Тень Земли - Андрей Ливадный

— По Андрюшке соскучился, — прямо заявил он. — Привезешь?

— Завтра утром. Сегодня поздновато уже. Да и он сам к тебе просился. Но, говорят, фокарсиане снова объявились?

— Наплюй, — веско ответил старик.

— Ладно. Часам к девяти приедем, — согласилась Яна. — Мне на острова надо по делам. Как раз по пути.

Спать не хотелось совершенно.

Когда годы берут свое, начинаешь иначе смотреть на привычные явления.

Слегка прихрамывая, Казимир Торн прошел извилистой, вымощенной диким камнем дорожкой, требовательным щелчком пальцев подозвал серва:

— Чаю завари, — буркнул он, а сам свернул в заповедный уголок сада, где росли две реликтовые сосны, а под их разлапистыми, пахнущими хвоей кронами в таинственном ночном сумраке угадывались очертания беседки. Внешне ничем не примечательное летнее сооружение окружали глубоко вкопанные в землю эмиттеры силового поля, — оно тускло вспыхнуло, пропуская человека.

Словно шагнул из одной реальности в другую.

Внутри неказистой постройки, вопреки ее традиционному предназначению, не нашлось деревянного столика и грубо сколоченных вдоль стен скамеек. Здесь высились блоки кибернетических систем, стояло пилотажное кресло с высокой спинкой и широкими подлокотниками. Текстоглифы на сенсорных панелях светились, будто огненные руны. Особняком расположился модуль дальней космической связи, подле него, прислоненная к стене, стояла штурмовая винтовка системы Ганса Гервета. Ее изрядно потертый волокончатый приклад говорил о нескольких поколениях владельцев.

Казимир сел в кресло, достал из нагрудного кармана удивительный артефакт: древние механические часы, с поцарапанным корпусом, без ремешка.

В мире, где он родился, не работали сложные кибернетические устройства. Казимир с юности привык обходиться простыми вещами, а теперь вот всю жизнь при желании можно уместить в одном микрочипе, величиной с маковое зернышко…

Бережно положив часы на скошенную приборную панель, он коснулся запястья, активируя кибстек, не торопясь, просмотрел последние сообщения.

Полученную им информацию можно было обобщить одной фразой: "В границах Солнечной системы все спокойно".

Не верил он таким выводам. Пусть минуло четверть века со дня последней космической битвы, выросло новое поколение, но вокруг — бескрайний, неизведанный космос. Миллиарды звезд и планет, где протекают события, о которых мы не знаем, потому что закупорились в границах Солнечной системы.

Взгляд снова зацепился за секундную стрелку, уголки губ слегка опустились, — невеселая усмешка исказила черты. Мгновенье за мгновеньем уносились в прошлое. И ни одного из них уже не вернешь. В молодости подобные мысли просто не приходили в голову, а теперь Казимир четко осознавал, — движение стрелки превратилось для него в обратный отсчет.

Отогнав навязчивые мысли, он принялся за работу.

"Завтра приедет Андрюшка, — думал старик, открывая подсистему боевого планирования, — и тут станет шумно, светло"…

Заработал модуль дальней космической связи. В цифровом пространстве, окружившем тиберианца, появилось голографическое изображение Марса.

Конвой, состоящий из десяти крупных астероидов, двигался курсом к Земле. Каменные глыбы, изрезанные структурами давно покинутых рудников, вскоре станут основными узлами противокосмической обороны планеты.

Два фрегата "Альбион" и "Центавр", восстановленные тиберианцами, сопровождали астероиды на пути к лунным орбитам, управляя действиями технических носителей, буксировавших в своих захватах малые небесные тела.

Завтра они прибудут в точку назначения, к складам лунной базы РТВ.

Сделав необходимые пометки, он отпил глоток давно остывшего чая.

Глухая тоска вновь укусила. Вскоре "Тень Земли" покинет Солнечную систему, отправится к далеким звездам, но мне уж не суждено командовать крейсером. Догорел…

Он отключил системы, вышел на свежий воздух, запрокинул голову и долго смотрел на яркую точку, скользящую по небосводу на фоне Млечного Пути.

Раннее утро рассыпалось беззаботным щебетом птиц.

Лучи восходящего солнца подкрасили купол суспензорной защиты розоватым оттенком, ночная мгла таяла, наступал новый день, — тревожный, несущий острые оттенки неопределенности будущего. Чувство уже позабытое, и оттого еще более резкое, неприятное. Жизнь снова ушла на излом, — Глеб Сергеевич Стужин, как никто другой понимал зловещий смысл внезапных ночных событий.

Он вышел из здания администрации. Флайкар и две машины боевого сопровождения ждали у крыльца.

— За город. Двадцатый километр трассы "океан", — коротко распорядился он, заняв место пассажира.

Вскоре колонна миновала периметр, и машины резко увеличили скорость. Недавно отремонтированная дорога вела к побережью. На архипелаге островов располагались разнообразные агротехнические фермы, и навстречу попадалось много грузовых флайкаров.

На двадцатом километре не было никаких указателей. Отсыпанный гравием проселок уводил в чащу леса. За время пути Глеб Стужин не проронил ни слова. Смотрел в окно, на проносящиеся мимо пейзажи, а щеки постепенно заливала смертельная бледность.

Хищные лианы, обрубленные лазером, расступались просекой.

Вскоре машины остановились подле мощных ворот. Когда-то здесь совершил аварийную посадку один из космических кораблей, защищавших Землю во время войны с фокарсианами, — теперь от него остался лишь фрагмент шлюза, да часть обшивки, образующая забор.

— Ждите тут, — Глеб Сергеевич подошел к воротам, осмотрелся в поисках интеркома, но ничего подобного не обнаружил.

Тем не менее, прибытие гостей не осталось незамеченным. Мягко отработал хорошо отрегулированный механизм. Четыре клиновидных сегмента раздались в стороны, открывая вход.

Стужин перешагнул порог. Он никогда не бывал тут раньше и сейчас остановился, с удивлением осматриваясь. "Ну, прямо райский уголок посреди смертоносных джунглей", — промелькнула мысль. Неприятный холодок стянул кожу мурашками. Неужели предвидение обмануло, и Торн действительно отошел от дел? Трудно поверить, но тщательно распланированные клумбы, вьющиеся между ними дорожки, диковинные цветы, кустарники и деревья нашептывали, шелестя листвой: тут живет человек, давно отрешившийся от мирской суеты.

Старого тиберианца он нашел в саду, за домом. Казимир, в компании внука, вскапывал землю. Рядом обернутые во влажную тряпицу лежали саженцы. Тут же в полном недоумении топтался серв.

— Дедушка, — семилетний Андрюшка старательно помогал Казимиру, изредка поглядывая на кибернетический механизм, — Дедушка, а почему мы копаем, а серв — нет? Это же его работа!