Божественная комедия - Алигьери Данте

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Комментарии

1 Гордись, Фьоренца, долей величавой!Ты над землей и морем бьешь крылом,И самый Ад твоей наполнен славой!

4 Я пять таких в собранье воровскомНашел сограждан, что могу стыдиться,Да и тебе немного чести в том.

7 Но если нам под утро правда снится,Ты ощутишь в один из близких дней,К чему и Прато, как и все, стремится;

10 Поэтому – тем лучше, чем скорей;Раз быть должно, так пусть бы миновало!С теченьем лет мне будет тяжелей.

13 По выступам, которые сначалаВели нас вниз, поднялся спутник мой,И я, влекомый им, взошел устало;

16 И дальше, одинокою тропойМеж трещин и камней хребта крутого,Нога не шла, не подсобясь рукой.

19 Тогда страдал я и страдаю снова,Когда припомню то, что я видал;И взнуздываю ум сильней былого,

22 Чтоб он без добрых правил не блуждал,И то, что мне дала звезда благаяИль кто-то лучший, сам я не попрал.

25 Как селянин, на холме отдыхая, -Когда сокроет ненадолго взглядТот, кем страна озарена земная,

28 И комары, сменяя мух, кружат, -Долину видит полной светлякамиТам, где он жнет, где режет виноград,

31 Так, видел я, вся искрилась огнямиВосьмая глубь, как только с двух сторонРасщелина открылась перед нами.

34 И как, конями поднят в небосклон,На колеснице Илия вздымался,А тот, кто был медведями отмщен,

37 Ему вослед глазами устремлялсяИ только пламень различал едва,Который вверх, как облачко, взвивался, -

40 Так движутся огни в гортани рва,И в каждом замкнут грешник утаенный,Хоть взор не замечает воровства.

43 С вершины моста я смотрел, склоненный,И, не держись я за одну из плит,Я бы упал, никем не понужденный;

46 И вождь, приметив мой усердный вид,Сказал мне так: "Здесь каждый дух затерянВнутри огня, которым он горит".

49 "Теперь, учитель, я вполне уверен, -Ответил я. – Уж я и сам постиг,И даже так спросить я был намерен:

52 Кто в том огне, что там вдали возник,Двойной вверху, как бы с костра подъятый,Где с братом был положен Полиник?"

55 "В нем мучатся, – ответил мой вожатый, -Улисс и Диомед, и так вдвоем,Как шли на гнев, идут путем расплаты;

58 Казнятся этим стонущим огнемИ ввод коня, разверзший стены града,Откуда римлян вышел славный дом,

61 И то, что Дейдамия в сенях АдаЗовет Ахилла, мертвая, стеня,И за Палладий в нем дана награда".

64 "Когда есть речь у этого огня,Учитель, – я сказал, – тебя молю я,Сто раз тебя молю, утешь меня,

67 Дождись, покуда, меж других кочуя,Рогатый пламень к нам не подойдет:Смотри, как я склонен к нему, тоскуя".

70 "Такая просьба, – мне он в свой черед, -Всегда к свершенью сердце расположит;Но твой язык на время пусть замрет.

73 Спрошу их я; то, что тебя тревожит,И сам я понял; а на твой вопросОни, как греки, промолчат, быть может".

76 Когда огонь пришел под наш утесИ место "и мгновенье подобало,Учитель мой, я слышал, произнес:

79 "О вы, чей пламень раздвояет жало!Когда почтил вас я в мой краткий час,Когда почтил вас много или мало,

82 Слагая в мире мой высокий сказ,Постойте; вы поведать мне повинны,Где, заблудясь, погиб один из вас".

