Диалогика текста как бесконечномерное смысловое пространство - Ю Зотов

Приведем оригинал этого фрагмента: "To understand dialogue, it is necessary to recognize that dialogue is possible only among people, not among abstract elements of language. There can be no dialogue between sentences... In other words, a constituent, necessary feature of every utterance is its addressivity... without it... the utterance does not and cannot exist. Dialogue cannot be found, then, by looking at language. It is an extralinguistic feature of utterances, and so falls outside the domain of linguistics." (133).

Авторы подчеркивают мысль Бахтина о том, что ни один говорящий никогда не является первым, который начинает беседу о теме своего дискурса. Говорящий в конце концов, не является "библейским Адамом", который называет, характеризует и оценивает мир впервые. Каждый из нас встречается с миром, о котором "уже говорили", обсуждали и оценивали различным образом: "No speaker is ever the first to talk about the topic of his discourse. The speaker, after all, is not the "the biblical Adam" who names, characterizes, and evaluates the world for the first time. Each of us encounters a world that is "already-spoken-about", already ... disputed, evaluated in various ways (137).

Таким образом, авторы поддерживают все идеи Бахтина за их оригинальность и неповторимость, критикуют Тодорова за его структуралистский подход к бахтинским работам, четко дифференцируют, вслед за Бахтиным, код, контекст и семиотику, и выступают за динамичную модель диалогического общения.

Анализ трех монографий свидетельствует о том, что бахтинские работы обладают "лабиринтом" сцеплений новых развивающихся идей. Данау, Морсон и Эмерсон, в отличие от Кларк и Холквиста, не поддерживают идею Тодорова о том, что творческое наследие Бахтина представляет собой не развивающиеся во времени идеи, а повтор, приписывая Бахтину явно или неявно, монологизм, а не бесконечный диалог.

В упомянутых монографиях особую значимость приобретают следующие идеи Бахтина (Зотов 1995):

1) металингвистический характер диалогических отношений, которых нет в системе языка;

2) смысловая диалогическая конвергенция при соприкосновении текстов, находящихся в одном бесконечном смысловом поле;

3) высказывание, имеющее авторство, как реальная единица речевого общения;

4) тончайшие изменения смысла, происходящие в условиях диалогического употребления слов: не "я", а "мы" обладаем значением;

5) незавершенный характер диалога с его новой конвергентной моделью коммуникации;

6) диалогика текста как бесконечномерное смысловое пространство;

7) бессмысленный характер слов, выпадающих из диалога;

8) строгая дифференциация традиционной лингвистики и металингвистики, предметом которой является живая жизнь слова;

9) принципиальная разница между "монологическим", ничьим, "мертвым" словом языка и "диалогическим" словом;

10) нет ни первого, ни последнего слова, и нет конца диалогическому контексту.

Можно утверждать, что в американской филологической науке наметилось новое направление - Бахтинистика.

В третьей главе будет дан многофакторный анализ диалогики текста и способов создания диалогического эффекта в процессе коммуникации.

Глава III. Диалогика текста как бесконечномерное смысловое пространство.

3. 1. О некоторых релевантных признаках диалогики текста.

Термин "dialogics" в английском языке был введен Д. Бялостоски (Bialostosky 1986: 791-3). Этот термин встречается в работе Г. Морсон и К. Эмерсон (Morson et al 1992: 57). Бялостоски под "диалогикой" имеет ввиду "искусство дискурса в литературоведении" (dialogics as an art of discourse in literary criticism).

Д. Бялостоски, дискутируя с отдельными концепциями диалога, отмечает непоследовательность и противоречивость выдвинутых в них положений (Осовский 1992: 141). С его точки зрения, диалогическая теория Ц. Тодорова сводит все множество "голосов" окружающих к жесткой последовательности авторизованных интерпретаций, за которой следует авторизованный диалог об истинности авторских идей (Bialostosky 1986: 793). Другими словами, нарушается полифония голосов, так как один голос "заглушает" другой.

Следует отметить, что новое направление "диалогика" уже нашло практическую реализацию в ряде исследований. (Murray 1987: 115-34)

В данной работе мы расширяем и конкретизируем понятие "диалогика" и обозначаем ее как совокупность высказываний, находящихся в одном бесконечном смысловом поле, или одной сфере деятельности, которая носит трехвекторный или триадный характер: исходный текст - возвращение назад к предшествующему тексту (текстам) и предвосхищение будущих текстов (Бахтин 1978: 384). Фигурально выражаясь, происходит смысловое "рендеву" текстов. Диалогика текста принципиально отличается от диалогики Бялостоски и рассматривается в широком диапазоне: от элементарного лицом-к-лицу диалога до диалога культур. Например:

What are you doing tomorrow? - Tomorrow? Practically nothing; The preoccupation of the gourmet with good food is pcychological, // Just as the preoccupation of White Russian with Dark Eyes is balalaikalogical (Nash).

