Дзэн-буддизм.Уроки мудрости учителей дзэн - Стивен Ходж

Цзюцинь оказал Догену очень теплый и любезный прием. Во время посещения Цзюциня Доген узнал о том, что умер его друг и спутник в странствиях Мёдзэн. Это очередное напоминание о недолговечности всего сущего побудила Догена к еще большим усилиям в практике дзадзэн[7], сидячей медитации, которая была отличительным признаком школы Цаодун.

Его напряженный труд был вознагражден переживанием пробуждения во время летнего уединения в 1225 г. Доген отказался обсуждать подробности своего переживания, но, по-видимому, это ускорилось тем, что он услышал в словах Цзюциня. Цзюцинь выговаривал уснувшему монаху: «Тело и ум отброшены в дзэне. Почему же ты спишь?» Уровень пробужденности Догена произвел на Цзюциня такое впечатление, что он подарил патриаршью печать преемственности Цаодун, прекрасно понимая, что Доген продолжит эту линию в Японии.

Доген остался у Цзюциня еще на несколько лет, углубляя свое переживание и прозрение. В 1227 г. он вернулся в Японию. В отличие от многих монахов, которые возвращались из Китая, Доген не привез с собой ничего — ни книг, ни произведений искусства, ни ритуального инвентаря; с ним было только свидетельство о его праве на преемственность от Цзюциня, ряса, принадлежавшая одному из прославленных предшественников Цзюциня и прах Мёдзэна для погребения в Японии. Доген вернулся в монастырь Каннон, похоронил останки Мёдзэна и начал преподавать стиль дзэн-буддийской практики школы Цаодун (Сото), ранее неизвестный в Японии. Первое из многочисленных сочинений Догена было написано здесь. Это было краткое введение в практику медитации под названием «Общие положения для занятий дзадзэн».

В 1230 г., столкнувшись с враждебным отношением в монастыре Каннон и преследованиями со стороны ревнивых монахов с горы Хиэй, Доген отправился в скромный сельский храм Аньёин, расположенный недалеко от Киото. Здесь у Догена начался самый творческий период его жизни. Он учил сидячей медитации Сото и, что было необычным в его время, читал лекции группе приверженцев, в число которых входили люди всех слоев общества. Он никого не прогонял, и все верили в свою способность к просветлению. В 1233 г. представители одного из самых могущественных воинских кланов построили для Догена новый монастырь под названием Кёсёдзи. Здесь Доген продолжил учить сидячей медитации. От этого периода сохранилось множество лекций и других сочинений, образующих существенную часть его огромного творческого наследия, известного как «Сокровищница знаний об истинной Дхарме».

По мере роста авторитета Догена усиливалась враждебность к нему монахов в Киото и Камакуре, многие из которых практиковали японскую форму дзэн-буддизма Линьцзи, известную как Риндзай. В конце концов Доген был вынужден отказаться от наставничества и уйти из монастыря. А в 1243 г. он привел своих людей в Эхидзэн, пустынный район на северо-восточном побережье Японии, находящийся далеко от ревнивых соперников. Там ему подарили большой надел земли с достаточными ресурсами и работниками, чтобы можно было построить новый монастырь. Когда монастырь еще строился, Доген впал в угнетенное состояние и заметно ожесточился. Он стал почти одержимым критикой школы Риндзай, которую обвинял в пренебрежении сидячей медитацией и отсутствии подлинного понимания буддизма. К счастью, после того как строительство нового монастыря было завершено, Доген восстановил свое душевное равновесие. В 1246 г. новый комплекс, огромный и по-настоящему независимый, получил официальное название Эйхэй-дзи, — «Храм вечного мира».

Доген погрузился в управление монастырской жизнью, разрабатывал правила и ритуалы, которые считал необходимыми для длительного процветания новой школы. Однако Доген никогда не отличался крепким здоровьем. Все чаще он стал болеть и в августе 1253 г. умер. Его детское прозрение насчет недолговечности, по-видимому, никогда не оставляло его, ибо первые строки его предсмертного стихотворения гласили:

На листьях и травеВ ожидании утреннего солнцаБыстро тает роса.

Эйхэй-дзи продолжает процветать как достойный памятник этому необыкновенному человеку, и в наше время принимая посетителей со всех уголков мира.

