Маркус Вольф. «Человек без лица» из Штази - Ноэль Воропаев

Я надеюсь, что ещё придёт время, когда о вкладе советской и немецкой разведслужб в дело мира и устранение ядерной опасности в прошлом веке вспомнят и увековечат в мемориальных досках и даже, не исключаю, в персональных памятниках личности тех, кто защитил человечество, что соответствует традициям нашей цивилизации и их заслугам.

Вот как писал о сотрудничестве разведок СССР и ГДР и самом Маркусе Вольфе его советский коллега генерал армии Крючков Владимир Александрович, являвшийся начальником ПГУ и Председателем КГБ СССР, в упомянутых выше мемуарах:

«ПГУ (Первое главное управление КГБ СССР – внешняя разведка. – Н. В.) осуществляло тесное взаимодействие с разведывательными службами социалистических стран. Многие годы оно было честным, глубоким, всесторонним и взаимовыгодным. Особенно был полезен обмен мнениями, оценками, информацией об устремлениях западных спецслужб…

Об одном единомышленнике и боевом товарище я хотел бы рассказать подробно.

В конце августа 1991 года бывший руководитель разведки бывшей Германской Демократической Республики Маркус Вольф выехал из Советского Союза в Австрию с намерением попросить там политического убежища, Австрийские власти отказали ему в этом. Думается, Вольф ожидал такого решения. Тогда он объявил о намерении поехать в ФРГ и там сдаться властям, которые уже давно объявили о возбуждении против известного разведчика уголовного дела и немедленном аресте, как только он объявится в Германии.

Вольф действительно был задержан при пересечении австро-германской границы, а спустя несколько часов арестован.

Через несколько дней Вольф был освобождён под залог в 650 тысяч германских марок… Ему было предъявлено обвинение в подрывной деятельности… От него требовали назвать имена конкретных лиц в Германии, которые когда-то работали на ГДР. Он отказался сделать это по моральным и нравственным мотивам… В ПГУ большинство сотрудников испытывало чувство солидарности с Маркусом Вольфом…».

Если говорить о сотрудничестве советской и немецкой внешнеполитических разведок, то надо исходить из доктрины нашей разведки, которой придерживались немецкие друзья.

«Советская разведывательная доктрина середины 1970-х годов основные усилия концентрировала на сборе информации и своевременном вскрытии факторов изменения соотношения основных сил на мировой арене, а также на возможных принципиальных изменениях в сложившемся равновесии, представлявших опасность для советского государства и социалистического содружества в целом, в частности, возникновение новой ситуации в США, аналогичной ситуации в ФРГ» (Чертопруд С. Юрий Андропов: тайны Председателя КГБ. – М.: Яуза, Эксмо, 2006)

В. А. Крючков, раземеется, писал в мемуарах и о советской разведке:

«…В 70-е годы структура разведки и основные направления её деятельности были достаточно устоявшимися и во многом традиционными для подобных служб во всём мире. Ключевой являлась политическая разведка, построенная по весьма простому принципу – географическому».

Можно привести мнение о Крючкове В. А. как руководителе советской разведки как бы со стороны: его в своей книге «Юрий Андропов. Последняя надежда режима» (М.: Центр-полиграф) Леонид Млечин охарактеризовал так:

«Как и весь КГБ при Андропове, внешняя разведка при Крючкове достигла в определённом смысле расцвета. Резидентуры по всему миру, большие штаты, большие агентурные сети, солидный бюджет, новая оперативная техника и, конечно же, особое положение разведки внутри КГБ: разведчики ощущали особое расположение Андропова.

Потом, правда, Крючкова упрекали за то, что он увлекался большими цифрами. Разведка старалась собрать максимум информации по всем странам. Реальной пользы от этого немного, но создавалось приятное ощущение полного контроля над миром».

Здесь мне придётся возразить уважаемому автору, который, полагаю, просто по журналистской привычке – для красного словца – покрыл разведдеятельность колером «приятного ощущения полного контроля над миром». Конечно, у разведки СССР не было такой неподъёмной задачи – установить контроль над миром: она обеспечивала информацией руководство компартии. «Приятные ощущения» всё же были, когда наша работа объективно оценивалась как нужная и полезная стране. В этом нет ничего удивительного: вряд ли можно встретить человека, лишённого честолюбия.

Другое дело, что при Крючкове В. А. ПГУ как любой другой советский государственный аппарат было в известной мере бюрократизировано, в том числе и КГБ.

