Тайфун над пограничной заставой - Георгий Метельский

— Шли бы вы отдыхать, Антонина Кирилловна, — сказал старшина участливо.

— Да куда ты ее гонишь, все равно не заснет, пока не воротятся, — Стародубцева сочувственно вздохнула. — Пойдем-ка лучше ко мне, чаем тебя угощу и рябиновым вареньем. Или, может, чарку хочешь?

— Ничего мне не хочется, Надежда Петровна...

Тоня все же пошла к Стародубцевой и выпила чашку чаю с рябиновым вареньем. Надежда Петровна развлекала ее как могла, рассказывала разные истории из своей пограничной жизни, про своих сыновей — студентов: один, старший, на кораблестроителя учится, младший — на геолога.

— Совсем от дома отбились, — разоткровенничалась Надежда Петровна. — Каникулы наступят, так они все по югам ездят, в разные там Сочи да Ялты, а то в студенческих стройотрядах работают, выдумали эти отряды... — она помолчала. — На заставу и не показываются. Мы к ним в отпуск ездим, в Ленинград-то...

Время от времени Тоня поднимала телефонную трубку и просила дежурного соединить ее с канцелярией.

— Младший лейтенант Невиномысский слушает! — раздавался в трубке бодрый голос. — А, это вы, Антонина Кирилловна. К сожалению, ничего нового вам сообщить не могу. Но вы не беспокойтесь. Операция развивается строго по графику.

— А вы откуда это знаете, Владимир Павлович.

— Опыт кадрового пограничника, Антонина Кирилловна! О-пыт подсказывает... — И младший лейтенант снова запускал выключенную на время разговора «Спидолу».

Зимняя ночь наступила рано. Небо над сопками окрасилось в желтый цвет, который медленно гас, тускнел и переходил в синеву. Высыпали крупные звезды, но очень скоро они исчезли, закрытые надвинувшимися с океана лохматыми тучами. Задул ветер и начал подниматься с земли и веять сухой колючий снег. Видимость сразу пропала, и в природе стало мутно и тревожно.

— Ишь, как заметает, — сказала Надежда Петровна, вздыхая.

Тоня не ответила, а лишь теснее сжалась в комок, тупо глядя в белое, залепленное снегом окно. Так она и заснула, сидя на диване и положив голову на валик. Надежда Петровна осторожно сняла с нее сапоги и прикрыла пуховым платком.

Проснулась Тоня среди ночи оттого, что услышала, как Бочкарев что-то говорил шепотом старшине. Спросонья она не разбирала слов, но в комнате был ее невредимый Вася, и она счастливо заулыбалась, не открывая глаз. Постепенно до нее стал доходить смысл разговора.

В голосе мужа чувствовалась досада, и Тоня поняла, что никого они не задержали и вернулись ни с чем.

— Но ведь она своими глазами видела следы! — сказал Бочкарев.

— Само собой, товарищ старший лейтенант, не приснилось же ей! — ответил старшина. — И окурок, и банка из-под шпрот... Может, нам к утру вертолет запросить?

— Не хотелось мне, Иван Ивановвич, обращаться за помощью, но, видать, придется. Ладно! Давайте составим текст донесения, — Бочкарев вынул из полевой сумки блокнот и ручку.

«...в район Горячих ключей, — донеслось до Тони,— была выслана тревожная группа, которая тшательно обследовала указанный район, но следов пребывания там неизвестного нарушителя на этот раз обнаружить не удалось. Для продолжения поиска там оставлена группа сержанта Иванова с собакой. Как известно, указаный район изобилует гейзерами, которые в зимнее время обволакивают паром всю долину, что сильно усложняет оперативное решение поставленной задачи. Считаю целесообразным к утру сего десятого декабря прислать на заставу вертолет, с помощью которого можно будет успешно завершить поиск. Начальник заставы старший лейтенант Бочкарев».

— Может быть, лучше вам самому поговорить с товарищем полковником? — спросил старшина.

— Не хочется тревожить человека среди ночи. Дежурный разбудит, если найдет нужным.

— И то верно... Идите спать, а я все сделаю товарищ старший лейтенант.

— Нет нет, я сам... — Бочкарев посмотрел на жену. — Пусть она v вас до утра побудет. Можно?

— Что за разговор, товарищ старший лейтенант!

— А я и не сплю! — объявила Тоня, сбпосила с себя платок и рывком поднялась с дивана. — Здравствуйте!

— Здравия желаю, Антонина Кирилловна, — сказал старшина, а Бочкарев лишь удивленно взглянул на жену.

— Я с тобой пойду, можно? — спросила Тоня.

Бочкарев кивнул.

— Рели не хочешь спать...

— Я ж говорила, что вернется твой Вася целым да невредимым, — разморенно сказала Надежда Петровна, выходя из спальни и заразительно зевая.

— Боже мой, никто не спит! — воскликнула Тоня. — Ну и ночь.

