Объяснение в любви - Айра Уайз

— На этой неделе ему лучше, — заверила мать его и улыбающихся друзей семьи. — Так что он выставил меня из дому, веля не показываться ему на глаза дня два-три по меньшей мере. Говорит, я его в могилу сведу своими заботами. Да только на самом-то деле он намерен в мое отсутствие бражничать с друзьями да в карты играть, вот и сплавил меня куда подальше, чтобы не попрекала и не бранилась!

Ответом ей был дружный смех. Краем глаза Клайв заметил, как дверь офиса приоткрылась, и внутренне похолодел.

— А этот вот негодник так, видите ли, занят, что и минутки свободной выкроить не может, чтобы матери позвонить! — сообщила Элис, указывая на сына. — Только и поговоришь, что с экономкой!

Из офиса вышла Анхела. Бледная, встревоженная… она понятия не имела, что ее ждет.

— Вы только подумайте: чтобы узнать, где его нынче вечером носит, мне пришлось обзванивать его друзей!

Клайв покаянно улыбнулся, гадая, какому такому «другу» он обязан появлением матери в музее. Теперь его и Анхелу разделяли лишь несколько шагов. Рядом с ней шел Ренан Бенавенте, с распухшей губой и с видом до крайности мрачным.

Итак, решающий миг настал, удрученно сказал себе Клайв. Либо он сейчас возьмет Анхелу под руку и представит матери, рискуя оскорбить почтенную родительницу, — при всей своей шумной порывистости Элис Риджмонт отличалась взглядами на удивление старомодными. Либо проигнорирует Анхелу и тем самым незаслуженно ее обидит. Что за гнусная дилемма!

Толпа слегка раздалась, пропуская новое действующее лицо. Элис Риджмонт приветственно помахала рукой.

— А, Дайана! Вот и вы, дорогая моя! И как всегда, ослепительны! Я как раз жаловалась друзьям, что мне пришлось побеспокоить вас, чтобы узнать, где носит моего непутевого сынка.

Дайана. Ну конечно же Дайана! Клайв недобро сощурился. Никто не имеет права им манипулировать и лезть в его личную жизнь! Пожалуй, и матери, и Дайане самое время это понять.

Миссис Риджмонт поприветствовала Дайану традиционным испанским поцелуем в обе щеки. И в это самое время Клайв поймал на себе взгляд Анхелы. В нем читались неуверенность и понимание происходящего, смущение и робость. Сердце Клайва дрогнуло. Как она прекрасна! И всецело принадлежит ему, неважно, что уж там за тайны от него скрывает. Мучительная проблема разрешилась сама собою, без каких-либо усилий с его стороны. Он улыбнулся, протянул руку…

Анхела просияла, блеск фиалковых глаз затмевал бриллиант, переливающийся у нее на груди. Еще один шаг — и она оказалась в пределах досягаемости протянутой руки. Обняв молодую женщину за плечи, Риджмонт-младший втянул ее в круг друзей и знакомых.

Хрупкая, надменная, элегантная Элис Риджмонт высвободилась из объятий Дайаны. С первого взгляда безошибочно оценила ситуацию — и глаза ее превратились в осколки льда.

— Матушка, — церемонно начал Клайв, — я хочу представить тебе…

Точно не расслышав, Элис Риджмонт демонстративно повернулась к сыну спиной. На лестничной площадке воцарилась гробовая тишина. Слышно было бы, как пролетит муха.

Если миссис Риджмонт задалась целью оскорбить и унизить подругу сына, то она вполне преуспела. Анхела осталась стоять на месте, беспомощно уронив руки. В глазах у нее защипало; гордость — то, что от нее еще оставалось, — была жестоко уязвлена.

А Клайв словно обратился в каменное изваяние.

Анхела понятия не имела, сколько народу присутствовало при этой сцене. Но большой аудитории вовсе не требовалось, чтобы понять: в птенце распознали чужого — и вытолкнули из гнезда.

Стремясь загладить неловкость, собравшиеся загомонили вновь — громко, весело, лишь самую малость переигрывая. Чья-то рука ласково легла ей на плечо. Это был Ренан Бенавенте.

— Такое не прощают, — процедил он сквозь зубы.

Анхела задрожала всем телом. Ренан свирепо уставился на Клайва, но тот никак не отреагировал на его взгляд.

— Пойдем, — угрюмо позвал художник. — Для начала вернемся в офис.

— Нет, — сказал Клайв, стряхивая с себя оцепенение. — Мы уезжаем.

Сильные пальцы художника до боли впились в ее плечо. Анхела едва заметно поморщилась, но не сказала ни слова.

— Я еду с вами, — объявил Ренан. — Я не хочу, чтобы…

— Нет, — снова сказал Клайв? — Мы вам очень признательны за заботу, но это вас не касается.

— Еще как касается, ведь оскорбили Анхелу! — яростно запротестовал он.

— И оскорбила моя мать, — холодно уточнил Клайв.

— Извините, — прошептала Анхела, почувствовавшая насущную необходимость уйти сейчас же, немедленно.

Борясь со слезами и с накатившей волной унижения, но высоко держа голову, молодая женщина стремительно направилась к лестнице.

Если бы только она сочла нужным оглянуться, то заметила бы, что мать Клайва уже жалеет о сделанном… и пожинает плоды собственной неосмотрительности. Элис Риджмонт потянулась к руке сына, требуя внимания. Но тот даже не взглянул на нее. Догнал Анхелу, обнял за талию, притянул к себе. Так вместе они двинулись вниз по ступеням. Молодая женщина споткнулась, спутник уверенно поддержал ее и повел дальше, прокладывая путь через гомонящую толпу.

Услужливый лакей распахнул перед ними тяжелую, окованную железом дверь. В это самое мгновение очередной запоздалый гость потянул ее на себя с другой стороны. И последовало неизбежное столкновение.

— Прошу прощения, сеньор… сеньора, — извинился входящий.

Анхела машинально подняла взгляд, учтивый, диктуемый этикетом ответ уже дрожал на кончике языка. Но вот она разглядела лицо незнакомца, а тот в свою очередь рассмотрел женщину… и попытка заговорить закончилась ничем. В горле у нее вновь пересохло, а по спине пробежали мурашки.

Черные, чуть тронутые сединой волосы. Серо-зеленые, точно холодный нефрит, глаза. Стройная, подтянутая фигура уверенного в себе мужчины преклонных лет.

Анхела отлично понимала, кого видит перед собой. И, что хуже того, он тоже узнал знакомые черты.

— Madre de Dios! — потрясенно выдохнул мужчина. — Матерь Божья! Росаура!

Росаура… Не достаточно ли потрясений для одного-единственного вечера? Анхела порывисто отпрянула и, ища защиты, прижалась к своему спутнику.

Даже в ослеплении гнева Клайв не мог не заметить обмена изумленными взглядами, не мог не услышать имени, слетевшего с губ незнакомца. Снова какие-то тайны, черт подери! И ярость его вновь обратилась на женщину, беспомощно прильнувшую к нему.

— Вы обознались, — отрезал он. — Будьте добры, пропустите. — И во избежание новых неприятных встреч поспешно увлек свою спутницу на улицу.

Машина дожидалась их в переулке неподалеку. Стиснув зубы, Клайв целеустремленно шагал вперед, еле сдерживаясь, чтобы не дать волю гневу прямо здесь, на глазах у прохожих.