Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой - Коко Шанель

На этом периоде жизни Миси надо остановиться подробней, потому что и я выглядела тогда странно, а наглядевшись на развал такой давней семейной привязанности, стала относиться к браку куда осторожней.

Русудан Мдивани, которую Мися по своей привычке запросто переименовала в Русю, появилась в жизни Сертов в 1925 году, когда Хосе серьезно занялся скульптурой. С того момента, как она позвонила в дверь виллы «Сегюр», где Серт ваял, он уже не мог жить без красавицы грузинки ни минуты. Ее отец, бывший губернатор в России, после революции бежал в Константинополь, а потом в Париж, как делали очень многие. Руся и ее обожаемый брат Алексей занимались скульптурой, и девушка обратилась к Серту за советами по аренде подходящей мастерской и еще в ваянии.

Хосе-Мария потом рассказывал, что просто обомлел, увидев на пороге виллы высокую светловолосую красавицу с большими серо-зелеными глазами. Она выглядела одновременно насмешливой и наивной. Серт влюбился как мальчишка, окончательно и бесповоротно. Русе были даны все советы и даже больше, она стала любимой моделью Хосе-Марии. Мися всегда спокойно относилась к шашням мужа с его моделями и, если намеревалась посетить мастерскую, то обязательно звонила, чтобы не застать слишком откровенную сцену.

Но на сей раз Серт был слишком увлечен «моделью». Мися сделала то, чего никогда не сделала бы я сама — позвонила Русе и явилась к ней в мастерскую с подарком. На вопрос «зачем?» пожала плечами:

— Хотела посмотреть…

— Посмотрела?

Кажется, подруга была просто потрясена, чего за ней раньше не наблюдалось.

Мися плюхнулась в кресло, взволнованно помахала веером и заявила:

— Я влюбилась!

— В кого?!

— В Русю.

— Влюбилась в любовницу мужа?! Ты сошла с ума?

— Сошла. Она такая… она могла бы быть моей дочерью…

И тут я ляпнула то, что потом сбылось. Напророчила называется:

— Но будет женой твоего Серта?

— Ты думаешь? Я его понимаю…

Если бы я не видела вот этого потрясения Миси, вполне согласилась бы со многими, считавшими, что Мися просто хитрит. Это действительно было похоже на женскую хитрость. Часто ли приходится встречать жену, которая с утра до вечера твердит мужу о достоинствах его любовницы? Мися твердила, она пригласила Русю к себе домой, теперь троица стала практически неразлучна. Немедленно поползли сплетни, что это брак втроем, что Серты так подогревают свою сексуальность, что троица не расстается и в постели.

Знакомые, видя такую ненормальную активность Миси, принялись биться об заклад, кому Мися пытается надоесть, Серту или Русе? Говорили, что это военная хитрость лукавой польки, мол, Серт, с утра до вечера слушающий о достоинствах и прелести Руси, должен довольно быстро девицу возненавидеть. И сама Руся, которую так старательно толкали в постель Хосе, тоже быстро бы к нему охладела. Наверное, в любом другом случае так и было, но только не с Сертами.

Наслушавшись всяких сплетен и осознав опасность, я позвонила Мисе:

— Остановись, ты играешь с огнем! Как бы потом не пожалеть.

Знаете, что ответила эта ненормальная?

— Мы с Сертом влюблены в одну и ту же женщину, только каждый по-своему. Это сближает духовно, так Серт будет любить меня еще крепче.

«А если не будет?»

Этот вопрос я не задала, потому что последовал поток хвалебных од Русе. Я просто не понимала, что творится.

— Ты разлюбила Серта?

— Нет, что ты! Я люблю его еще сильнее, чем прежде, я жить без него не могу!

Никакие попытки вразумить Мисю, объяснив, что любовь втроем Серту скоро надоест, и кто знает, кого он выберет тогда? Я подозревала, что не порядком надоевшую своим напором Мисю…

Но подругу, если ей что-то взбрело в голову, свернуть с пути невозможно. На сей раз она проводила операцию «Руся». Сначала я даже облегченно вздохнула, потому что Мисе стало немного не до меня. Но чуть позже сама оказалась в ту операцию втянута.

— Ах, Габриэль, я даже не знаю, кого из них люблю сильнее: Жожо или Русю.

От такого заявления хотелось просто упасть. А еще поинтересоваться: а кого больше любит Серт? Мися захлебывалась своим благородством по отношению к ним обоим, она возносила сама себя на пьедестал, удивляясь, почему этого не делают другие. Ну кто еще способен вот так, как она, холить и лелеять возлюбленную своего мужа? Даже если это неспособны оценить остальные вокруг, то уж Серт с Русей оценят непременно. Мися надеялась, что страсть Серта к прекрасной грузинке утихнет, как и ее к нему, зато их благодарность в ответ на столь достойное поведение супруги будет безмерной.

