Имперские амбиции - Андрей Звонков

— Я люблю ее. И я должен с нею объясниться. Если она откажет мне, я выйду за любую, кого укажет мать или вы…

Мудрый Рэдрик смотрел на страдающего юношу.

— Закон не запрещает королю выбирать себе жену из любой касты, кроме низшей. Как показывает опыт — артистки, циркачки, бродяжки-побирушки и поэтессы — плохо подходят на роль королев.

Эрик вскинулся.

— Она не низшего сословия! Она — маг. Ее отец — строитель островов. Это почетная каста! А она маг жизни — лекарь. Это не менее почетная каста!

— Вот и чудесно! — Рэдрик был абсолютно серьезен. — Вашему величеству угодно поговорить с ней или все-таки жениться?

— Я очень хочу, чтоб она стала моей женой.

— И королевой…

— Да.

— Но это большая ответственность, вы же понимаете, одно дело — выйти замуж за секретаря императора, и совсем другое — сознательно сунуть голову в корону. От этого она может отказаться.

— Я хотел с ней обвенчаться тайно, пока она не знает, что я император.

— И потом тайна открылась бы — но было поздно? — Мудрый советник не спрашивал, а открывал юному императору его тайные мысли.

— Да. И наша любовь преодолела бы все трудности. Она бы простила меня за этот обман.

— Даже если б простила, на обмане счастья не построить, ваше величество. А уж в таких делах тем более. Если вы хотите жениться на ней по любви и по совести, то предоставьте мне это дело.

— То есть?

— То есть, поручите мне — поговорить с Тефией Эдельвис, и я не стану обещать, но постараюсь сделать так, что она сама придет к вам во дворец.

— Мне предлагали доставить ее.

— Кто?

— Дежурный офицер.

— Долбодон… разве ж можно так?

— Вот и я подумал. А дороги в город, тайного хода отца он мне не говорит.

— И не скажет, ваше Величество, всему свое время.

— Когда вы отправитесь к ней?

— Прямо сейчас, мой король. — Советник поднялся с диванчика. — А пока, я вам рекомендую разобрать распоряжения, оставленные вашим отцом.

Уже у дверей Рэдрик остановился и сказал:

— Она должна быть в портовом госпитале?

— Да. — Эрик пересчитал дни, — она как раз сегодня дежурит. — Он вдруг встревожился, — А если она дежурит — ее не отпустят. Нет! Я должен сам идти!

— Вашему величеству не о чем беспокоиться. — Рэдрик толкнул одну створку двери. — Я же сказал, предоставьте это дело мне. А пока почитайте содержимое конвертов, оставленных императором.

Миттельшпиль

или парные пешки

13:00 Южный отрог Большого рипенского хребта

Ханутско-лидийская граница.

Место крушения разведывательного дирижабля

"Повелитель ветров"

Высота порядка четырех километров, плотный снег, изломанные синие тени на нежно изумрудном покрове, От порывистого ледяного ветра прикрывает обломок гондолы дирижабля с торчащими в разные стороны обрывками медных труб теплообменника.

Грид ждал друга, ушедшего на разведку. Время тянулось томительно. Хорошо, хоть ноги ничего не чувствуют, подумал маг, — уже отморозил, наверняка. Вдруг ему стало себя жалко. Как глупо. Их подстрелили как бакланов мальчишки, что бегают по берегам островов и учатся стрелять из лука. Он сунул руку за пазуху, достал брикет сухофруктов, отгрыз кусочек, принялся сосать. Ветер бил в прозрачную стену гондолы, задувал в трещины и все-таки студил израненное тело.

Грид проглотил сладкую жвачку, поскреб ногтями по трубам, и собрав щепотку снега сунул в рот. В животе потеплело. Сейчас бы наливочки! А ведь они брали с собой флягу. Где оно все? Где-то в горах.

— Грид! — Локерт возник внезапно из-за спины. — Хватай меня за шею, сейчас пойдем, я нашел пещеру, там согреемся и подумаем, что делать дальше.

— Он подхватил друга под спину, чуть не оскользнувшись, инстинктивно рванулся, дернув и Грида на себя. Тот заорал. Крик унесло ветром.

— Ты что? Прости! — Локерт от неожиданности отпустил друга, и тот повалившись на снег, простонал:

— Ноги! Ноги!

— Что ноги?

— Болят ноги! Я их чувствую, Лок! Ты что-то стронул! И ноги заболели! Нет, не так… я почувствовал ноги… Сейчас я встану. — Грид зашевелился, переворачиваясь на четвереньки и подтягивая к животу колени. — А я думал — конец.

— Ты только не спеши. Сейчас доберемся до убежища, там согреемся.

— Помогая другу, Локерт направился к найденной пещере. Двигаясь по своим же следам, он повалил Грида на снег и принял тащить за собой, используя кожаный плащ друга как волокушу. Внезапно вспомнив, он растер закоченевшие пальцы и принялся строить заклинание "воздушной подушки", чтоб друг летел по воздуху. Заклинание не выходило, мешал какой-то фон, в голове трещало, видимо от падения и взрыва, а может и от холода. Когда заклинание сорвалось в третий раз, Локерт с досады плюнул.

— Ничего не выходит. Что-то сбивает настрой.

— Я ощущаю магию, — сказал Грид, — очень высокое напряжение поля. Ты не чуешь?

— Не понимаю, что чую. Воспринимается как шум в голове.

— А у меня — гул. Это фон… я однажды чуял такое, тебя не было… на кафедре, ректор ставила стену огня, и заклинание сорвалось, она успела сбросить энергию в песок. Так вот от того пятна фонило примерно так же.

— Локерт снова потащил друга, благо под уклон. И дотащил, наконец, до темного провала, в который ветром занесло снежную горку, вот по ней, маги аккуратно спустились в тихий и темный грот. Грид немедленно повесил светящийся шар, чтоб определить — где же они оказались? Заклинание удалось, несмотря на фон.

— Оглядываясь, Локерт присвистнул.

— А ты говорил — пещера. — сказал Грид, указывая на забитый льдом оконный проем в стене. — Мы ж видели с тобой дома сверху.

— Но откуда на такой высоте? Кто может, мог тут жить? — Локерт пошел по периметру комнаты, Грид пустил шар за ним следом и тот поплыл в воздухе, потрескивая и искря. Белый свет выхватывал из темноты каменные, изъеденные временем и ветрами стены, и вдруг обозначил темный провал дверного проема. — Может найдешь, что-нибудь горючее? — попросил Грид, — я б костерчик запалил, погрелись бы?

Локерт направился к черному провалу.

— Пойду, поищу.

— Погоди! — Грид завозился, — подними руку! — Друг послушно выполнил приказ. А Грид, пристально глядя на кисть товарища, принялся читать заклинание — "фонарь", рука Локерта засветилась рассеянным зеленоватым светом. — Сожми кулак. — Лок сжал кулак и рассеянное свечение собралось в довольно яркий пучок. — Теперь иди. Я подожду.

Локерт канул в темноте, а Грид подтянулся к стене на руках и разулся, ощупал белые замерзшие ноги, попробовал растереть. Ноги ныли стылой морозной болью где-то в глубине. Казалось, будто болят не окоченевшие мышцы, а кости.