85 С протяжным ропотом огонь старинныйКачнул свой больший рог; так иногдаТомится на ветру костер пустынный,

88 Туда клоня вершину и сюда,Как если б это был язык вещавший,Он издал голос и сказал: "Когда

91 Расстался я с Цирцеей, год скрывавшейМеня вблизи Гаэты, где потомПристал Эней, так этот край назвавший, -

94 Ни нежность к сыну, ни перед отцомСвященный страх, ни долг любви спокойныйБлиз Пенелопы с радостным челом

97 Не возмогли смирить мой голод знойныйИзведать мира дальний кругозорИ все, чем дурны люди и достойны.

100 И я в морской отважился простор,На малом судне выйдя одинокоС моей дружиной, верной с давних пор.

103 Я видел оба берега, Моррокко,Испанию, край сардов, рубежиВсех островов, раскиданных широко.

106 Уже мы были древние мужи,Войдя в пролив, в том дальнем месте света,Где Геркулес воздвиг свои межи,

109 Чтобы пловец не преступал запрета;Севилья справа отошла назад,Осталась слева, перед этим, Сетта.

112 "О братья, – так сказал я, – на закатПришедшие дорогой многотрудной!Тот малый срок, пока еще не спят

115 Земные чувства, их остаток скудныйОтдайте постиженью новизны,Чтоб, солнцу вслед, увидеть мир безлюдный!

118 Подумайте о том, чьи вы сыны:Вы созданы не для животной доли,Но к доблести и к знанью рождены".

121 Товарищей так живо укололиМои слова и ринули вперед,Что я и сам бы не сдержал их воли.

124 Кормой к рассвету, свой шальной полетНа крыльях весел судно устремило,Все время влево уклоняя ход.

127 Уже в ночи я видел все светилаДругого остья, и морская грудьСклонившееся наше заслонила.

130 Пять раз успел внизу луны блеснутьИ столько ж раз погаснуть свет заемный,С тех пор как мы пустились в дерзкий путь,

133 Когда гора, далекой грудой темной,Открылась нам; от века своегоЯ не видал еще такой огромной.

136 Сменилось плачем наше торжество:От новых стран поднялся вихрь, с налетаУдарил в судно, повернул его

139 Три раза в быстрине водоворота;Корма взметнулась на четвертый раз,Нос канул книзу, как назначил Кто-то,

142 И море, хлынув, поглотило нас".

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Комментарии

1 Уже горел прямым и ровным светомУмолкший пламень, уходя во тьму,Отпущенный приветливым поэтом, -

4 Когда другой, возникший вслед ему,Невнятным гулом, рвущимся из жала,Привлек наш взор к верховью своему.

7 Как сицилийский бык, взревев сначалаОт возгласов того, – и поделом, -Чье мастерство его образовало,

10 Ревел от голоса казнимых в немИ, хоть он был всего лишь медь литая,Страдающим казался существом,

13 Так, в пламени пути не обретая,В его наречье, в нераздельный рык,Слова преображались, вылетая.

16 Когда же звук их наконец проникСквозь острие, придав ему дрожанье,Которое им сообщал язык,

19 К нам донеслось: "К тебе мое воззванье,О ты, что, по-ломбардски говоря,Сказал: «Иди, я утолил желанье!»

22 Мольбу, быть может, позднюю творя,Молю, помедли здесь, где мы страдаем:Смотри, я медлю пред тобой, горя!

25 Когда, простясь с латинским милым краем,Ты только что достиг слепого дна,Где я за грех содеянный терзаем,

28 Скажи: в Романье – мир или война?От стен Урбино и до горной сени,Вскормившей Тибр, лежит моя страна".

31 Я вслушивался, полон размышлений,Когда вожатый, тронув локоть мне,Промолвил так: «Ответь латинской тени».

34 Уже ответ мой был готов вполне,И я сказал, мгновенно речь построя:"О дух, сокрытый в этой глубине,

37 Твоя Романья даже в дни покояБез войн в сердцах тиранов не жила;Но явного сейчас не видно боя.

40 Равенна – все такая, как была:Орел Поленты в ней обосновался,До самой Червьи распластав крыла.

