Шумный балаган - Владимир Колычев

По глазам ударил свет фар – это со стороны шоссе к ресторану подъезжала какая-то машина. Остановилась она возле парадного входа. Иномарка черного цвета. Открылись двери – появились крепкие парни в кожанках. Последним из машины вышел средних лет мужчина с широким, приплюснутым снизу лицом. Медвежья стать, косолапая походка.

– Кирьян, мать его, – шепнул Ленька.

Кирьян заметил его. Остановился. С фальшивым каким-то радушием улыбнулся.

– Ленчик, ты чего здесь делаешь?

– Да вот, друга встретили. Это Костя, познакомься.

– Костя? Тот самый?

Все та же радушная улыбка на губах. Но фальши в ней гораздо больше.

– Ну, здравствуй, здравствуй…

Всем своим видом он давал понять, что не прочь был бы продолжить фразу, добавить к ней сальное словечко с прилагательным «мордастый»…

Он протянул Косте руку, но тот как будто этого не заметил. Не нравилось ему поведение Кирьяна. И сам он не нравился. По понятным причинам.

– А ты борзый… – Кирьян мгновенно сменил фальшивую милость на натуральный гнев.

Костя промолчал. Не о чем ему говорить с этим козлом.

– Нехорошо нос перед старшими задирать, – угрожающе прошипел Кирьян.

Он подал знал, и его «быки» танками двинулись на Костю. Но он даже не шелохнулся. Единственной его защитой был тяжелый непробиваемый взгляд, которым он как стеной отгородился от «быков». Только вряд ли бы это их остановило. Но, видимо, в планах у них не было пустить Костю в замес. Два бугая прошли мимо него, нарочно толкнув его с двух сторон. Но Костя не сдвинулся с места. Остался стоять как глыба.

Кирьян прошел мимо него, в дверях остановился. Обратился к Леньке:

– Как там моя Катюха? – с язвительной насмешкой спросил он.

Знал, гад, где у противника слабое место. Чтобы избежать неприятностей, Костя должен был промолчать. Но неприятностей он сейчас не боялся. И молчать не хотел.

– Твоей Катюхи здесь нет, – оборачиваясь к нему, сказал он.

– Это кто такое сказал? – встрепенулся Кирьян.

Губы кривятся в змеиной улыбке. Радуется, что Костя сорвался. Напрасно радуется.

– Я сказал.

– Это ты напрасно, парень. Очень не люблю, когда так говорят – «я сказал»… Кто ты такой?

– Я скажу, кто ты такой! Фраер ты дешевый! Я сказал…

– Это ты зря…

Кирьян подал знак, и его громилы все разом набросились на Костю. Их было двое. И каждый стоил семерых. Но Костя не дрогнул. Одному с широкого, но быстрого размаха врезал в челюсть. Второй ударил его руками, сцепленными в замок. Такое ощущение, что кувалда на голову опустилась. Но Костя устоял на ногах. И даже сумел ответить нападавшему – пнул его ногой в пах. Но сила удара не та. Он не смог выключить громилу. Только еще больше разозлил. И его дружок оклемался быстро. Они оба обрушились на Костю. Он отбивался, как мог. И при этом прекрасно понимал, что совсем скоро его собьют с ног, и тогда все… Но Ленька недолго оставался в стороне. Запрыгнул сзади на одного громилу, руками, как петлей, обвил его шею, оттащил от Кости. А тут и Женька появился. Втроем они быстро расправились с «быками». Но самого Кирьяна достать не смогли. К этому моменту он уже был в машине. Сорвал ее с места и дал деру. Как последний трус покинул поле боя. А ведь не должен он был так поступать. Настоящий авторитет не должен прятаться за чужие спины.

– Я всегда говорил, что Кирьян – чмо! – нервно рассмеялся Ленька.

– Это война, пацаны! – взвыл Женька.

– Херня война, главное – маневры, – усмехнулся Костя.

– Война так война, – крепко сжал кулаки Ленька.

И со злости пнул ногой поднимающегося с земли громилу.

– Братву собирать надо, – сказал Женька.

– Витюхе звони, пусть Миху и Бритого сюда тащит, – на правах старшего распорядился Ленька. – А вы пошли отсюда, козлы!

Женька скрылся в дверях ресторана, а обескураженные кирьяновские «быки» поспешили убраться в сторону шоссе.

– Зря их отпустил, – глядя им вслед, сказал Ленька. – В расход их надо было.

– Зачем грех на душу брать? – не соглашаясь с ним, покачал головой Костя.

– Кто бы говорил… Кто Цепня на раз-два завалил?

– Когда это было…

– Да ладно, можно подумать, ты изменился. Не изменился ты, Костя. Может, осторожней стал, но такой же крутой. Забудь, что тебе с нами не по пути. Теперь ты с нами до конца. С Кирьяном кончать надо, так что запрягайся.

Увы, но Ленька был прав. Не должен он был связываться с Кирьяном. Но связался. И Ленька с Женькой под него подписались. Они вместе заварили эту кашу, вместе будут ее расхлебывать.

