Тремор - Каролина Эванс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таня замолчала. Обхватив руками шею, она покрутила ей в разные стороны. Кирилл с беспокойством смотрел на нее.
— А потом все изменилось. Папа умер, а мама с головой ушла в бизнес. Вспоминать о нем она не любит. И обо мне, пожалуй, тоже. Мы не часто общаемся, но… Я понимаю ее.
От холода она обхватила себя за локти. Кирилл крепко обнял ее, и они остановились прямо на подножии склона. Начинался дождь. Он все усиливался, а ребята не сходили с места. Теплая вода пропитывала их одежду, стекала по коже, а они так и стояли, слушая ее удары об листья. В этом безмолвии им как никогда были ясны мысли друг друга.
— Пойдем домой, — прошептал Кирилл.
Его серое худи стало темного цвета. Челка прилипла к лицу, разделив высокий лоб на две части. Но все, что видела Таня — это янтарные глаза, что, подобно солнцу, согревали ей душу взглядом.
Взявшись за руки, они побежали вниз. Дождевые капли как ручейки стекали по лицу, от чего-то вызывая у них улыбки. Они смеялись, когда теплый ветер с силой убирал им назад волосы. Мокрые пряди бились друг об друга, а ребята все ускорялись. Иногда они переглядывались. Выходило очень глупо. Оба чувствовали себя маленькими детьми, которые загулялись на улице. Казалось, дома родители отчитают их за мокрую одежду, положат в постель и сделают горячий чай. Казалось, этот момент будет всплывать в памяти так же, как разные мелочи из детства. Встречаясь глазами, они знали, что оба чувствуют это.
Вскоре у ряда кипарисов показался старый дуб с сухими ветками. Сразу за ним пролегало еще не обработанное лавандовое поле. Ребята перешли на шаг. Его фиолетовый оттенок от дождя выглядел еще насыщеннее. Аромат ощущался так ярко, словно букет лаванды поднесли прямо к носу. Свежесть асфальта сливалась с ним, вытесняя из головы все мысли.
Дом был уже совсем близко. Его терракотовая крыша виднелась за лиловыми цветами шафрана. Быстро миновав поле, ребята зашли в него.
— Пойдешь в душ? — спросил ее Кирилл, сняв с себя майку.
Влажная грудь чуть поблескивала в дневном свете. Изгибы ключиц и ряд кубиков слегка отбрасывали тень на бледную кожу. Таня замерла, смотря на рельеф подкаченных плеч. На то, как выделяет их полумрак комнаты.
— Иди первый, — сказала она и повернулась к шкафу. Кирилл в недоумении проводил ее взглядом.
Закрыв дверь ванной, он ждал, пока нагреется вода. Смотрел, как ее струи стекают по прозрачным стенкам кабины, падая на кафельный пол. Подставив под них пальцы, Кирилл зашел в душ. Его тут же обдало теплом. Закрыв глаза, он ощущал, как расслабляется его тело. Как мышцы, утомленные ходьбой, наконец, получили долгожданный отдых. За шумом воды он не слышал даже собственных мыслей.
Хлопнула дверь. Пальцы обхватили его плечи. Прерывистое дыхание казалось прохладным под паром. Протерев глаза, Кирилл обернулся на Таню. Ее обнаженное тело впервые предстало перед ним. С упругой груди по каплям стекала вода. Он с жаром припал к ней.
Пальцы сжали ему голову. Иногда пытались оттолкнуть его, но Кирилл даже не ощущал этого. Спускаясь все ниже, контроль все больше отпускал его. Ее вздохи, всхлипывания оставили его наедине со своей страстью. Он задыхался. Губы коснулись его ушей.
— Я… У меня ни разу не было этого.
Кирилл замер, а потом медленно поднял взгляд на нее. Кровь с силой билась в висках. Мысли с трудом приходили ему в голову.
— Я аккуратно.
Она слабо кивнула ему.
Выйдя из ванной, самоконтроль немного вернулся к Кириллу. Он донес Таню до кровати и наклонился к ней. Лучи солнца выглядывали из окна, освещая стройные ноги. Нежно целуя их под коленями, он не отрывал взгляда от ее лица. От того, как страсть и застенчивость беспрерывно боролись в нем. Но вот она закрыла глаза. Горячая волна пронзила ее.
Глава 14
Сколько бы Кирилл не пытался смотреть в окно, ни о чем не думая, мысли все равно настигали его. Стоило ему на пару секунд проникнуться внутренним безмолвием, как восторг тут же преобразовывался в них. Он сразу начинал представлять, как будет всегда медитировать с Таней, купит все необходимое для йоги и вообще изменит свою жизнь полностью.
«Черт!»
Кирилл встряхивал головой, отгоняя мысли. Прислушиваясь к звону чаш, он пытался отследить свое дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох, но между ними все равно возникали слова или образы. Казалось, разум играл с ним в глупую игру. Словно в нем сидел злой человечек, который нес всякий бред или зацикливал действия из прошлого. Это все больше начинало раздражать его.
— Я больше не могу.
— Терпи.
— Не могу.
— Еще две минуты. Делай, как получается.
И он делал, чувствуя, как от злости начинают гореть уши. Когда из окна подул ветер, стало легче. Его порывы чуть охладили пыл в нем. Кирилл смотрел на мирное колебание травы, погружался в ее зеленый цвет взглядом. И случилось странное — он словно проснулся. Все вокруг показалось таким объемным, что хотелось оглядеться.
Казалось, до этого Кирилл и не замечал ни мебели в комнате, ни голубых занавесок. Бежевые стены, ворсистый ковер под ним только сейчас дошли до его внимания. Он воспринимал пространство так, словно отделился от него.
В онемении Кирилл взглянул на свои руки. Казалось, они не принадлежат ему. Словно даже на самого себя он смотрел со стороны. Дыхание замерло.
— Все, — воскликнула Таня, как только прозвенел будильник.
— Да как так?! Я только втянулся.
Таня пожала плечами, едва сдерживая улыбку. Медленно потягиваясь, она подошла к тумбе и открыла прозрачную банку с травами. Аккуратно, почти беззвучно, она заполнила водой чашки. Как маленькая гейша поставила их на подставку и с идеально ровной спиной направилась к Кириллу.
— Молочный улун поможет закрепить эффект от медитации, — сказала Таня, ставя поднос перед ним.
— У меня получилось, почти получилось! В самом конце я будто вышел из матрицы как Нео.
— Поздравляю! С первого раза так редко кто чувствует.
— А когда это стало получаться у тебя?
Она пожала плечами.
— Не помню, я же занимаюсь этим с детства. Если хочешь, можем теперь всегда медитировать вместе, — сказала Таня после небольшой паузы.
Кирилл закивал головой. Встав с ковра, они вместе сели за стол. Граненая ваза с лавандой чуть
