Верни мои крылья (СИ) - Ветрова Татьяна

Вы замечали, что кто-то приходит и уходит? А кто-то остается с вами, несмотря ни на что. Я задумался об этом совершенно спонтанно. За эти два года я потерял многих друзей, которые отказались меня понять. Евгений, пожалуй, единственный друг, который в трудное для меня время был рядом. Он смог принять тот факт, что без нее я никто. Наверно, потому что его жизнь не была сказкой. В свое время этот человек много потерял, но нашел не меньше. Подумайте. Мы все когда-то встречали новых людей, а потом они уходили из нашей жизни. Кто-то медленно и незаметно, а кто-то уходил громко. Мы все находим и теряем.

А вы задумывались, почему мы теряем? Почему они уходят? А почему уходим мы? Почему мы не можем кого-то спасти или предупредить об опасности? Почему не можем уберечь того, кто нам дорог?

Как-то раз Лисёнок сказала мне, что самое важное — это число 86 400. Я не сразу сообразил, о чем она, и ей пришлось мне, недалекому, разъяснять простую истину. Вы еще не поняли? Это те самые драгоценные секунды нашей жизни за одни сутки. Не стоит их растрачивать зря. Их надо применить с пользой, сделать что-то новое для себя и близких, сказать о своих чувствах, и никогда — слышите? — НИКОГДА не оставлять дорогих людей одних, если есть возможность быть рядом.

Не знаю, что там по времени, но минут пятнадцать я точно провожу под горячим душем и успеваю обдумать многое.

Войдя в комнату, наблюдаю, как моя девочка до сих сладко спит, спрятавшись с головой под белоснежное одеяло. Я знаю, у нее на ключах брелок с перышками, девичьи забавы. Найдя ее рюкзак, без разрешения залезаю рукой внутрь, кое-как на ощупь нахожу ключи. Не зря говорят, что дамская сумочка — это отдельное королевство, таинственное и непонятное для большинства мужчин. Достаю ключи, а вместе с ними и блокнот. Тот самый, с нашими путешествиями, она его хранила все это время. Чувствую, как на лице расплывается довольная улыбка.

Присаживаюсь на кровать с её стороны и медленно стягиваю одеяло с её лица. Не спеша, вожу перышком по её щекам, заставляя хмуриться и отбиваться маленькими аккуратными ладошками. Так повторяется несколько раз, пока она не открывает глаза цвета васильков. Поняв, кто виновник её нарушенного сна, слегка прищуривается и начинает следить за мной в обманчиво расслабленной позе.

Я не сразу понимаю, как оказываюсь на спине, а она, гордо оседлав меня, сидит сверху, коленями обхватив меня за бедра. В её глазах плещется такое же море свободы и непостижимого счастья, как в моих. Солнечные зайчики, танцующие по лицу, заставляют её морщиться и тихо смеяться. Смех у нее мелодичный, пленительный. Музыка для моих ушей.

Недолго думая, обнимаю её за талию своими сильными руками и резко опрокидываю на кровать. Нависаю над ней, словно скала, прохожусь обжигающим взглядом по ее фигуре и чувствую желание. Замечаю, как на её щеках появляется легкий румянец, вызывающий смущение у моего ангела. Говорю же, совсем еще ребенок.

Маленькие ладошки с аккуратными маленькими пальчиками рисуют только им ведомые узоры на моих мускулистых руках. Медленно, не спеша, поднимаются все выше, обхватывают шею и тянут вниз к мягким, сладким губам с ароматом вишни. Лиза дарит мне нежный поцелуй чистой любви, который способен вдохнуть в человека надежду на счастливое будущее. Если бы она только знала, чего мне стоит остановиться и не сорваться, как вчера. Но я молчу. Наслаждаюсь любимыми губами, потрясающим поцелуем и терплю неудобство в паху. Отстраняюсь и наблюдаю, как на ее лице играет лучезарная улыбка, глаза ее светятся от переполняющего счастья.

— У нас большие планы, помнишь? Надо многое успеть посмотреть, или ты уже передумала? — Смотрю на нее внимательным взглядом, а на губах играет задорная улыбка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Помню. Как насчет вулкана? Закажем экскурсию? — Она смотрит на меня тревожным взглядом, слегка прикусывая пальчик, и я сдаюсь.

