Само искушение - Триш Мори

– Но мне нужен костюм. Что ты наденешь?

Она втянула воздух сквозь стиснутые зубы:

– В этом-то и проблема. Надеть мне нечего.

Франко улыбнулся, несмотря на растущее желание:

– В этом я не сомневался.

– Я планировала завтра поехать в Маунт и купить что-нибудь.

– В Маунт-Гамбир? – Он тихонько выругался по-итальянски.

– Я слышала, что в магазине Бетти будет распродажа, и решила завтра туда заглянуть.

– Распродажа. В магазине Бетти. Ты хоть понимаешь, что церемония состоится в Оперном театре и в случае победы тебе придется подниматься на подиум, произносить речь и фотографироваться под разными углами?

Он заметил, что Холли побледнела и судорожно сглотнула.

– Тебе нужно необычное платье, – сказал он. – По-твоему, его можно купить на распродаже в магазине Бетти?

Она сжала кулаки, в ее глазах стояли слезы.

– Я это ненавижу. Почему все так сложно? Я просто хочу выращивать виноград и делать вино. А теперь эта церемония. Что мне делать?

– Все очень просто, – ответил Франко. – Сходи в магазин Бетти, если хочешь, и купи себе что-нибудь для поездки, только не цвета хаки. А достойное платье мы найдем в Сиднее.

Они вылетели в Сидней на два дня раньше, чтобы у них было время походить по магазинам. И вот Холли наблюдает за изменяющимся ландшафтом, пока их самолет заходит на посадку в Сиднее. Город купается в солнечном свете. Сиднейский Харбор-Бридж и Оперный театр горделиво выделяются на фоне красивой гавани.

Холли не предполагала, что понадобится целых два дня, чтобы купить мужской костюм и платье, хотя она ничего не знала о покупке одежды и обрадовалась, когда Франко взял на себя ответственность за это мероприятие. Она очень нервничала по поводу предстоящей субботней церемонии, поэтому лишние волнения ей были не нужны.

Сначала подадут аперитив перед ужином, и шесть финалистов, представленные гостям, произнесут речь, рассказывая о том, что вдохновляет их на виноделие и как они производят свое вино. Холли будет говорить в основном о Гусе. Она решила, что это единственный шанс сообщить, как много он сделал, чтобы создать из нее винодела.

Потом будет торжественный ужин, а в девять вечера объявят победителя, после чего все вернутся домой и жизнь войдет в нормальное русло.

Однако Холли сомневалась, что ее жизнь когда-нибудь снова станет нормальной.

Франко и Холли ждал ярко-красный автомобиль с блестящей хромовой отделкой. Посмотрев на него, она рассмеялась.

– «Мазерати»? – спросила она. – Ты арендовал «мазерати»?

– Что мне оставалось? Все вертолеты разобрали.

Она улыбнулась ему, когда он открыл для нее дверцу:

– Я просто терпеть не могу, когда так происходит.

Франко ловко вел скоростную машину по Сиднею.

– У тебя есть права на вождение на такой бешеной скорости? – поинтересовалась Холли.

– Успокойся. Я наполовину итальянец. Страсть к скорости у меня в крови.

Холли решила расслабиться, поэтому вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Она в Сиднее, едет в скоростном автомобиле с роскошным мужчиной и получает удовольствие.

Холли наблюдала, с каким наслаждением Франко управляет мощной машиной. Он прибавлял скорости и стремительно перестраивался на другую полосу движения при первой же возможности. Ей не хотелось думать, какую страховку придется заплатить, если они попадут в аварию. Франко выглядел абсолютно спокойным. Он рожден для вождения такого автомобиля. Вернее, такие автомобили производятся для богачей, подобных ему.

Ее удивляло, с какой легкостью он маневрирует на улицах незнакомого города. В Сиднее было плотное движение во время фестивалей, в выходные дни или разгар сезона, а в будни плотность автомобильного потока была максимальной.

– Откуда ты знаешь, куда ехать? – спросила Холли.

– Обычная интуиция, – ответил Франко.

Он выглядел чрезвычайно уверенным в себе, и она почти ему поверила.

Он взглянул на нее поверх солнцезащитных очков:

– На самом деле я посмотрел карту. Все не так сложно. Мы почти приехали.

Хотя Холли нравилась его игривость, которую он иногда демонстрировал, она сожалела, что узнала эту черту его характера. Сейчас ей намного сложнее убеждать себя, что их отношения временные. Холли начинала желать того, чего желать не следовало, потому что ее желания никогда не сбудутся.

Она внимательно смотрела на оживленные городские улицы, снующие туда-сюда автомобили и толпы пешеходов, обещая себе, что не попадет в эмоциональную ловушку. Она поклялась, что никогда не привяжется к Франко и не будет фантазировать о семейном счастье с ним. И все же уже сейчас она страшилась предстоящего расставания. Она знала, что будет скучать по нему, и понимала, что будет страдать.

У них осталось две недели. Две короткие недели.

Отведя волосы от лица, Холли глубоко вздохнула.

Воспользовавшись преимуществом на перекрестке, Франко подъехал к отелю:

– Приехали!

– Отель «Четсфилд»?! – воскликнула Холли. – Но я думала…

– Я забронировал номер в другом отеле, – сказал Франко.

– Зачем?

– Здесь у меня семейная скидка. – Он одарил ее улыбкой, от которой она рассмеялась.

Швейцар открыл Холли дверцу автомобиля и пригласил пройти в отель.

– Мои родители поженились здесь, – задумчиво произнесла она, рассматривая фасад каменного здания в классическом стиле, пока Франко передавал ключи от машины служащему.

– Я знаю. – Он снова посерьезнел. – Я надеюсь, ты не будешь возражать. Мне казалось, ты захочешь увидеть это место.

– Все хорошо. Только немного странно думать о том, что произошло здесь много лет назад.

– Я хочу кое-что тебе показать. Но сначала мы зарегистрируемся.

В ответ Холли кивнула и улыбнулась. Стеклянная дверь в латунной раме распахнулась, и она вошла в роскошный вестибюль сиднейского отеля Четсфилдов.

Холли показалось, что она вернулась в прошлое. Она шла по отделанному мрамором вестибюлю, но не старомодному, как прежде, а классически элегантному. Все вокруг дышало дороговизной и роскошью. В воздухе витал чистый и свежий аромат лимонника. Отель был великолепным. Холли полагала, что он был именно таким до того, как репутация Четсфилдов оказалась запятнана.

Регистрация прошла очень быстро. Удивительно, как все ускоряется, как только персонал слышит фамилию Четсфилд. Холли и Франко показали их номер.

Это были апартаменты класса люкс с прекрасным видом.

– Это наши самые лучшие апартаменты, – сказал вышколенный консьерж, открывая дверь номера.

За такие апартаменты богачи с удовольствием выкладывали кучу денег. Из окон открывался прекрасный вид на Сидней: с одной стороны располагался Оперный театр, с другой – сиднейский Харбор-Бридж.