Сумасшедшая Мися просчиталась. Возможно, Серт и остыл бы к Русе, если бы… его страсть не подогревала сама супруга. Закончилось все плачевно.

— Габриэль, он хочет развестись со мной и жениться на Русе!

Я едва сдержалась, чтобы не съязвить: «Доигралась?»

— Это он сам тебе сказал?

— Нет, все гораздо хуже! Если бы сказал он, я смогла бы убедить, что нужно оставить все, как прежде. Но я нашла у него в кармане письмо, Жожо сообщал Русе о таких намерениях!

— И чем же это хуже?

— Он скрыл от меня, понимаешь? Скрыл от меня!

Я смотрела на подругу и не понимала, кто из нас ненормальный. Почему муж, который собрался разводиться и жениться на другой, должен просить разрешение на это у той же супруги?

Серты развелись, а через полгода состоялась свадьба Хосе и Руси. И снова никто не понимал Мисю, она готовила свою соперницу к свадьбе так, словно выдавала за Серта собственную дочь. Я создала подвенечный наряд новой жене Серта, а Мися носилась по магазинам и ателье, выбирая приданое Руси и даже кольца для их венчания. Интересно, какой благодарности она ждала? Надеялась, что останется третьей в их семье, что они с Русей просто поменялись местами и теперь молодая супруга Серта будет так же обожать прежнюю?

Не дождалась, правда, Серты позвали ее в путешествие по Греции и Турции, Мися даже умчалась из Итон-Холла, где мы с ней жили по приглашению герцога Вестминстерского. Но путешествие втроем вылилось в настоящее мучение для всех.

— Мися, я тебя умоляю, не совершай больше таких глупостей! Оставь Русю и Серта в покое, если уж дала им свободу, будь последовательной и отстань от них.

Мися выглядела растерянной, наверное, впервые в жизни. В книге Мися писала, что Руся поняла ее любовь к Серту, утешала и обещала всегда помнить, что именно ей любовники обязаны своим счастьем. А еще писала, что я не слишком хорошо приняла Русю, когда та приходила проведать больную благодетельницу, лежавшую в моей квартире почти без чувств.

Я до сих пор не верю в эту Русину любовь к Серту. Хосе не был красавцем, напротив, это заросшее волосами лысое чудовище, не любящее мыться, зато обожающее застолья. Как бы ни был замечателен Серт в качестве экскурсовода, но ведь Русе нужно ложиться с ним в постель…

Я не знаю, правду ли написала Мися в своих воспоминаниях, рассказывая, что Серт попросил церковный развод, мотивируя невозможностью рождения наследников. Якобы он женился на Мисе только для этого. Я не вникала в такие разговоры; во-первых, было ощущение неимоверной грязи, потому что полоскать чужое белье прилюдно мне всегда казалось постыдным; во-вторых, я большую часть года проводила в Англии, на яхте Вендора, или занимаясь строительством своей виллы «Ла Пауза».

Мися осталась моей подругой на всю жизнь. Ее жизнь закончилась раньше моей, и мне пришлось обряжать подругу в последний путь. Как бы мы ни ссорились, как бы ни язвили по поводу друг друга, бывали минуты, когда единственным человеком, с которым я могла поговорить, пусть и не до конца откровенно, была Мися.

И я благодарна ей за это.

С Сертом мы тоже остались в приятельских отношениях, встречались, когда его Руся умерла от чахотки (Мися, кстати, ухаживала за ней), но очарование волосатого чудовища для меня рассеялось давным-давно. Просто со временем, особенно когда человека подолгу не видишь, он выглядит несколько по-другому. Находясь рядом, часто не замечаешь недостатков, видя только достоинства, а если замечаешь, то легко с ними миришься. Удаляясь от кого-то, недостатки начинаешь видеть отчетливо, потому сияние тускнеет.

Но Серты сделали для меня столь многое, что я готова простить им любые недостатки.

Русские

Если и через у неделю вы помните лицо человека, с которым только раскланялись при случайной встрече, немедленно встречайтесь еще раз.

Возможно, он гениален или это ваша судьба.

Меня много раз называли хищницей. Почему это плохо? Разве лучше быть смирной овцой, с которой каждый может стричь шерсть или вообще содрать шкуру? Я не агнец для заклания.

Хотя Мися все время твердила, что меня и так стригут и даже бреют все, кому не лень. Конечно, из-за моей денежной помощи. В оправдание могу сказать, что делала это добровольно и никогда не помогала ничтожествам. Если я сама заработала деньги, то мне и решать, на кого и сколько тратить.