– А что с ним кончать. Он и так конченый.

– Да фуфло, в натуре. Мы такие дела делали, пока тебя не было. Завод взяли, кабак этот. Никто ничего. А потом эта морда нарисовалась. Пехоты у него много, штыков двадцать. Ну Антоха сдуру решил, что за ним как за каменной стеной, подпрягся под него. За стеной… Мы для него стеной стали. Мы рыбный порт брали, а Кирьян за нами стоял, ждал, что будет. А мы на директора вышли, на его замов, наехали на них круто, все такое. Короче, сами под себя подмяли. А Кирьян сливки снял. Антоха говорил тебе, что завод и порт – наши. А хрена! Кирьян с них кормится. А нам «Балаган» оставил. И то королем тут себя чувствует. Катюха типа в наложницах. Я говорил Антохе, надо этого козла за жабры брать. А он – не надо, типа с Кирьяном не пропадем. А так нас мало… Восемь пацанов было. Осталось шесть. Пистон в больнице с проломленной башкой, Петруху за ствол закрыли. А ты думал, у нас тут хухры-мухры? Нет, братан, мы тут такие дела делали.

– И чего добились?

– Да ничего… Кабак этот, и все…

– Не ваш это кабак. Вы его силой держите. А завтра другая сила появится, похлеще вашей.

– Так а я о чем? Кирьян и кабак, считай, к рукам прибрал. Ничего, мы этого козла умоем. В расход его, падлу, а все, что было, обратно вернем.

– А там и чеченцы на подходе. И Старшина со своей пехотой.

– Так я то ж… Но если Старшина такую бригаду собрал, значит, и мы можем.

– Так в чем дело?

– Да в Антохе и дело. Пацан он крутой, не вопрос. Но там, где мочить надо, он договаривается. Договорился, что без штанов остались. Теперь еще с Кирьяном на ножи встали. Он, может, и фуфло, но вола водить не будет. Сейчас бойцов своих соберет, на нас двинет. Они нас жарить будут, а он со стороны смотреть. Хитрый, падла, в рай на чужом горбу. Гасить его, урода, нужно. Пока не поздно.

– Легко сказать…

– Да я его, суку, своими руками! – вне себя от злобы прохрипел Ленька.

– И что дальше?

– А «быков» его под себя поставим.

– Думаешь?

– Ну мы же как бы свои. Только Антон тормозить будет. С Тиграном договориться хочет. А Тигран тоже все под себя возьмет, а мы как те «шестерки» прыгать перед ним будем. А я с Антохой ругаться не хочу. Короче, вариант один, тебе у руля встать надо. Антоха «за», я «за». Да и остальные тоже.

– Спасибо за доверие, но… С Кирьяном надо разбираться, не вопрос. Он в покое нас не оставит. Но потом я пас.

– До этого «потом» дожить надо, – ухмыльнулся Ленька.

– А ты чего-то боишься?

– Я – нет! А ты?

– Нет. Тормоза отказали.

Так оно и было. Костя уже не боялся нарушить закон. И тюрьма его не пугала. Если он задался целью, то сомнения прочь. Так было, так есть и так будет.

Катя снимала двухкомнатную квартиру в Южном районе города. Далеко от «Балагана», далеко от криминальной кутерьмы вокруг него. Здесь тоже была своя братва, хватало своих разборок за хлебные места. Но для Кати это была нейтральная территория. Так же, как и для Кирьяна, который к ней, как выяснилось, частенько заезжал на палку чая…

Костя знал ее блудскую сущность, но все равно был не прочь провести с ней ночку. И обстановка располагала к интиму. Роскошная кровать в спальне, мягкий пушистый ковер на полу, запах духов и женского тела…

Завалиться бы с Катькой на эту кровать, распушить ее. Но увы, Костя приехал к ней домой не для того.

– Вы – психи! Вас же за это убьют! Не надо этого делать! – хватаясь за голову, взывала она.

Взывала ко всем – к Антону, к Леньке. Но те как будто не слышали ее.

– Костя, знал бы ты, как мне все это надоело!

Но и Костя не реагировал на ее истерические вопли. Не для того он приехал к ней, чтобы слушать ее визги. Он приехал ставить капкан на Кирьяна. И Катька как женщина его сейчас мало волновала. Сначала дело, потом все остальное.

– Кирьян – зверь! Он вас всех порвет! – не унималась она.

Первым не выдержал Антон.

– В постели зверь, да? – уничтожающе усмехнулся он.

– Неправда, не было у нас ничего!

– Кого ты лечишь?

– Костя, ты ему не верь! Он врет!

– Врешь ты. Но мне все равно, что там у тебя было.

– Я тебе больше не нужна?

– Поживем – увидим.

– Костя, прогони их всех! А сам оставайся! Мы начнем новую жизнь.

– Ты – актриса, но я не режиссер, – ухмыльнулся Костя. – Так что давай без сцен.

– Но я искренне. Костя, ты не можешь со мной так поступать! – колотилась Катя.

– Тебя же не убивают. Так что помолчи.