— Ночь как ночь, — повеселевшим голосом сказал Бочкарев. — Впрочем, уже, кажемся, утро.

Было начало восьмого, когда вертолет завис над заставой. Небо еще оставалось предрассветным, серым и мрачным. Бочкарев, его заместитель и старшина вышли за ворота на полянку и, светя следовыми фонарями, показывали пилоту, где лучше приземлиться. Вертолет практически мог садиться где угодно, но мешал сильный ветер, который мог опрокинуть легкую машину.

Наконец, подняв тучу снега, он коснулся земли колесами. Раскрылась, хлопнув о борт, дверь, и из кабины вышел моложавый полковник в белом полушубке, белых бурках и папахе из серого каракуля. Вслед за ним сошли еше двое — подполковник и капитан.

Навстречу им строевым шагом направился Бочкарев и, не доходя нескольких шагов до начальника погранотряда остановился.

— Товарищ полковник... — начал он рапортовать.

— Вольно!.. Здравствуйте, товарищи, — начальник отряда протянул руку Бочкареву, затем старшине и младшему лейтенанту, покрасневшему при виде высокого начальства. — Все знакомы? — Полковник показал на офицеров, с которыми он только что прилетел. — Подполковник Кривоносов... Капитан Крючков... А теперь к делу.

Все шестеро ушли в канцелярию и оставались там минут двадцать. Тоня посматривала в окно, не покажутся ли гости, и на всякий случай стала собирать на стол. Тут запищал зуммер телефона и Бочкарев предупредил ее, что через несколько минут приведет начальство на квартиру.

— От еды они, правда, отказываются, но на всякий пожарный будь готова.

— Поняла тебя, — почему-то шепотом ответила Тоня, побежала на кухню и стала сапогом раздувать самовар.

...Жестом гостеприимного хозяина Бочкарев распахнул перед начальством дверь, и все трое, стуча подбитыми кожей бурками, вошли в комнату, посередине которой стояла смущенная и улыбающаяся Тоня.

— Прошу, прошу...

— Здравствуйте, Антонина Кирилловна! — сказал полковник, останавливаясь перед ней и отвешивая поклон. — Не пугайтесь, мы к вам всего минут на десять-пятнадцать, пока как следует не рассветет... Хотим с вашего разрешения на некоторое время похитить Василия Ивановича.

Тоня вздохнула.

— Он и без вашего похищения дома почти не бывает.

— Имея на вооружении такую супругу, сие довольно прискорбно, — заметил подполковник.

— Прошу закусить, — предложила Тоня. Полковник хотел было ей возразить, но Тоня протестующе замахала руками. — Знаю, что у вас десять минут. Но за десять минут можно выпить горячего чая. Из настоящего самовара.

— О, из самовара, да еще поставленного углями! Это заманчиво. Ну как, товарищи, уважим хозяйку?

Чай гостям понравился.

— Чай бывает двух видов, — сказал полковник, — хороший и очень хороший. Так вот этой чай — очень хороший. — Он вдруг с любопытством посмотрел на Тоню. — Так это вы первая заметили следы того человека?

Тоня кивнула.

— А вот они, — полковник повернул свою седую голову к Бочкареву, — следов почему-то не обнаружили.

— Там все в пару, как в бане, — пробормотал Бочкарев. — Ты бы не нашла их второй раз.

— Как это, не нашла б! — Тоня даже обиделась на мужа. — Возьмите меня с собой, и я вам покажу эти следы... Нет, правда, товарищ полковник, — она посмотрела на него, — возьмите! Конечно, если для вас важно увидеть их.

Полковник и подполковник переглянулись.

— Пожалуй, в этом есть резон, — сказал начальник отряда. — Вы полагаете, Антонина Кирилловна, что сможете узнать то место?

— У меня очень хорошая зрительная память, — ответила Тоня.

— Ну что ж, в таком случае мы воспользуемся вашей помощью, — решил полковник.

В ответ Тоня захлопала в ладоши и фокстротным шагом прошлась по комнате.

— Тоня! — укоризненно пробормотал Бочкарев, глядя на жену.

— А что такого? — ответила Тоня, обескураживающе улыбаясь. Она очень обрадовалась, что ее берут в вертолет.

— Позавидуешь молодости, — сказал полковник и тоже улыбнулся.

В вертолет, кроме офицеров из погранотряда, сели Бочкарев и пятеро солдат, среди которых был Константинов. Начальник заставы взял его за очень острое зрение, которое могло пригодиться при осмотре местности с воздуха.

Вскарабкавшись в машину, Тоня увидела, как Константинов чуть потеснился, как бы приглашая ее сесть рядом, но то же самое сделал и Бочкарев, и она устроилась возле мужа. Константинов нахмурился. Он сидел напротив Тони и всю дорогу смотрел на нее. Тоня сделала вид, что ничего не замечает. Только раз она, наморщив лоб и насупившись, бросила на Константинова строгий взгляд, но он в ответ лишь улыбнулся краешками губ.