Сука, как же это сексуально выглядит-то, и она это знает. Знает, что сработает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Резко срываюсь с постели и встаю на ноги, они кажутся ватными, а дикое желание раздирает изнутри. Становится тяжело дышать при виде ее хрупкой фигуры, облаченной в кружевной, почти прозрачный пеньюар, через который видна ее маленькая, но такая, сука, родная грудь. Лиза встает с постели и направляется в ванну парящей, бесшумной походкой. При этом лукаво улыбается, будто манит за собой в пучину страсти.

Нет, милая, не сегодня. Прости.

Провожаю ее до двери ванной лукавой улыбкой, а после — пиз**ц. Падаю на кровать, прихватив подушку, сцепляю кулаки так, что видны костяшки пальцев, и закусываю угол наволочки до скрежета в зубах. Хочется всё расхерачить к черту. Лишь бы ее любить.

Без оглядки. Без страха в ее глазах.

Лисенок выходит из ванны спустя минут пятнадцать и в одном лишь полотенце. Сцепляю пальцы в кулаки, скрываю под подушкой и отворачиваюсь лицом к балкону. Понимая, что Бали действительно райское место, черт.

Через полчаса мы покидаем номер и направляемся к вулкану Агунг. Да, в прошлый раз нам не повезло с погодными условиями, сейчас же мы готовы покорить его и поставить галочку в блокноте, который все это время ведет Лисенок.

Мы решаем поехать вдвоем с индивидуальным гидом на джипе. Добираться до места приходится около двух часов, по дороге мы совершаем небольшую остановку на смотровой площадке, где вулкан Батур открывается перед нами, возвышаясь будто на расстоянии вытянутой руки. Зрелище непередаваемое. Далее по каменистым дорогам мы держим путь к Агунгу, под нами сплошной чёрный песок. Ну а потом совершаем подъем. Дорога оказывается длинной и нелегкой, мы движемся минут сорок. На вершине нас встречает потрясающий вид. Дымящийся вулкан — зрелище невероятное.

После обеда в одном из ресторанов острова с видом на джунгли и мы отправляемся в Храм Танах Лот. Он является одним из самых знаменитых на острове Бали. Фишка в том, что он находится на скале в море, и подойти к нему можно только во время отлива. А также это один из немногих храмовых комплексов, по территории которого можно гулять, не облачаясь в национальную балийскую одежду.

Оставшееся время до заката мы проводим на пляже Кута. Сюда приезжает в основном молодежь для того, чтобы днем кататься на доске, ну а вечером здесь бары, клубы и ночная жизнь бьет ключом. Нас же интересует только сёрфинг.

Несколько лет назад, когда были в командировке с Женькой, мы спонтанно приняли участие в местных соревнованиях. Конечно, призовых мест не взяли, но само участие в соревнованиях нам запомнилось надолго. Так что опыт у меня имеется, а вот у Лисёнка нет.

Главное в серфинге — баланс. Вся техника зависит от него. Мы начинаем с заучивания порядка действий, каждое из которых доводим до автоматизма, находясь на суше. Учимся находить точку равновесия и опоры она поверхности воды в любом положении. Под звонкий смех Лисенка пробуем спрыгивать с доски, вставать на нее, выбирать правильную позу и наконец-то ловить волну. А вот держать ее — нет.

Как Лисёнок ни старается, она все равно падает и уходит под воду. Выныривает, смешно и громко ругается, колотя по доске своими маленькими кулачками. Это выглядит так забавно, что я не выдерживаю и заливаюсь громким хохотом.

Ужинаем на пляже в открытом кафе и провожаем балийский закат, полный ярких красок. Ну а в номер возвращаемся только после десяти вечера, и Лисенок сразу же отправляется в душ, я же решаю покурить. Не спеша выхожу на балкон и, затянувшись в первый раз за весь день, ищу в себе тормоза. Но не нахожу. Я чувствую себя сейчас в самолете с аварийной ситуацией «MayDay», где шанс приземлиться ничтожно мал. Или его вовсе нет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Знаю, что, если она вдруг решит рискнуть своим телом и душой этой лунной ночью, я не смогу остановиться. Мой разум вновь потеряется в ней. Она как мифическая русалка, как сирена, которая завлекает своим пением моряков и губит их. Стоит ей намекнуть на большее, и я пропаду. Растворюсь в ее ласках и паду к ногам.