Зеркала Борхеса - Андрей Бондаренко

– Ох-х! – равнодушно выдохнул Готфрид…

Тоненько взвизгнули заржавелые петли, массивная дверь приоткрылась, и звучный баритон оповестил:

– Счастлив видеть вас, маркиз, в добром здравии. Проходите в дом. Таким гостям здесь всегда рады…

Алекс, шагая за Аннушкой, поднялся по скрипучим ступенькам на крыльцо и, пройдя через короткие сени, оказался в небольшой, но достаточно уютной комнате.

«В среднестатистической деревенской горнице», – не преминул уточнить въедливый внутренний голос. – «Непритязательная мебель светлого дерева. Стены, пол и потолок оббиты такими же светлыми досками. По полу расстелены домотканые полосатые половички. На стенах развешены грубые гобелены с вытканными природными пейзажами и нехитрыми охотничьими сценками. Прямоугольный обеденный стол накрыт серой льняной скатертью, украшенной искусной вышивкой: красными, зелёными и синими петушками-зайчиками-медведями. Только, вот, два массивных книжных шкафа слегка выбиваются из классических пасторальных декораций. Причём, два книжных шкафа плотно-плотно забитых и заставленных всякой книжной разностью… А в антикварном кожаном кресле с резными ручками, придвинутом к узкому застеклённому окошку (в средневековом гетто оконное стекло является безусловным признаком достатка), расположился, надо думать, хозяин этого дома. То бишь, реб Янкэлэ Йехуде Бен Борхиню собственной персоной. Одет, как и полагается почтенному раввину крупного гетто, во всё чёрное – плюсом светлая, глухо-застёгнутая рубашка. Немного сутулый, чуть полноватый, большеголовый, пегие пейсы свисают до плеч, выпуклые водянистые глаза, мерцающие таинственно и загадочно… Чего-то не хватает? Пожалуй. Рот прямой, с лёгкой «злинкой». Неожиданная деталь, честно говоря…».

– Заждался я вас, любезный Пушениг, – добросердечно улыбнулся раввин, и уголки его тонких губ слегка опустились вниз.

«Как у тряпичной итальянской куклы Пьеро!», – тут же возликовал сентиментальный внутренний голос. – «Совсем другое дело!».

– Извините, уважаемый создатель големов, – сняв шляпу, почтительно (но в меру, маркиз, всё же), кивнул головой Алекс. – Торопился, как мог. Но слегка задержался. По целому комплексу уважительных причин. Как объективных, так и субъективных… Поговорим?

– Несомненно, подробно и с удовольствием… Позвольте для начала – вопрос?

– Конечно. Сколько угодно.

– Я видел в окошко, как вы вошли через калитку в наш двор. Потом подошли к сеновалу, где Готфрид колол берёзовые дрова. Моя приёмная дочь велела голему обернуться, чтобы продемонстрировать вам, благородный маркиз Пушениг, его лицо. А потом приказала продолжить работу. Готфрид, безусловно, подчинился, но перед этим что-то пробормотал. Он пробормотал, а вы, маркиз, многозначительно усмехнулись.…Следовательно, поняли его «бульк»?

– Понял, так как являюсь не только знатным аристократом, но и не менее знатным полиглотом.

– И что же голем… м-м-м, сказал?

– Так маленькие дети иногда обижаются на взрослых, мол: – «И что им всем надо от нас? Вечно придираются, вредничают и пристают с разными глупостями…».

– Очень интересно. Обязательно учту на будущее.

– Простите меня, уважаемые господа мужчины, но вынуждена вас покинуть, – почтительно вмешалась в разговор Аннушка. – Срочные кухонные заботы. Надо помочь нашей служанке Гертруде. А вы разговаривайте. Приятной беседы…

Девушка, мило тряхнув на прощанье угольно-чёрными слегка кудрявыми прядками, ушла, элегантно (и одновременно целомудренно), покачивая узкими бёдрами.

