Мятежный дом - Ольга Чигиринская

Бет развернулась и шагнула к нему так резко, что пропитанные кровью нижние юбки отлепились от колен.

— Никогда! — сказала она. — После того, что ты сказал, никогда я не выйду за тебя замуж, ни как Бон, ни как Ван-Вальден, ни как Мак-Интайр, ни как кто! Я не буду с тобой, даже если ты останешься единственный мужчиной на этой планете! Да во всей Галактике!

— Довольно, — Аэша Ли осторожно коснулась ее плеча. — Ваша приемная матушка, несомненно, будет рада вас видеть.

— Где? — у Бет словно мокрую нить протащили по горлу.

— Следуйте за носилками.

Не тратя времени, Бет побежала туда, куда увозили Дика. За ним уже закрылся лифт, но она знала, где во дворце медсектор, и помчалась туда по лестнице, большими прыжками. Она помнила, что бабушку заковали в наручники и увели куда-то, что тело дяди остывало на дуэльной площадке, а тело юного Гедеона — рядом с ним, но это все отодвинулось куда-то в сторону, главное было — Дик и мама.

Она догнала носилки у самых дверей и там же столкнулась с мамой, выходившей из кабинета.

И не придумала ничего умней, чем сказать:

— Ты… ты похудела.

Так. Спокойно. Перевести дыхание.

— Тебе так тяжело пришлось… Ты… Дик…

— Меня выгнали за недостаточную стерильность, — мама улыбнулась. Потом обняла Бет и прижала к себе. — А ты выросла, девочка. Как ты выросла!

Бет поняла, что она в самом деле выросла — мама смотрела на нее чуть снизу вверх.

— Давайте нежности отложим немножко на потом, — из-за какого-то поворота выскочила незнакомая чернявая девица. — О, ваши морлоки с вами, отлично. Возьмите оружие, — девица гостеприимно распахнула свой плащ, и Бет увидела, что ее пояс — настоящая оружейная лавка. — Что вам больше по руке? Я Шана, здравствуйте. Леди Мак-Интайр меня уже знает.

— Эта девушка — синоби, она охраняла нас, — пояснила мама. Девица повела плечами, и из-под ее плаща, теперь уже сзади, высыпался Джек.

— Мама! — заорал он, кидаясь леди Констанс на шею. А потом заметил Бет, но все-таки траекторию броска не поменял.

— А где Гус? — спросила мама.

— Они с Шастаром пошли другим маршрутом. Ну, знаете, яйца, корзина, все такое.

Послышался отдаленный грохот. Шана расслабила плечи.

— Так, переборки все закрыты… А где Ран? В смысле, Дик?

Не нравилась Бет эта девица. Откуда она знает Дика? Что за панибратский тон?

— На операционном столе.

— Что, так все серьезно?

— Поверхностные раны. Но их много.

— А-а, вечно он так — думает, что раз за шкуру не плачено, то и беречь ее не обязательно.

— Он только что убил вашего тайсё, — сама не зная почему, сказала она.

— Ага, — согласилась девушка. — Хороший был мужик. Ну, вы будете брать оружие, нет?

Бет цапнула первый же револьверник, проверила предохранитель энергоблок и кассету — и, только поймав взгляд мамы, поняла, что это движение стало привычным.

— Это мы в школе проходили, — сказала она. Мама продолжала смотреть вопросительно. — Ну, не только это. Я вообще не очень. Только так, чтобы защитить себя, если что… от не очень крутого противника.

— Сударыня? — девица Шана обратилась к маме, продолжая держать плащ нараспашку, как нелицензированная торговка.

— Благодарю, я… не так ловко обращаюсь с оружием.

— Мама, а можно мне? — тут же заканючил Джек. — Ну, мо-о-ожно?

— Нет, — Бет услышала в голосе мамы знакомую твердость.

— А почему Бет можно?

— Ты же слышал: Бет целый год училась этому в школе. Оружие — не игрушка, Джеки. Это опасная вещь. Она создана, чтобы убивать людей, и в неумелых руках она убивает без разбора.

— И в коридоре торчать — тоже не лучшая идея, — добавила Шана. — Давайте пройдем в комнату отдыха, а ваши морлоки пусть покараулят снаружи. Ой, простите, оговорилась. Ваши люди пусть покараулят снаружи.

Они сели на диванах в комнате отдыха. Девица передвинула один из диванов так, чтобы он стоял спинкой к двери, а другой — так, чтобы он стоял боком к каменной колонне. Теперь все, кто сидел на нем, были скрыты от взглядов — и выстрелов — из коридора. Девица выложила почти весь арсенал на стойку бара — вот оттуда под ее огонь легко попал бы любой прошедший через морлоков в коридоре.

— Кофе? — спросила она, открыв холодильник. — Пирожные? Обожаю пирожные.

