Жизнь моя - Армия - Любовь Рябикина

— Как же дети?

Уфимцев горько усмехнулся:

— А что дети? В соседней комнате спят, пока они валандаются в спальне. Малы они еще, чтоб понимать. Мамаша и этот ее… деток подарками закидали! Мне заявили, что в моих копейках не нуждаются. Я же такое позволить себе не могу, не новый русский… Вот видишь, как получается? И женился поздно и жизни нет…

Лидка вдруг обхватила подполковника за плечи, заставила распрямиться и прижала к своему плечу его голову. Провела ладонью по коротеньким волосам на висках. Приподняла его лицо, окидывая горящим взглядом. Он удивленно дернулся в ее крепких руках, пытаясь отстраниться:

— Да не надо меня жалеть, Лид…

Но она уже беспорядочно целовала его лицо, шею, волосы. Гладила ладонями плечи и широкую спину. Шептала как в бреду:

— Ты мой будешь и только мой! Я тебя с того самого дня люблю, как увидела первый раз. Ты сидел за столом в кабинете весь освещенный солнцем и над волосами словно нимб сиял. Я никогда бы не сказала и не открылась, если бы не этот разговор…

Уфимцев ошалело пробормотал:

— Лидка, ты что говоришь? Ведь мне сорок четыре. Наполовину старше тебя. Командир не…

Ее губы не дали договорить. Карпович понимала, что подполковник смущен разницей в возрасте и не давала ему опомниться. Крепко обхватила руками за шею, не давая отстраниться и заговорить. Впилась в губы мужчины и целовала, целовала, целовала до стука в висках… Лидка хотела сейчас счастья только для себя. Она забыла про девчонок в эти минуты.

Отпустив губы, взяла за руку и молча потянула за собой. Он, не понимая, шел. Девушка тянула его на территорию части. Проскользнула под воротами. Павел аж затылок почесал от такого «приключения». Он даже не представлял, что когда-нибудь ему придется проникать на территорию родной части, как диверсанту. На КПП стояла темнота. Подполковник посмотрел на стоявшую с другой стороны девушку и легко проскочил внутрь.

Карпуша утянула мужчину к коровнику, который из-за ночной духоты перестали запирать. Ворота стояли нараспашку. Таща за руку, заставила Уфимцева подняться с собой по шаткой лестнице на сеновал, наполовину заполненный свежим сеном. Молча потянула на душистую постель.

Павел пытался остановить, как ему казалось, безумие и пытался сопротивляться, что-то говорил, но не преуспел, поддавшись через минуту нежно обвивавшим его шею рукам, ласковому шепоту и молодому сильному и такому податливому телу под ладонями. Коровы мирно пережевывали жвачку и вздыхали, слушая звуки поцелуев и ласковый шепот двоих посреди июньской короткой ночи…

ТО ГРЯЗЬ, ТО ПОДКОВА

Начальник подсобного хозяйства жить не мог без приключений. И все из-за неугомонного характера! Как всех офицеров и прапорщиков, его порой ставили в партрулирование по военному городку. Если для многих это слоняние по улице было бедой, то для него счастьем. Он из любой мелочи мог сделать историю, так как был наблюдателен от природы. Но в этот день, как на грех, вообще ничего не произошло, кроме, пожалуй, весьма неприятного для прапорщика момента. Два солдата в патруле хохотали, как сумасшедшие, а Васину пришлось идти домой…

После обеда прошел сильнейший ливень и патрулю пришлось прятаться на детской площадке в игрушечных домиках возле одного из панельных домов. Дом подходил вплотную к рынку. Ливень шел больше часа. Молнии сверкали почти без перерыва, а гром был похож на раскаты канонады от целого артполка. Прапорщик смотрел в крошечное окошечко, наблюдая за прыгающими по лужам людьми и радовался, что он сухой. Кто-то из многочисленных покупателей рынка прикрывался жалкой размокшей газетой, кто-то пакетом, но большинство бежало так. В такой ливень даже зонт был бесполезен.

Земля за этот час размокла и у въезда на рынок образовалась огромная грязная лужа, которая теперь могла высохнуть лишь в большую жару. Всем в городке было известно, что в этом месте к поверхности почвы вплотную прилегает слой глины и вода из-за этого застаивается. Порой даже зеленела и неприятно пахла. Сколько не прокапывали солдаты канаву для стока, она через несколько дней заплывала новым маслянисто-блестящим или каменисто-матовым слоем глины.

