Шумный балаган - Владимир Колычев

– Ты не понял, братан, – мрачно глянул на него Антон. – Ты с Тиграном должен договариваться.

– Я?! Это что, шутка?

– Да какие тут шутки? Серьезно все, дальше некуда. Ты за Козыря спросил, ты зону три года топтал, все такое. Типа свой человек. Тигран со мной разговаривать не будет, а с тобой будет.

– Ты что-то не то говоришь, братишка, – покачал головой Костя. – То, что я зону топтал, для Тиграна ничего не значит. Я мужиком был. Понимаешь, мужиком!

– Ну и что? Ты ж не опущенный. А я знаю, в зоне тебя уважали.

– Уважали. Но как мужика. А Тигран – вор в законе. Был бы я жуликом, другой вопрос. А так, извини, ничем помочь не могу.

– Не можешь или не хочешь?

– И не хочу.

– Ты, наверное, не понимаешь. Мы хотим, чтобы ты у нас рулевым был, ну чтобы как раньше. Если с Тиграном договоришься, так и будет. Кирьяна на хрен, пусть сам карабкается. А мы под Тиграном будем. Пока сил не накопим. Время нам нужно. Деньги есть – стволы возьмем. И с пехотой проблемы решим. Короче, конкретно, на ноги встанем. Тогда и Старшину в грязь, и чеченов. Сами всю портовую зону держать будем. А ты даже не представляешь, какие там бабки крутятся.

– Крутятся бабки, – кивнул Костя. – Потому что кто-то их зарабатывает. Кто-то зарабатывает, а такие, как вы, отбирают.

– Ты что, морали будешь нам читать? – вытаращился на него Ленька. – Ты че, с красной зоны приехал?

– Я приехал с зоны, на которую не хочу больше возвращаться. И вам туда не советую. А морали я вам читать не собираюсь. Мне вытягивать вас из этого дерьма надо. Пока не поздно.

– Поздно уже, – усмехнулся Антон. – Да и не в дерьме мы. Просто проблемы. Но мы их решим. И дальше будем жить, как нам нравится. Не думал я, братан, что ты таким чересчур правильным станешь.

– Не по нутру мне ваше занятие.

– Это потому что ты с дороги, – улыбнулся Женька.

И тем самым снял возникшее напряжение.

– Точно, с дороги. Тебя еще качает, а мы тебя тут грузим, – поддержал друга Ленька.

– В натуре, давай не будем грузиться, – сказал Антон. – Ты осмотрись, погляди, как мы живем. А потом скажешь, с нами ты или нет.

Костя молча кивнул. Действительно, чего с места пороть горячку. Встречу надо обмыть, отдохнуть с дороги, а там, глядишь, и мозги на место встанут. Может, и не так плохо то, чем занимаются его друзья. Может, ему с ними по пути. Хотя вряд ли. Не лежала у него душа к насилию.

Не зря пацаны обожали свою баньку. Чумовая парилка, трапезная в стиле царских хором, бильярдная, массажный кабинет. В парилке Костя поймал такой кайф, что казалось, круче и быть ничего не может. Но так только казалось. Появившаяся вдруг нимфа в белоснежной тунике из обычной простыни отвела его в массажную, распластала на столе.

Ирочка сначала мяла руками его спину. Волшебные руки, мягкие и в то же время точечно-сильные прикосновения. Потом она стала опускаться ниже. В ход пошли распущенные волосы, затем распахнулась и соскользнула к ногам простыня. Ирочка осталась в чем мать родила. Коснулась спины своей грудью, затем губами… Все ниже, и ниже, и ниже… В конце концов Костя не выдержал. Он резко перевернулся на спину, схватил массажистку за плечи, чтобы привлечь к себе. Но в это время скрипнула входная дверь…

Костя не мог знать, кто пожаловал в массажную. Это мог быть и Антон, и Ленька. Но чутье подсказало, что это кто-то другой. И этот кто-то другой не хотел, чтобы Ирочка оказалась под ним.

– Никогда так больше не делай, – сказал Костя.

Легонько оттолкнул от себя массажистку. И обернулся, чтобы глянуть на гостя. Чутье не обмануло. В дверях стояла Катя. И не в тунике из простыни, как банная проститутка. А в самой обычной одежде – легкий изящный сарафан на тонких бретельках, босоножки на высоком каблуке. Волосы уложены в прическу. Никакой распущенности в одежде, но на губах развязная улыбка.

– И чем это мы тут занимаемся? – насмешливо спросила она.

Красивая до невозможности. И желанная. От потрясения Костя лишился дара речи. Но не растерялся – схватил со стола простыню, прикрылся.

– О! Как будто я этого раньше не видела! – хихикнула Катя.

– Видела, не видела, а все равно.

– А ты все такой же красавчик. Только еще круче.

– Не думал, что мы встретимся вот так.

– Точно, дурацкая ситуация, – улыбнулась Катя. – Ты голый, да еще с лядью…

– Это массажистка… Э-э, была…

Ира поняла, что делать ей здесь нечего, поэтому по-тихому слиняла.

