 лет. Он уехал в городок Глухов, где поступил в учительскую семинарию. Причем не только потому, что сильно хотел стать учителем, а из-за стипендии – там она равнялась 120 рублям в год, что считалось неплохими деньгами в те годы. Стоит отметить, что из всех принятых в семинарию студентов Довженко был самым юным: остальные пришли туда, уже будучи учителями начальных школ с пятилетним, а то и с десятилетним стажем.

В семинарии быстро выяснилось, что те знания, которые Довженко приобрел в сельской школе и высшеначальном училище, слишком куцые и скудные. В итоге в семинарии Довженко числился в отстающих учениках и стипендия от него уплыла. Более того, чтобы его не выгнали на улицу, отцу пришлось даже продать десятину своей земли и заплатить эти деньги за дальнейшее обучение сына. Но отец не роптал, поскольку сам всю жизнь был неграмотный и теперь готов был пойти на все, лишь бы «выучить своего сына на пана».

Однако семинарию Довженко закончил в 1914 году практически таким же малограмотным человеком, каким в нее пришел. По его же словам: «Я вышел из нее политически неграмотным и темным юношей девятнадцати с половиной лет». Впереди маячила воинская служба и призыв на фронт, однако врачи от службы его освободили – нашли у Довженко проблемы с сердцем.

Первое время Довженко работал по профессии – учительствовал во Втором житомирском смешанном высшеначальном училище. Но втайне мечтал об Академии художеств, поскольку с детства увлекался живописью. Он и профессию учителя выбрал именно из-за этого: мечтал работать зимой, а летом ходить с этюдником где захочешь и сколько влезет. Но академия была в Санкт-Петербурге, а чтобы уехать туда и жить там, у Довженко не было денег. Он попытался поступить в Киевский университет, но его не приняли. Тогда он поступил в Коммерческий институт на экономический факультет. Учеба там совпала с бурными событиями: революцией и Гражданской войной. Довженко какое-то время метался, не зная, чью сторону принять. Одно время даже сошелся с подпанками, но быстро разочаровался в их идеологии и в итоге в середине 1919 года принял сторону большевиков. Спустя полгода его приняли в компартию Украины. Тогда же он едва не погиб.

Его направили в Житомир заведовать партшколой, но по дороге туда он попал в руки конного разъезда маршала Пилсудского. Его спросили о дислокации красноармейских частей, Довженко ответил «Не знаю», что было абсолютной правдой: он и в самом ничего об этом не знал. Тогда его приказали расстрелять. Довженко поставили у дерева, солдаты подняли винтовки, но вместо команды «Пли!» последовала другая: «Отставить!» Командир разъезда передумал расстреливать пленника и приказал доставить его в Киев. Невдалеке от Коростеня разъезд наскочил на красноармейскую часть и в неразберихе боя Довженко сумел сбежать. Он самостоятельно добрался до Киева и там связался с подпольщиками.