По следам людоеда - Виталий Михайлович Егоров

спеша принялись заниматься домашним хозяйством: кололи дрова, разжигали костер. «Варят обед, – решил Пугачев. – Надо подойти под прикрытием отдельно стоящего балка, так они меня не заметят».

Пугачев опять в душе выматерил Тарасюка, который подсунул ему неисправную винтовку. «Обоих не смогу сразу завалить, если одного пристрелю, то второй либо убежит и позовет остальных на помощь, либо набросится на меня. Тут надо схитрить».

Добравшись до балка, он осторожно высунулся из-за угла и убедился, что двое заняты работой и ничего подозрительного не замечают. Пугачев еще раз выглянул из-за балка, а потом, окончательно решившись, выпрямился и шагнул в сторону людей. Пройти надо было метров тридцать. Пока он преодолевал это расстояние, двое старателей, увлеченные работой, по-прежнему его не замечали. Очевидно, их уверенность в том, что в радиусе нескольких сот километров нет ни одной живой души, сыграла с ними злую шутку. Когда перед ними вырос страшный, оборванный чернолицый человек с ружьем наперевес, бежать или пытаться защититься было поздно.

– А ну-ка, стоять на месте! – крикнул Пугачев сиплым голосом. – Будете слушать мои команды – останетесь живы!

Старатели побледнели, в их глазах было столько ужаса, что Пугачев, казалось, кожей чувствовал их состояние.

– Что вам надо? – наконец произнес старший из старателей. – Берите что хотите, только не стреляйте.

– Я же сказал, что будете жить, если станете меня слушаться! – крикнул в ответ Пугачев. – Возьми-ка, – он кинул старшему заранее припасенную проволоку, – и свяжи этого, – указал на молодого старателя.

– Это мой сын, он сделает все, что я скажу, зачем его связывать? – Отец хотел потянуть время, завести разговор, разрядить обстановку, но Пугачев его прервал.

– Я же сказал – слушаться меня! – взревел он. – Завяжи сыну руки назад!

Отец лихорадочно соображал: «Если я свяжу Сергея, а он вздумает нас убить, то мы обречены. А если попробовать на него наброситься, то у нас есть шанс: или сын убежит, или мы вдвоем его одолеем. Черт, откуда он к нам свалился? Может, сбежавший зэк? Если бы хотел, он нас давно пристрелил бы. Значит, не хочет убивать – только связать и ограбить». Знал бы он в эту минуту, что у стоящего напротив него человека-зверя ружье стреляет всего один раз! Он ради спасения сына, пусть и ценой своей жизни, набросился бы на него. Но угадать коварный план злодея отец не смог.

– Сергей, подойди, сынок, – он пытался успокоить сына, – он нам ничего не сделает, возьмет, что надо, и уйдет.

– Но, отец…

– Никаких отговорок, повернись. – И отец стал связывать руки сына сзади.

Когда он закончил, Пугачев приказал:

– А теперь идем в балок.

– Зачем? Мы можем тут посидеть, а ты… – хотел возразить отец, но злой окрик Пугачева остановил его:

– Я сказал, идем в балок!

Видя, что разговаривать с этим существом невозможно, отец и сын покорно двинулись в сторону балка. Там человек остановился и приказал:

– Идите еще дальше!

«Почему он нас отправляет дальше, может, хочет, чтобы мы ушли…» Отец не закончил свою мысль. Пуля, выпущенная Пугачевым, настигла его, он, как подкошенный, упал лицом вниз.

Сергей, увидев страшную картину смерти отца, с завязанными руками попытался убежать, но дорогу перегородила изгородь, он упал. Последнее, что он увидел, – искаженное от злости лицо убийцы, размахнувшегося винтовкой. Ударом приклада наотмашь Пугачев размозжил Сергею голову.

Не тронув трупы, Пугачев ринулся в дом искать золото. Он торопился, боясь, что старатели могли слышать выстрел. Под нарами он обнаружил железный ящик. Вскрыл хлипкий замок валявшимся тут же топором. Внутри ящика оказались патроны и золотой песок в стеклянной банке. Золото положил в рюкзак и принялся искать оружие. В сарае, приспособленном под склад продуктов и всевозможной утвари, нашел охотничье ружье. Схватил его и стал набивать продуктами рюкзак. Вернулся в дом, сунул в рюкзак две пачки патронов от найденного ружья. Возле печки заметил резиновые сапоги. Схватил сапоги – его обувь совсем прохудилась – и рванул в лес.

Бежал долго, около двух километров, и упал, обессиленный, на ковер из мха. Оглянулся – вроде погони нет. Достал из рюкзака золото и прикинул вес. «Килограмма два, – разочарованно подумал он, – такая большая бригада, а всего-то золота… Не густо что-то. Надо было молодого пытать, остальное золото наверняка припрятали в другом месте! Но все, дело сделано, сейчас к Короеду».

11

До Короеда Пугачев добирался неделю. Нашел свою спрятанную лодку и часть пути плыл по реке. Потом сошел на берег и дальше двигался лесом. Заприметил большое дерево, возле него, подняв мох, спрятал золото. На дерево повесил украденное у старателей ружье.

Когда подходил к избушке, залаяла собака. Видя, что тихо пробраться не удастся, Пугачев решил действовать в открытую:

– Эй, хозяин, ты где? Выходи, встречай гостя.

Из избушки вышел старик, всматриваясь в сторону леса, откуда шел Пугачев, и покрикивая на собаку.

– Зорька, фу, свои, свои…

Небольшая собачка неопределенной породы по кличке Зорька подбежала к Пугачеву и приветливо замахала хвостом. Теперь только Пугачев увидел хозяйство Короеда: добротная изба из крупных бревен, чуть поодаль банька, сарай…

– Гость-то кто? – прошамкал старик. – Какими судьбами?

– Издалека иду, рыжья искал, да, видать, не судьба, – посетовал Пугачев, решив не играть в кошки-мышки со стариком, а сразу представиться «хищником». Бояться ему было нечего.

– Золотишко – оно не каждому дается, – согласился старик, но в его голосе Пугачев уловил сомнение и подозрительность. – Ну, проходи, рассказывай, мил человек, кто ты и зачем.

Хозяйство Короеда находилось на правом берегу реки Эльги, в живописном месте – этакие райские кущи посреди неласковой природы. Завязывая разговор, старик поведал, что в Северном у него сын, который по снегу привозит ему на снегоходе еду, одежду и прочие необходимые вещи. Сам он иногда приезжает с сыном в поселок, там отрывается, пока родные не возьмут его за шкирку и не отправят обратно. Бывает, что приходит в поселок и возвращается обратно пешком.

– Стар стал, пешком уже трудно осилить дорогу, – пожаловался он Пугачеву.

Когда разговорились и речь пошла о Тарасюке, Короед нахмурился и, глядя исподлобья, спросил:

– Значит, ты задружился с этим сукиным сыном? Земля слухами полна, что появился у Тарасюка помощничек.

– Какая дружба! – стал оправдываться Пугачев. – Тарасюк хотел через меня золотишко иметь. А ведь имел, много имел, а денег-то дал с гулькин нос… – Пугачев обиженно замолк.

– Ты остерегайся этого человека. – старик испытующе посмотрел на Пугачева, не сдаст ли он его Тарасюку. – Через него много наших пострадало, вот, нонче постреляли друг друга…

– Я знаю, поэтому дел с ним уже не имею. – Пугачев хотел, чтобы старик ему