– Да, но лядь еще та. Да ты не переживай, я не ревную. Представляю, как тебе сейчас хочется.

– Но ведь не всякую. А с этой ничего не было…

– Не успел потому что.

Увы, Катя была права. Не успел он оприходовать Ирочку. Собирался, но не успел.

– Закрываться изнутри нужно, – усмехнулась Катя.

И наглядно показала, как нужно запирать изнутри дверь. Вплотную приблизилась к нему, сплела руки у него на шее.

– Ну, здравствуй, дорогой! С возвращением!

– Здравствуй… Так ждал этой встречи…

– Я тоже… Ждала и скучала… Ну, чего ты ждешь?

Катя жарко задышала, прижавшись к нему, выгнула спину и запрокинула голову назад. Тело напряжено, мелко подрагивает… Она хотела его. Она очень его хотела… И он не в силах был обуздать себя. Да и незачем было сдерживать себя…

Она билась в его объятиях, как белуга в сетях. Рыдала, стонала. Еще чуть-чуть, и она взорвется… Но кто-то забарабанил в дверь. Катя вздрогнула, но из его объятий вырываться не стала. Напротив, еще сильней прижалась к нему в попытке восстановить потерянный ритм…

– Пошли… Пошли все… – с закрытыми глазами, изнеможенно пробормотала она.

Катя требовала продолжения. И Костя не мог обмануть ее ожиданий. И действительно, плевать, что кто-то ломится в дверь.

А дверь продолжала содрогаться под градом частых и увесистых ударов. Но это вмешательство извне лишь усиливало остроту ощущений.

Они взорвались вместе. И какое-то время приходили в себя, крепко-крепко обнявшись. А в дверь продолжали стучаться. Правда, сила ударов уже была меньше, а частота больше.

– Какого черта?

Катя одернула так и не снятый сарафан, направилась было к двери. Но Костя ее остановил. К двери он подошел сам.

В массажную ввалился Антон. Глаза налитые, щеки багровые, рот искривлен. Перегаром пышет, как паровоз дымом…

– Ты что здесь делаешь? – потрясенно вытаращился он на Катю.

– Да вот, зашла… А ты думал, что здесь Ирочка? – хмыкнула она.

– Ирочка?! Ну да, Ирочка… А что вы здесь делали? – обратился он к Косте.

– Брат, я не понял, мне что, перед тобой отчитываться?

Стальные нотки в голосе и застывший взгляд подействовали на Антона самым удручающим образом.

– А-а, ну да. Вы же с Катькой того.

– Ты что, вмазался?

– А-а, выпил в смысле? Ну да, есть чуть-чуть. Катюха, тебе петь скоро, не забывай.

– Еще два часа до выхода.

– Два часа, да. Всего два часа… Нам надо сворачиваться. Хочу послушать, как ты поешь. Или, может, для нас здесь выступишь, а?

– Может, тебе еще стриптиз станцевать? Хочешь послушать, приходи. Нет, трахай своих проституток.

– Да на хрен они нужны? И вообще мы сворачиваемся. В кабак пойдем, на тебя смотреть. Да, Костя, пойдем Катюху слушать. Она здорово поет. На нее все ходят. И к ней тоже, – с ухмылкой добавил Антон.

– Что ты несешь, придурок? – взвилась Катя.

– За придурка и ответить можно, – набычился Антон. – А то, что ходят к тебе… Кирьяну кто стелил, я, что ли?

– А ты ему не стелешь? Стелешься перед ним, смотреть противно.

– Молчи, женщина!

– Молчи, мужчина! – в тон ему сказал Костя. – Проспаться тебе надо, братан, а то в самом деле тебя не туда несет.

– А ты не знаешь ничего! – брызгая слюной, рыкнул Антон.

– Чего я не знаю? – Костя смотрел на него строго, но в то же время просительно.

Он просил не развивать тему. Он и сам догадывался, что Катя вовсе не так чиста перед ним, как хотелось бы думать. Да и не жена она ему, и даже не невеста, чтобы хранить ему верность. Но ему вовсе не хотелось знать, с кем она была без него. Даже думать об этом не хотел.

– Да нормально все, братан…

Антон понимающе хлопнул его по плечу, не глядя на Катю, повернулся к нему спиной и шаткой походкой вышел из комнаты.

– Проспаться бы тебе, – еще раз посоветовал ему вслед Костя.

Антон не остановился и даже не оглянулся. Но кивнул, соглашаясь.

Костя закрыл за ним дверь. Катя стояла, прислонившись спиной к стене. Он подошел к ней.

– Ты ему веришь? – потирая пальцами нос, спросила она.

– Я ничего не слышал, – покачал он головой.

– Как же не слышал… Ходят ко мне, как уж бы… Врет он все!

– Не знаю… Говорю же, я ничего не слышал.

– Костя, ну что ты со мной делаешь?

Казалось, она сейчас расплачется. Но не совсем понятно – то ли от горя, то ли от счастья.

– Когда тебя нет, и не нужно. А когда ты рядом, я схожу с ума. Хорошо, что ты вернулся.

Она снова обвила руками его шею, нежно прижалась щекой к щеке.

– К тебе вернулся.