Юмористическое стихотворение О. Нэша связано с русской культурой, о чем свидетельствует неологизм "balalaikalogical" и словосочетание "dark eyes", намекая на знаменитую русскую песню "Очи черные", и "White Russian", имея ввиду белогвардейских офицеров. Еще пример:

Cool as a Russia's cucumber on a chilly morning, Borzov strode imperiously to the gold medal... , a good metre ahead of American Bob Taylor (Morning Star, 2 September 1972).

Шутливый характер описания победы В. Борзова над американцем в беге на сто метров придает вклинивание слова "Russia" в комбинации с "cucumber" (спокоен, хладнокровен как огурчик из России) и создает "эффект" диалога культур (Кунин 1976: 46).

Существует мнение, что между British English и American English имеет место взаимодействие культур (Назарова 1994: 29).

В работе "Communication between Cultures" (Samovar et all 1991: 157) противопоставление двух вариантов языка рассматривается с точки зрения таких понятий, как "understatement" и "overstatement":

... the English language ... differs as we move among various cultures in which English predominates. In Great Britain , the language is interspersed with euphemisms that enable the speaker to avoid expressing strong feelings.

В дальнейшем изложении авторы показывают принципиальную разницу между BE и AE:

Compare the following signs seen in the United States and in England. U. S: No dogs allowed. Britain: We regret that in the interest of hygiene dogs are not allowed on these premises. U. S: Video Controlled. Britain: Notice: In the interest of our regular customers these premises are now equipped with central security: close circular television. Or, U. S: Please Keep Hands Off Door. Britain: Obstructing the door causes delay and can be dangerous (ibid.).

Вот что пишет по этому поводу Ю.М. Скребнев: "It is widely known that understatement is typical of the British manner of speech in opposition to American English in which hyperbole seems to prevail (overstatement).

The following story characterizes the general opinion rather than the real state of things. An English girl and an American girl climb a steep mountain in the Alps. The English girl says: "It's all exhausting, isn't it?" The American echoes: "Why, sure, it's terrific!" (Skrebnev 1994: 114-5)

Можно привести знаменитое высказывание А. Линкольна:

You can fool all the people some of the time, and some of the people all the time, but you can not fool all the people all of the time. (Lincoln)

Поскольку это изречение является хорошо известным, то оно интенсивно взаимодействует с потенциальным адресатом, который находится в диалогическом отношении с адресантом. Воздействие на адресата осуществляется за счет риторического совершенства: "you" вовлекает потенциального адресата в диалог и устанавливает с ним непосредственный контакт. Риторическому эффекту также способствует целый комплекс стилистических приемов: повтор, структурный параллелизм, градация, выбор глагола "fool", имеющий коннотативные оттенки, а также отрицательная конструкция "can not fool".

Убеждающий эффект имеют такие вывески-объявления, которые можно встретить на дорогах США:

Hungry? Eat your foreign car!;

Can your wife afford your funeral?

В первом случае имеет место метафорический призыв покупать автомобили отечественного производства и будешь сытым. Во втором случае искусно построенный риторический вопрос призывает не превышать скорость на дорогах, ибо жена водителя не выдержит гибель своего мужа.

Эмоционально-риторические структуры могут привести не только к убеждению и воздействию, но и к действию. Вот что пишет по этому поводу Д. Горский: "Созданное художником произведение искусства... обобщается огромной массой адресатов в том смысле, что они начинают на время воспринимать изображенное в произведении как жизнь без прикрас, как подлинную реальность. Происходит экстраполяция сотворенного художником уникального и порой частично вымышленного повествования на множество реальных жизненных ситуаций, которые в сознании различных адресатов предстают сходные, но, вообще говоря, не полностью идентичные. Читатели и зрители верят художественной информации в различной степени, но вместе с тем отдают себе отчет в том, что это художественное произведение, которое не есть сама жизнь. Забвение этого под влиянием сильных эмоций иногда приводит к парадоксальным и даже трагическим последствиям. Французский теоретик искусства И. Тэн сообщает такой факт. Американский солдат, присутствовавший на спектакле "Отелло", выстрелил в Отелло, душившего Дездемону. При этом он воскликнул: "Пусть же не говорят, что на моих глазах злой негр душит белую женщину". (Горский 1985: 200)

Как было указано выше, диалогика текста (ДТ) образует сложную систему, которая является непременным условием понимания текстов, находящихся в отношении зависимости друг от друга.

По мнению Н. Жинкина, в "тексте не только содержится то, что сказано в данный момент, но и должно учитываться то, что было сказано раньше, и предполагается то, о чем следует сказать в дальнейшем. Это и есть операция УПК (универсальный предметный код), которая не применима к отдельно взятому предложению, а ведет к раскрытию текста вперед и назад до бесконечности" (Жинкин 1982: 94).