Можно привести из книги Леонида Млечина в связи с этим такую характеристику В. А. Крючкова, которая отвечает на вопрос, почему разведка была при нём бюрократизирована:

«Бывший начальник разведки ГДР генерал Маркус Вольф считает, что назначение Крючкова начальником разведки было логичным, но не очень мудрым. С его точки зрения, Крючкову не хватало не столько профессионального опыта, сколько глубины понимания происходящего, да и по натуре он не был лидером. Без непосредственных указаний своего наставника Андропова он терялся».

Если сказать лаконично, дело в том, что у В. А. Крючкова был опыт аппаратной, бюрократической работы – он его и применял в ПГУ, а недостающий опыт разведывательной работы ему заменяла привычная работа с отчётностью. Когда он проводил совещания с руководящим составом, присутствовавшим было иногда непросто вычленить из его выступления указания, подлежавшие исполнению подчинёнными: они, к сожалению, бывали расплывчатыми, что требовало последующих уточнений.

Совсем другой стиль имели его документы и письменные замечания.

Например, вот как определённо и точно В. А. Крючков отметил заслуги и важную роль разведки ГДР во взаимодействии с другими братскими разведслужбами: «Главное управление «А» МГБ ГДР – форпост социалистических разведок… добывал ценную информацию и образцы техники… ведущая разведка по ФРГ…».

Далее Крючков высоко оценил то, что разведка ГДР передала нам в порядке обмена:

«Материалы по фундаментальным исследованиям, новейшие технологии, технологические образцы передавались нам безвозмездно в рамках сотрудничества. За десятки лет сотрудничества, если это можно перевести в денежное измерение, мы получили от друзей ценностей на десятки миллиардов долларов.

От друзей поступала политическая информация. Она учитывалась при разработке важных внешнеполитических мероприятии, в том числе упреждающего характера… Сотрудничество между спецслужбами наших стран носило братский характер… Сколько наших товарищей, попавших в тюремные застенки западных стран, выручали немецкие друзья и, в частности, служба Вольфа! Они были готовы всегда оказать помощь…

…Вольф имеет наши высокие правительственные награды. Он гордился ими».

Крючков В. А. был убеждён в том, что Вольф «остался верен… справедливому делу, которому посвятил всю свою жизнь» и которое было «связано с самым священным – с Родиной», и призвал: «Так проникнемся же благородством, благодарностью и просто человечностью к своим друзьям, таким, как Маркус Вольф, и хотя бы в этом останемся людьми».

Этот очень эмоциональный призыв Крючкова В. А. актуален и сегодня. Мы, как я убеждён, были и остаёмся для немецких друзей их фронтовыми товарищами времён «холодной войны».

Становление личности Маркуса Вольфа имело своё выражение в мотивационной сфере, в которой и стоит искать ключ к пониманию феномена под его именем. Сильнейшими мотивами его действий были в первую очередь внутренняя потребность достичь социальной справедливости и братства людей и ненависть к фашизму.

Сохранение традиции антифашизма

У истории всегда есть путь преемственности, следовательно, существует путь преемственности немецкого пролетарского сознания, которое формировалось ещё с кайзеровских времён.

Те традиции, которые Маркус Вольф продолжал в своей работе начальника внешней разведки ГДР, возникли в социал-демократическом движении трудящихся Германии после Первой мировой войны в период, характеризовавшийся крайней разрухой, безработицей и голодом. Монархия Гогенцоллернов перестала существовать, кайзер Вильгельм бежал в Голландию.

В 1917 году в Германии под влиянием Октябрьских событий в России происходили демонстрации против войны.

9 ноября 1918 года один из основателей «Союза Спартака» Карл Либкнехт провозгласил Советскую республику, которая просуществовала недолго.

18 декабря того же года Всегерманская конференция «Союза Спартака» приняла решение о создании Коммунистической партии Германии, которая поставила своей целью борьбу за власть Советов.

В 1919 году был подписан Версальский мирный договор, который принёс германской экономике непосильные репарации.

Затем пришёл мировой экономический кризис, в полосу которого Германия вступила в 1929 году. В это время к власти стали рваться нацисты, победившие в обстановке развёрнутого ими террора на выборах в рейхстаг в 1933 году. У руля государства стал новый канцлер – Адольф Гитлер, режим которого прогрессивным силам немецкого народа не удалось свергнуть. Компартия, во главе которой был Эрнст Тельман, ушла в подполье для борьбы с «коричневой чумой».