Она ушла, а они разговаривали, разговаривали, разговаривали…

О чём? Да обо всём. О секретах создания глиняных големов и о роли банкиров Ротшильдов в финансовой европейской жизни. О вечных интригах коварного Ватикана и о природной красоте еврейских девушек. О завтрашней погоде и о смысле жизни человеческой.

Полезная такая беседа получилась – познавательная, философски-разнообразная и беспечно-живая.

Незаметно – за интересными разговорами – наступило обеденное время. Аннушка и рослая служанка принялись накрывать на стол.

«Служанка?», – недоверчиво захмыкал подозрительный внутренний голос. – «Да это же самый натуральный гренадёр в юбке! Плечи и бёдра широченные. Руки длиннющие. А походка как у потомственного боцмана с английского торгового брига – лёгким циркулем… Служанка? Ну-ну. Так я и поверил… И движения у данной массивной барышни какие-то угловатые и слегка дёрганные. А непропорционально-маленькая голова покрыта светлым платком, из-под которого выглядывает солидный кирпично-красный носяра. Позвольте, но это же…».

Девушка и служанка, вежливо поклонившись, покинули комнату.

– Угощайтесь, маркиз, – радушно предложил раввин. – Ничего особенного, но всё вкусное, питательное и кошерное. Тушёные овощи. Фаршированная рыба. Салаты из свежих овощей и фруктов. Маца. Масло. Коровий и козий сыр. А в этом кувшине – неплохое яблочно-сливовое вино. Угощайтесь. Будьте как дома…

– Спасибо, – наполняя вином пузатую глиняную кружку, поблагодарил Алекс. – Вам плеснуть?

– Не стоит. Я отдаю предпочтение кипячёной воде. Ещё с ранних юношеских лет. Семейная традиция, знаете ли… Маркиз, вас мучает какой-то каверзный вопрос? Задавайте, не стесняйтесь.

– Ведь Гертруда – голем?

– Конечно.

– Зачем… Зачем вы создали голема женского пола?

– Я преследовал две конкретные и важные цели, – с аппетитом поглощая фаршированную рыбу, объявил ребе Янкэлэ. – Во-первых, хотел повысить свой авторитет. Причём, как среди жителей этого конкретного гетто, так и среди чванливых пражских раввинов. А, во-вторых, нам с дочерью понадобилась трудолюбивая служанка. Но, как известно, служанкам надо платить. Гертруда же трудится бесплатно. Да и кормить её не надо. И воровать она не умеет. Обыкновенный еврейский – в меру здоровый – прагматизм. Не более того.

– А я уже предположил…

– Что предприимчивый и ушлый раввин задумал – для получения коммерческой прибыли – создать ферму по выращиванию големов?

– Пробежала в моей голове такая шальная мысль, – с удовольствием глотнув вина, признался Алекс.

– Совершенно напрасно. Я заведомо невыгодными делами не занимаюсь. Никогда. Принцип такой – семейный и краеугольный… Видите ли, милый маркиз. Создать полноценного голема – дело трудное. Придуманная каббалистическая формула (она же якобы утерянная), работает только один раз. То есть, одна формула – один голем. Голем создан – формула повторно не срабатывает. Следовательно, для создания ещё одного голема необходимо придумать новую формулу. А на это уходит от одного года до трёх… Говорите, что медленно? Согласен. С такими низкими темпами серьёзной прибыли, увы, не заработать. Но и вариант с естественным размножением големов перспективным не является. К тому моменту, когда рождённый маленький голем вырастет и станет работоспособным, я – с большой долей вероятности – помру. Не стоит, право, игра свеч… Так что, господин Пушениг, забудьте о своих весёлых фантазиях. Голем мужского пола старательно выполняет обязанности слуги-мужчины. Голем женского пола трудится, не покладая глиняных рук, покорной и безотказной служанкой. Вот, и всё. Никакого двойного еврейского дна. Клянусь древней и могущественной Каббалой… Верите?