Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

Язык обезьян состоит из односложных гортанных слов, дополняемых жестами и знаками. Его почти невозможно дословно передать человеческой речью; но таков был смысл сказанного Акутом.

Некоторое время они шли молча. Мальчик был глубоко погружен в свои мысли, в которых преобладали ненависть и жажда мщения. Наконец он заговорил:

— Хорошо, Акут, — сказал он, — мы пойдём искать наших друзей, больших обезьян.

Глава 8

Год прошёл с тех пор, как два шведа в паническом ужасе бежали из страны коварного шейха. Маленькая Мериэм по-прежнему играла со своей Джикой. Джика истрепалась вконец, но для Мериэм она была прекрасна, как всегда. Девочка, склонившись над её костяной головой, шептала в не слышащие уши обо всех своих страданиях и надеждах, ибо перед лицом безнадежности надежда не покидала её. Правда, её мечты были довольно неопределенны: она мечтала о том, как она вместе с Джикой убежит в какое-нибудь уединенное место, где нет ни шейхов, ни злых Мабуну, и станет играть одна среди цветов, среди ярких птиц и веселых маленьких мартышек, резвящихся в чаще деревьев.

В этот день Мериэм сидела в траве на краю селения; она играла в тени развесистого дерева, которое росло за изгородью, окружавшей селение. Она строила для Джики шалаш из листьев. Перед шалашом был посажен лес из маленьких веточек. Камешки служили посудой. Джика готовила обед. Девочка непрерывно беседовала со своей маленькой подругой и была так погружена в домашние заботы Джики, что не заметила, как на дерево как раз над её головой неслышно вскочило какое-то странное существо.

Два внимательных глаза следили за нею сверху. В этой части деревни не было никого, кроме девочки; шейх несколько месяцев тому назад уехал на север. Маленькая Мериэм беззаботно играла, не подозревая, что в это самое время шейх возвращался домой во главе своего каравана и был в каком-нибудь часе пути от своей деревни…

Год прошёл с тех пор, как белые люди пулями прогнали мальчика обратно в джунгли. Он отправился после этого разыскивать племя человекообразных обезьян — это были единственные существа, на дружбу которых он мог рассчитывать. Несколько недель шея он с Акутом на восток, все углубляясь в джунгли. Год прошёл для Джека недаром: его мускулы приобрели крепость стали; он лазил и скакал по деревьям со сверхъестественной ловкостью; он научился великолепно владеть оружием.

За этот год Джек превратился в могучего силача с хитрым, сметливым умом. В сущности он был ещё мальчиком, но когда он принимался, играючи, бороться с огромным человекообразным, он всегда одерживал победу. Акут учил мальчика обезьяньей борьбе, и вряд ли можно было найти лучшего знатока военных приемов первобытного человека, и вряд ли существовал ученик, способный быстрее усваивать уроки своего учителя.

Блуждая по лесу в поисках племени больших человекообразных обезьян, Джек и Акут питались разными произведениями флоры и фауны джунглей. Когда лесные звери беззаботно шли к водопою, два страшных хищника неожиданно падали на них сверху, с нависших ветвей и оглушали их могучими кулаками. Часто Джек пускал в ход своё копьё — антилопы и зебры падали, поражённые метким ударом.

Юноша прикрывал свою наготу леопардовой шкурой, но не стыдливость побуждала его к этому. Враждебная встреча, оказанная ему людьми его расы, разбудила в нём инстинкты дикого зверя. В каждом человеке скрывается зверь, но в крови у Джека звериные инстинкты кипели и бурлили, потому что он унаследовал их от отца, который был воспитан среди диких зверей. Джек носил шкуру леопарда прежде всего как военный трофей, как символ своей доблести: он заколол леопарда ножом в схватке один на один. У него были вкусы первобытного человека, он любил украшать своё тело, а шкура показалась ему очень красивой; это была вторая причина, почему он носил её. А когда шкура высохла, растрескалась и начала разлезаться, — он не знал искусства дубления и выделки шкур, — он был так опечален, что долго не решался выбросить свой трофей. Когда же, через несколько дней, он заметил на плечах у одного чернокожего такую же шкуру, прекрасную, пушистую, правильно выделанную, он, не раздумывая ни минуты, бросился с ветвей дерева на спину ничего не подозревавшего дикаря, вонзил ему в сердце острый клинок и завладел драгоценной добычей.

Совесть не упрекала его за этот вооружённый грабеж. В джунглях сила есть право, и достаточно одного дня, чтобы эта истина глубоко укоренилась в сознании каждого, кто попадёт в этот лес, — будь то человек или зверь. Джек не сомневался, что если бы такой же случай представился дикарю, дикарь поступил бы точно так же. Жизнь мальчика и жизнь чернокожего в джунглях имеют такую же малую цену, как жизнь льва или буйвола, как жизнь зебры или оленя, как жизнь любой из тех бесчисленных тварей, которые ползают, бегают, прыгают и летают в тенистом сумраке дремучих лесов. Жизнь дана каждому человеку только одна, а врагов, которые стремятся отнять эту жизнь, множество. Чем больше ты уничтожишь врагов, тем больше у тебя шансов сохранить собственную жизнь. Итак, мальчик, улыбаясь, снял с побеждённого пеструю красивую шкуру и продолжал с Акутом прерванный путь. Они разыскивали племя больших обезьян, которое, конечно, встретит их с распростёртыми объятиями.

И вот в один прекрасный день Акут и Джек нашли тех, кого искали. В самой глубине джунглей, далеко от человеческих взоров, на ровной вершине холма Джек удостоился увидеть дикий танец Дум-Дум, которого не случалось видеть ни одному человеку, тот самый Дум-Дум, который некогда так лихо отплясывал его отец.

Джек и Акут спали в густых ветвях высокого дерева, когда до их слуха донёсся далёкий гул барабанов. Оба мгновенно проснулись. Акут первый понял, в чем дело.

— Большие обезьяны! — вскричал он. — Они пляшут Дум-Дум! Вставай, Корак, сын Тарзана, идём скорее к нашему народу!

Акут называл мальчика Кораком, потому что не мог выговорить его имени Джек. На языке обезьян Корак значит убийца. Убийца приподнялся с развесистой ветки, на которой он спал, прислонившись