43 Оплот, который долго защищалсяИ где французов алый холм полег,В зеленых лапах ныне оказался.

46 Барбос Верруккьо и его щенок,С Монтаньей обошедшиеся скверно,Сверлят зубами тот же все кусок.

49 В твердынях над Ламоне и СантерпоВладычит львенок белого герба,Друзей меняя дважды в год примерно;

52 А та, где льется Савьо, той судьбаМежду горой и долом находиться,Живя меж волей и ярмом раба.

55 Но кто же ты, прошу тебя открыться;Ведь я тебе охотно отвечал, -Пусть в мире память о тебе продлится!"

58 Сперва огонь немного помычалПо-своему, потом, качнув не сразуКолючую вершину, прозвучал":

61 "Когда б я знал, что моему рассказуВнимает тот, кто вновь увидит свет,То мой огонь не дрогнул бы ни разу.

64 Но так как в мир от нас возврата нетИ я такого не слыхал примера,Я, не страшась позора, дам" ответ.

67 Я меч сменил на пояс кордильераИ верил, что приемлю благодать;И так моя исполнилась бы вера,

70 Когда бы в грех не ввел меня опятьВерховный пастырь (злой ему судьбины!);Как это было, – я хочу сказать.

73 Пока я нес, в минувшие годины,Дар материнский мяса и костей,Обычай мой был лисий, а не львиный.

76 Я знал все виды потайных путейИ ведал ухищренья всякой масти;Край света слышал звук моих затей.

79 Когда я понял, что достиг той частиМоей стези, где мудрый человек,Убрав свой парус, сматывает снасти,

82 Все, что меня пленяло, я отсек;И, сокрушенно исповедь содеяв, -О горе мне! – я спасся бы навек.

85 Первоначальник новых фарисеев,Воюя в тех местах, где Латеран,Не против сарацин иль иудеев,

88 Затем что в битву шел на христиан,Не виноватых в том, что Акра взята,Не торговавших в землях басурман,

91 Свой величавый сан и все, что свято,Презрел в себе, во мне – смиренный чинИ вервь, тела сушившую когда-то,

94 И, словно прокаженный Константин,Сильвестра из Сираттских недр призвавший,Призвал меня, решив, что я один

97 Уйму надменный жар, его снедавший;Я слушал и не знал, что возразить:Как во хмелю казался вопрошавший.

100 "Не бойся, – продолжал он говорить, -Ты согрешенью будешь непричастен,Подав совет, как Пенестрино срыть.

103 Рай запирать и отпирать я властен;Я два ключа недаром получил,К которым мой предместник был бесстрастен".

106 Меня столь важный довод оттеснилТуда, где я молчать не смел бы доле,И я: "Отец, когда с меня ты смыл

109 Мой грех, творимый по твоей же воле, -Да будет твой посул длиннее дел,И возликуешь на святом престоле".

112 В мой смертный час Франциск за мной слетел,Но некий черный херувим вступился,Сказав: "Не тронь; я им давно владел.

115 Пора, чтоб он к моим рабам спустился;С тех пор как он коварный дал урок,Ему я крепко в волосы вцепился;

118 Не каясь, он прощенным быть не мог,А каяться, грешить желая все же,Нельзя: в таком сужденье есть порок".

121 Как содрогнулся я, великий боже,Когда меня он ухватил, спросив:«А ты не думал, что я логик тоже?»

124 Он снес меня к Миносу; тот, обвивХвост восемь раз вокруг спины могучей,Его от злобы даже укусив,

127 Сказал: «Ввергается в огонь крадучий!»И вот я гибну, где ты зрел меня,И скорбно движусь в этой ризе жгучей!"

130 Свою докончив повесть, столб огняПокинул нас, терзанием объятый,Колючий рог свивая и клоня.

133 И дальше, гребнем, я и мой вожатыйПрошли туда, где нависает сводНад рвом, в котором требуют расплаты

136 От тех, кто, разделяя, копит гнет.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Комментарии