— Сколько мы тут пробудем? — спросила Бет. — И вообще, что происходит?

Девица Шана уже заправляла кофейный автомат и жевала бустерное пирожное со вкусом шоколада.

— Дворцовый переворот, конечно, — пирожное оттопыривало щеку юной синоби.

— И на чьей мы… ты стороне?

Девица, не переставая жевать, приподняла луком выгнутые бровки, как бы обозначая этой гримаской всю меру идиотизма, содержащегося в вопросе. Но на Бет эти фокусы уже не действовали, и она продолжала пристально глядеть девице в глаза. Та сглотнула свой кусок пирожного и внятно сказала:

— На стороне Солнца-Государя Керета, конечно же.

Керету было так страшно всего лишь один раз в жизни — когда небольшой отряд наемников Лесана принял бой на улицах Пракрити, прикрывая отход беглой экс-императрицы и неучтенного наследника. Он не помнил деталей — лишь ощущение кромешного ужаса от поездки на безумной скорости по улицам пылающего города и по темным ущельям в горах.

Сейчас этот ужас вернулся. Немного позже был и стыд — он, взрослый парень двадцати лет, на несколько минут от страха потерял всякое соображение, и просто позволял морлокам-охранникам и синоби вести себя, как перепуганную овцу, по коридорам дворца. Его привели в «комнату безопасности» — небольшой бункер с прекрасно обороняемым входом и запасным выходом на крохотную глайдер-стоянку, спрятанную в скалах. Впрочем, бегства пока не планировалось.

Государыня Иннана уже ждала там.

— Что такое? Почему мы здесь, что происходит?! — когда мать одолевали сильные чувства, в ее голосе прорезались визгливые нотки. Керету это всегда было неприятно.

— Тысяча извинений, государыня, это сделано из соображений безопасности, — Аэша Ли совершила полное коленопреклонение и, почти касаясь губами пола, продолжала:

— Во дворце сейчас неспокойно, и лучше вам и Государю оставаться здесь пока все не уляжется.

С этими словами она встала, вынула из-за отворота платья сложенное письмо и, протянув его Керету, вновь совершила полное коленопреклонение.

Керет развернул бумагу и сразу узнал руку Шнайдера. Первая страница содержала полное титулование, и Керет поспешно перелистнул ее. Со второй начиналось:

«Будучи неспособен оправдать доверие Государя и недостоин Его милостей, я принимаю то решение, которое кажется мне в данной ситуации единственно возможным.

Государь, я передаю всю полноту власти в Ваши руки. Меня в этом поддерживают Северин Огата, Максим Ройе, Александр Кордо, Аэша Ли…» — Керету пришлось сморгнуть слезу и он не дочитал до конца списка, а это было полстраницы.

«…Если Ваш покойный слуга снискал хоть сколько-нибудь благоволения в Ваших очах, умоляю снизойти к следующим нижайшим просьбам…»

Нет, нет, нет, нет! Зачем ты так со мной, почему с своем последнем письме ты не говоришь со мной как с человеком?! Разве я этого не заслужил? Разве я этого не достоин?

«…Первое — приложить все усилия к заключению мира с Империей, как можно скорейшему, и для начала — к примирению с доминионами Ван-Вальденов и Мак-Интайров. Используйте юного Суну…»

Я не хочу его использовать. Я хочу заживо разорвать его лебедками в глайдер-порту. Он убил моих родителей. Моих единственных родителей, настоящих, а не тех, кто просто поставил две половые клетки. Он должен умереть как можно мучительней.

«…юного Суну, лорда Августина и Яна Шастара в качестве эмиссаров Своей высочайшей воли. Умоляю, не принимайте поспешных решений, продиктованных эмоциями. Не льщу себя надеждой, что успокоение моего недостойного духа будет занимать Ваше внимание, но все же осмелюсь сообщить, что дух мой не найдет покоя и память будет оскорблена, если Вы променяете мир на месть.

Если будет много непримиримых, следует споспешествовать как можно скорейшему их отлету к Инаре. Вождем их мог бы сделаться Бастиан Кордо. Не следует чинить им препятствий, напротив, величайшим благом будет, если они уберутся из локального пространства Картаго до того, как здесь появятся имперские корабли.

С гибелью Вашего недостойного слуги отпадает необходимость в Вашем браке с Элисабет Шнайдер-Бон. Пусть она избирает мужа себе по сердцу или остается одна, как ей больше захочется. Вас же я нижайше прошу обдумать возможный брак с одной из младших принцесс дома Риордан.

Словами не передать всю степень моего сожаления по поводу того, что приходится покидать вас в такое тяжелое время. Но судьба распорядилась так, что живой я представляю для вас значительно больше опасности, нежели приношу пользы, и потому лучше мне присоединиться к большинству.