Улыбнись мне, Артур Эдинброг - Антонина Крейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прекрасную вряд ли, — чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, я утёрла разбитый нос. — Как минимум прямо сейчас.
— Самую прекрасную на свете, — галантно возразил Бор. — Только тсс-с! — Он лукаво приложил палец к губам. — Это секрет, договорились?
— Что именно?
Эйфория от пережитой гонки захлёстывала меня с головой. От сидящего рядом Бориса буквально исходили волны жара, и, контрастируя с прохладной водой фонтана, в которую я опустила руку, они одновременно приносили удовольствие и приближали меня к обмороку.
— Всё наше приключение. Я хочу, чтобы детали принадлежали только нам с тобой. Это важно, Вилка! И то, что я такой нежный, — тоже тайна.
— Но ты не кажешься нежным^
— Покажусь, если познакомимся поближе. Признаться, пока ты не появилась, я часто думал, что все последние три года — это вообще галлюцинация, и на самом деле я лежу в коме, попав под машину, и никакого Гало не существует, а я лишь вижу чудный, странный сон, — финансист вдруг вздохнул так горько, что у меня в груди что-то понимающе сжалось. Тень пробежала по его лицу, и Бор, поморщившись, покрутил одно из своих колец на пальцах. — Хотя, возможно, ты тоже мираж, — добавил он, хмыкнув. — Просто усложнённый.
— Я точно не мираж, не надейся.
— Любой мираж сказал бы, что он не мираж!
Я ущипнула его за запястье:
— Видишь? Миражи так себя не ведут.
— Ты ущипнула меня! — наигранно вознегодовал он. — Я тебя спасаю, а ты меня щиплешь! О нет! Коварная!
Я засмеялась.
А потом продолжила хохотать. Это была чистейшая истерика: вечеринка и погоня, кровь и вино, ангелы и сущности, прошлое и будущее, моя сжатая пружиной тоска — одиночество в незнакомом мире… Вероятно, такое же, как у Бориса. Я смеялась почти до слёз, а Бор смотрел на меня торжествующе и азартно.
— Можно я проверю по-своему? — подмигнул он, выгадав паузу в моём хохоте.
— Что?
— Что ты действительно не мираж, — тихо сказал он и, не дожидаясь ответа, потянулся вперёд и поцеловал меня.
Ох. У меня внутри всё буквально обрушилось.
В смысле, и так, при взгляде на финансиста, ни у кого не возникало сомнений, что он хорош — ходячий тестостерон, чистейший образец альфа-самца, уверенного в своей неотразимости и испускающего такие феромоны, что даже скептически настроенные люди вроде меня чувствуют некое притяжение. Но одно дело теоретизировать, а другое — ощутить на себе.
Дикая смесь из гонки, спасения, страха и облегчения взрывалась внутри меня фейерверком, и поцелуй в теории мог бы стать идеальным, киношным её завершением. Ведь Борис знал, что делает: в первое мгновение я совсем обалдела от нахлынувших эмоций. Я судорожно вздохнула и прикрыла глаза, чувствуя, как сердце обливается горяченной кровью — возможно, такими и должны быть настоящие приключения?..
Но не тут-то было: поначалу ошеломивший меня факт поцелуя уже через секунду растерял всё своё потенциальное обаяние и, более того, вызвал у меня резкое отторжение. Ведь я кое о чём вспомнила. Вернее, кое о ком.
О холодном и строгом юноше, на которого с какой-то радости повесили судьбы мира.
Эта мысль была максимально внезапной, но… Именно появившийся перед моим внутренним взором Артур Ван Хофф Эдинброг в мгновение ока заставил меня прийти в себя, вздрогнуть и отстраниться.
Борис попробовал придвинуться ближе, но я ещё резче рванула назад, чуть не ухнув в бассейн.
— Не надо.
— Почему?..
— Просто не хочу.
— Хм. О’кей, — Борис кашлянул и отодвинулся. Взъерошил волосы и, подумав, подмигнул мне, мол, зря ты так, конечно, но я не обижаюсь. — Однако помни, Вилка, всё случившееся с нами — тайна! Тсс-с-с-с. — лукаво приложил он палец к губам.
А потом встал и за два быстрых шага скрылся в правом коридоре.
— Вилка! — тотчас услышала я негромкий оклик вдалеке.
И из-за левого угла вылетел маленький шарик-пульсар. Он подлетел ко мне, прочертил вокруг меня дугу, как спутник планеты, и с ликующим визгом унёсся обратно во тьму. Не успела я подскочить и хоть как-то пригладить волосы, поправить долбаную тогу, как шарик вернулся.
На сей раз за ним шёл Артур.
— Ну привет, фамильяр, — ровно сказал он, оглядев меня с головы до ног.
Лёгок на помине.
19
ВРЕМЯ
ВЗЯТЬСЯ ЗА УМ
Представляю, как я выглядела. В простыне, с разбитым носом, босиком и с таким характерным блеском в глазах. Ещё минуту назад он родился как блеск ликования, но теперь стремительно превратился в отблески стыда.
Стыда, разъедающего, как кислоты в фильмах про психопатов.
Артур молчал, продолжая смотреть на меня в упор. От него не укрылось ни моё тяжёлое дыхание, ни припухшие губы.
— И тебе привет, Артур, — наконец выдавила я. И, поскольку он не спешил с ответной репликой, сдавленно добавила: — Наверное, я должна попросить у тебя прощения.
Уточнять, за что, я не стала. За всё сразу. Пакетное предложение.
Эдинброг нахмурил брови.
— При чём тут прощение? — раздражённо процедил он. — Мы не друзья. Не родственники. Просто вынужденные партнёры в неприятной игре. И вроде как собирались сотрудничать. Я просил тебя поступить определённым образом. Ты проигнорировала эту просьбу. Что ж… Я сделал выводы. А извинений не надо. Они интересны только от тех, к кому ты неравнодушен. Занимайся дальше, чем хочешь: мне всё равно.
Он говорил, а я медленно заливалась краской. В носу щипало. К горлу подкатил комок.
— Чтоб ты знал, я занималась тем, что пыталась выведать информацию о том, куда попала и чьим фамильяром стала! — неожиданно взбрыкнула я. — Ни ты, ни твои идиотские соотечественники не спешили делиться со мной сведениями, тогда как дураку понятно, что сплетни об апокалипсисе, — я выделила это слово, — на пустом месте не рождаются! Я просто хотела узнать о тебе побольше!
— Перепихнувшись с другим? — зло уточнил Эдинброг.
Вот это он зря сказал.
Зря-зря-зря.
Я зарычала, готовая вцепиться ему ногтями в лицо:
— Ты должен был мне всё рассказать, придурок! Ты вёл себя просто бесчестно, укрывая от меня такое!
— Ничего я тебе не должен! — рявкнул он в ответ. — Тебя здесь скоро не будет, какая тебе разница? Меньше знаешь — крепче спишь!
— Иди к чёрту! Это мне решать: я имела право на свободу выбора — знать или не знать! А вы тут все ходите, закрыв глаза, рот и уши, как те дурацкие обезьянки, и если бы не нимфин, я бы вообще была не в курсе ваших грандиозных проблем!
— Вот и отлично, говорю же! Провела бы этот месяц как отпуск, без лишних нервов! — Артур сжал кулаки.
— По-твоему,