Наконец дождь прошел. Умытая природа вздохнула от жары и засияла бриллиантами воды на листьях, цветах и траве. Даже асфальт стал казаться отмытым, словно пол у хорошей хозяйки. Васин не спешил. Подождал, когда вода немного скаплет с деревьев, а уж только потом лениво скомандовал солдатам:

— Мужики, хорош ночевать! Пора по городку прогуляться…

Выбрались из домиков, направляясь пройти мимо рынка. И только начали подходить, как с рынка выехал РАФик. Шофер по всей видимости был не опытным и не знал коварства данной водной преграды. Его никто не успел остановить. Он въехал прямо в лужу. Передние колеса коротконогого микроавтобуса как-то умудрились проскочить, но вот задние мгновенно застряли в глине и проворачивались на одном месте, выкидывая огромные комья грязи. Васин посочувствовал выглянувшему из кабины парню:

— Что, бедолага, первый раз у нас? В эту лужу во время дождя даже КАМАЗы стараются не въезжать. Через другие ворота надо было ехать. Теперь тебе надо именно КАМАЗ ловить, чтоб вылезти.

Поблизости, как назло, не было не то что КАМАЗа, а даже УАЗика. Несчастный водитель, с горячки, выскочил из машины не глядя, чтоб посмотреть на несчастье и ухнулся в воду почти до колена. Посмотрел на ноги. Выбрел на сухую поверхность, уже не обращая внимания на грязь и едва не заплакал, поглядев на полностью увязшие задние колеса и часть кузова, скрывшийся под грязной водой. Встал рядом с прапорщиком:

— И что мне теперь делать в вашем закрытом военном городке? Где грузовик ловить? На трассу идти? Я бы сходил, да ведь сюда посторонний грузовик не пустят. Я и так опоздал из-за ливня! Ох и влетит теперь от хозяина!

Васин все же был мужиком добрым. Посмотрев на расстроенное лицо молодого парня, сказал оглядевшись по сторонам:

— Погоди горевать! — Скомандовал солдатам: — Возле этих домиков несколько кольев валялось. Тащите. Помочь надо человеку…

Солдаты «прочувствовали» горе водилы и рванули к детской площадке. Через пару минут появились с шестью более чем двухметровыми кольями. Васин скомандовал:

— Вот что, парень… Садись за руль и давай потихоньку, а мы попытаемся колья поглубже под колеса втолкнуть. Авось вытолкнем твою бандуру… У меня такое было однажды. Вручную вытолкали грузовик!

И все было бы нормально, если бы не любопытство. РАФик сдвинулся с места и начал выбираться из липкой грязи. Оставалось проползти всего с метр и подталкивать авто уже не требовалось, но прапорщику в этот миг стукнула в голову мысль. Он наклонился, чтоб посмотреть, как идут дела. Шофер как раз газанул и рывком вырвался из лужи окончательно. Зато из-под задних колес вылетел фонтан густой глины, словно тестом, облепив лицо Васина. Под грязью исчез даже нос. С козырька фуражки свисал раскисший обрывок коробки.

Солдаты не просто остолбенели, они присели, какое-то время не в силах даже захохотать. Между тем, с того места, где находился нос, на землю грохнулся приличный комок. Вот тут рядовые заржали на весь рынок!

У лужи начал собираться народ. Прапорщик пришел в себя от потрясения. Поднял руки и пальцами, одновременно, провел по глазам, а затем по рту, чтоб отдышаться. Солдаты едва не катались по мокрому асфальту. Между тем водила вообразил, что кого-то задавил и вылетел из кабины. Посмотрел на обоих скорчившихся парней, у которых уже колики в животах начались и испуганно прохрипел:

— Прапорщик под колесо попал, да?

Ответом ему был истерический хохот солдат. Шофер рванул к задним колесам. Выглянул из-за кузова. Увидев облепленное глиной лицо, сполз по боку машины прямо в лужу. Глядя на прапорщика, у которого торчали из грязи лишь белки глаз и зубы, он никак не мог остановить дикий хохот. Вокруг собралась приличная толпа. Васина многие узнали лишь по брюшку и фигуре. Коля хлопал глазами, озираясь вокруг, а все хохотали, глядя на него. Давали советы, где лучше помыться и в какой луже поблизости вода почище. Хозяйственник поглядел на шофера:

— Выбрался? Счастливо тебе. Уезжай… — Поглядел на солдат и сказал: — Направление ко мне домой. Переодеться надо…

Но переодеваться не пришлось. Фактически вся форма осталась чистой. Отдельные брызги грязи по дороге подсохли и их Васин смахнул щеткой, даже не снимая формы. Серьезно «пострадали» лишь лицо и фуражка. Николай тщательно умылся в ванной. Прополоскал кепку и влажной одел на голову. Поглядев на дергавшиеся лица солдат в коридоре, сказал:

— Ну и чего ржете? Глина для кожи даже полезна! У меня жена вон маски из глины каждую неделю делает…

Парни вылетели из квартиры, едва не падая от смеха. До самого вечера больше ничего не произошло и Васин успокоился. Спокойно и важно шагал по улице, внимательно разглядывая встречных солдат. Уже по тому, что никто из них не стремился прятаться, прапорщик понимал, что все они имеют разрешение на посещение того или иного места. Чаще всего военторговского магазина. Отвечал на приветствия и спокойно шагал дальше, не спрашивая документы.