Учение: Сокровищница истинной Дхармы

Главным источником сведений об учении и философии Догена является собрание его лекций и эссе, известное как «Сокровищница знаний об истинной Дхарме». Эта огромная книга, состоящая из девяноста двух глав, вобрала в себя сочинения, написанные на протяжении двадцатилетнего периода. Будучи произведением великого гения, она была написана на японском, а не на классическом китайском языке, который предпочитали японские интеллектуалы того времени. Эта книга охватывает широкий диапазон тем: от наставлений, предназначенных для практикующих мирян, до глубоких, если не сказать глубокомысленных, философских размышлений. Этой сокровищницей древних дзэнских сочинений пренебрегали в течение четырехсот лет, пока она не была случайно обнаружена в складском помещении в Эйхэй-дзи и издана в XVII веке.

Хотя сочинения, вошедшие в книгу, очень разнообразны, в них выделяются несколько ключевых тем. Во-первых, Доген был очень заинтересован в описании практики сидячей медитации Сото, часто известной под японским названием дзадзэн. Первый патриарх Бодхидхарма придавал важное значение медитации, однако в дзэн-буддийских школах Китая со времен Мацзу все более подчеркивалось значение повседневных действий, а вместо практики медитации использовались коаны.

В своей «Сокровищнице» Доген дает подробные наставления относительно того, как правильно сидеть в дзадзэн. Сначала он описывает правильное сидячее положение, подобное обсуждавшемуся нами в главе 1. Затем он пишет:

 «Теперь, когда принято правильное положение, следует упорядочить свое дыхание. Если возникает мысль, отметьте ее вниманием, а затем отбросьте. Если вы практикуете таким образом в течение долгого времени, вы забудете привязанности, и естественным образом возникнет сосредоточение. Таково искусство сидячей медитации (дзадзэн), врата Дхармы к великому покою и радости».

Регулярная практика сидячей медитации приводит к такому умственному состоянию, которое является сочетанием расслабления и бдительности, подобным состоянию непринужденной внимательности, которое мы часто наблюдаем у спокойных кошек. Однако мы должны заниматься дзадзэн без какого-либо сознательного предвкушения будущих достижений. Как во многих случаях напоминал своим ученикам Доген, важен только настоящий момент: независимо от того, что произойдет в будущем, все случится так, как и должно случиться, как бы мы ни торопили события — ни раньше, ни позже.

Еще одной из частых тем произведений Догена является природа будды. Из его сочинений кажется ясным, что он наконец решил для себя навязчивый вопрос, который изначально вдохновил его на духовный поиск. С характерным блеском Доген придал учению о природе будды нечто новое, дав иное толкование известной строке из Нирвана-сутры. При традиционном толковании эта строка говорит о том, что «все существа без исключения имеют природу будды». Однако Доген по-новому истолковал данное предложение, которое стало означать: «совокупность существ является природой будды». Таким образом, вместо утверждения о том, что природа будды находится внутри нас, Доген расширил границы учения, сказав, что каждое существо находится в пределах универсального измерения природы будды. Возможно, Доген был первым в буддизме, кто смотрел на Вселенную как на сакральное место, а ее полноту отождествил с полем просветления. Таким образом, согласно Догену, даже преходящие феномены, в том числе кажущиеся заурядными или нечистыми, участвуют в просветленной энергии природы будды, которую он понимал не как статическое состояние, а как динамический процесс, проявляющийся в самом потоке феноменального мира. Как говорил Доген, «сама недолговечность травы и деревьев... людей и вещей, тела и ума является природой будды». Практика дзадзэн помогает нам выйти за пределы повседневного «я». Когда мы забываем о себе, мы становимся едиными с реальностью — пробужденными к своему естественному месту во всеохватывающем сознании будды. Третьей преобладающей темой в размышлениях Догена является вера и поклонение. Он убеждал тех, кто следовал буддийскому пути, верить в путь искренне, чтобы с самого начала утверждаться в сознании будды. Для Догена вера — не что-то такое, что можно развить посредством усилий. Скорее, она спонтанно возникает из природы будды, неотъемлемой частью которой она является. По мере того, как: растет понимание всепроникающей природы будды, все человеческое существо проникается верой. Доген выражал также глубокое уважение к практикам поклонения, таким как почитание священных писаний. Если исключить его резкость в отношении своих соперников из школы Риндзай, сочинения Догена отличаются терпимостью к другим формам буддийской практики. Хотя главным методом, который он защищал, был дзадзэн, Доген учил, что существенны набожность и уважительное отношение к буддийским священным писаниям как источнику вдохновения и прозрения.